Михаил Ходорковский может выйти из тюрьмы в ближайшее время. Ранее президент обещал помиловать экс-главу ЮКОСа, который написал соответствующее прошение. Руководитель Клуба региональной журналистики Ирина Ясина ответила на вопросы ведущих Дарьи Полыгаевой и Алексея Корнеева.
Фото: Павел Смертин, Коммерсантъ / купить фото
Заявление прозвучало во время ежегодной пресс-конференции главы государства уже после окончания официальной части.
Д.П.: По данным газеты "Коммерсантъ", на днях с Ходорковским провели беседу сотрудники спецслужб, которые рассказали об ухудшении здоровья Марины Филипповны и о третьем уголовном деле, после этого Ходорковский якобы и обратился к президенту. Как вам кажется, такая версия реалистично выглядит?
И.Я.: Вполне реалистично, да.
Д.П.: Как вы считаете, дело только в здоровье матери? Почему вообще Ходорковский?
И.Я.: Понимаете, мне не очень ловко обсуждать внутренние интенции Михаила Борисовича, но я думаю, что сочетание здоровья мамы плюс угроза третьего срока кого угодно заставят задуматься. Но, честно говоря, не очень удобно обсуждать, почему он это сделал.
Д.П.: Как вы считаете, эти заявления про третье уголовное дело в какой форме были сделаны, то есть никаких официальных обвинений, только намеки на третье дело — это был такой элемент шантажа?
И.Я.: Отчасти, думаю, да. Ведь третье дело, о котором идет разговор, высосано из пальца абсолютно. Какая-то ерунда, но, впрочем, второе было не намного лучше. Понимаете, нашей судебной системе ведь не нужно ничего, чтобы обвинить человека. Нужно только придумать какую-то ерунду и облечь ее в псевдоюридическую форму. Понятно, что Михаил Борисович, который почему-то верил в искренность и правовые основания нашей судебной системы при первом деле и собирался в суде доказывать свою правоту, теперь уже, конечно, после второго дела ни во что такое не верит.
А.К.: Вы следили, кстати, вчера за пресс-конференцией президента?
И.Я.: Я где-то минут 40 смотрела, потом мне стало скучно, и я уехала на работу.
А.К.: А когда услышали про помилование, какие были чувства? Потому что все это довольно странно, и прозвучало в какой-то непонятной форме.
И.Я.: Сказать "обалдела" — ничего не сказать. Я просто не верила своим ушам, потому что никак не ожидала я от Путина услышать таких слов. Ну и обрадовалась, конечно.
Д.П.: Неизвестно, когда освободят Ходорковского. "Ведомости" пишут, что эта операция, скорее всего, пройдет очень быстро, никому не нужно, чтобы возле колонии его встречала толпа журналистов, один из собеседников издания об этом заявил. Как вы считаете, до Нового года могут освободить?
И.Я.: Думаю, что да, обычно, когда происходят амнистии или что-то, когда человек выходит из тюрьмы, это делается очень быстро. Это зависит от ФСИН, администрации колонии, но поскольку распоряжение с самого верха, распоряжение, которое, конечно, услышали все в стране, думаю, это может занять несколько дней.
Д.П.: Есть ли у вас предположение, чем займется Ходорковский на свободе и останется ли он в России?
И.Я.: Нет, конечно, вы знаете, это так же неловко обсуждать, как и то, почему он написал прошение. Я не думаю, что мы можем предположить, что в голове у человека, который десять лет просидел в тюрьме.
А.К.: Меркель заявила, что буквально при каждой встрече с Путиным она заявляла о судьбе Ходорковского, заявляла о возможности его освобождения. Могли бы международные организации, международные лидеры, международные правозащитные какие-то центры сделать за это время больше, чем они сделали? И могли ли они повлиять вообще на это дело, как вы думаете?
И.Я.: Мое предположение: Меркель, правда, каждый раз говорила о Ходорковском — это известно, немцы вообще сделали намного больше, чем любая другая страна в этом вопросе. Ни американцы, ни англичане, ни французы тем более этого не делали, именно немцы. Понимаете, отказы, которые посыпались в последние дни по поводу приезда на Олимпиаду, наверное, заставили Путина задуматься, мне так кажется, потому что Олимпиада — такая большая его игрушка. Для себя делает, все так интересно получается, а тут вдруг: этот не едет, этот не едет. Понятно, что и геи, и Украина — все это уже какой-то совершенно кошмарный образ России в глазах людей на Западе составило. Наверное, он решил подсластить пилюлю в преддверии Олимпиады.
А.К.: Если Олимпиада, то значит, бог с ними, с этими триллионами, в конце концов. Я так скажу, если этого стоило свободы одного человека, то и ладно, мне так кажется.
И.Я.: Да, согласна.