В соответствии с президентским указом Михаил Ходорковский освобожден от отбывания наказания. Об этом сообщает РИА "Новости" со ссылкой на Федеральную службу исполнения. Актриса Лия Ахеджакова ответила на вопросы ведущей Татьяны Ильиной.
Фото: Александр Вайнштейн, Коммерсантъ / купить фото
— Что для вас эта новость?
— Я ужасно расстроена, что Марина Филипповна серьезно больна. Конечно, страшно "нагнули" Михаила Борисовича, но я рада, что он, наконец, выкарабкается оттуда. Я просто думала, что он, как Нельсон Мандела, будет вечно сидеть в тюрьме. Я думаю, что это материнский подвиг, я не знаю, это неосознанно, но это сердце матери, ценой своего здоровья подаренная ему свобода.
— Вы считаете, что свою роль какую-то сыграла в этом мать?
— Болезнь.
— Болезнь именно?
— И спецслужбы сумели воспользоваться этим поводом. Нельзя же было просто помиловать. Уже третье дело состряпали, и еще даже кто-то из важных чинов говорил, что он имеет хорошие перспективы, и еще человек 15 под это дело хотели посадить, во всяком случае помотали бы нервы.
— То есть было некое серьезное эмоциональное давление оказано на Михаила Ходорковского?
— Я уверена, да. С одной стороны, радуюсь, что он, наконец, закончит этот ужас. С другой стороны, надо было так тяжело заболеть Марине Филипповне, чтобы пришлось спасать имидж, я не знаю, чего — страны ли, судебной системы или самого президента, я не знаю, я не политик. Но очень хочу, чтобы Марина Филипповна выздоровела.
— А вы ожидали такого стремительного развития событий после вчерашнего заявления?
— Нет.
— Заявление поступило, и вот сразу такая реакция, действия.
— А как же? Тут, понимаете, как дадут отмашку, так все несется. Мы же знаем эти случаи. Это имидж. Во всяком случае, когда у Косенко умерла мама, его не пустили похоронить маму. Я так поражена была. Может быть, Владимир Владимирович не знал, что такое творится, что такие судьи у нас, не пустили маму похоронить, а потом засунули его в сумасшедший дом.
— Лия Меджидовна, на ваш взгляд, почему именно сейчас Путин принял такое решение, если вынести за рамки вопрос с матерью Ходорковского?
— Что вы меня спрашиваете? Я же не политик. Я ничего в этом не понимаю, но то же самое, что пишут газеты и говорит ваше радио.
— А есть ли шанс, на ваш взгляд, что будет помилован и Платон Лебедев?
— Не знаю. Боюсь, что могут поступиться свободой Платона Леонидовича. Вот этого выпустим, а этого не выпустим. Потому что хотя он сам болен, я знаю, что он нездоров. Но это не действует никогда. Имидж. А имидж — это все-таки Ходорковский. Не знаю, могу сильно ошибаться, но спасибо Олимпиаде. Хоть в этом она сыграла положительную роль.
— Как вы считаете, учитывая весь этот тяжелый период, десятилетний ужас нахождения в заключении, чем сейчас мог бы заняться Михаил Ходорковский, вернувшись к нормальной жизни?
— Как я, и вообще, кто может сказать, чем будет заниматься Ходорковский?
— А ваши предположения?
— Да нет никаких. Он сейчас займется тем, что будет рядом с мамой, папой и своими детьми. Он внучку никогда даже не видал.