Концерт / трибьют
Фото: Михаил Разуваев, Коммерсантъ / купить фото
В московском "Гоголь-центре" прошел вечер под названием "Курехин: Next", приуроченный к грядущему в 2014 году 60-летию музыканта и к выходу биографической книги Александра Кушнира "Сергей Курехин. Безумная механика русского рока". К наследию композитора прикоснулся БОРИС БАРАБАНОВ.
Прежде всего на таких событиях радует, конечно, большое число молодых людей. Трудно сказать, почему они пришли и откуда в принципе узнали о Сергее Курехине. Его имя на слуху, но вряд ли по радио можно услышать хоть одну его вещь. Кто-то наверняка прознал о нем через увлечение "Аквариумом" 1980-х и прочими героями Ленинградского рок-клуба. Кто-то о нем читал — журналисты любят писать о Курехине и "Поп-механике". В любом случае убеленные сединами поклонники джаза и авангарда, которые теоретически могли слышать Курехина живьем, составляли в зале меньшинство.
Концерту предшествовала лекция журналиста Александра Кушнира, который недавно выпустил в свет свой многострадальный труд "Сергей Курехин. Безумная механика русского рока", составленный из множества интервью и исторических свидетельств.
На сцену в этот вечер поднялось около 60 музыкантов. Постоянными величинами был симфонический оркестр Ad Libitum, которым дирижировал Алексей Айги, и его же группа "4`33``". Солировали друзья и последователи Сергея Курехина, цвет российской импровизационной музыки,— саксофонист Сергей Летов, трубач Владимир Гайворонский, контрабасист Владимир Волков, электронщик Аркадий Марто, легендарный Александр Александров по прозвищу Фагот, игравший в "Аквариуме" и "Звуках Му", и бас-гитарист Александр Липницкий, поднявшийся на сцену в составе группы художника Германа Виноградова "Гроздья Виноградовы". За пронзительный этнопсиходелический вокал отвечала Саинхо Намчылак, а сложнейшую партию сопрано в "Донне Анне" из "Господина оформителя" и еще в ряде пьес исполнила Екатерина Кичигина.
Перформанс сопровождался видеопроекцией на трех экранах, причем собственно съемок Сергея Курехина и "Поп-механики" было не так много. Превалировали специально подготовленные видеоряды и крупные планы с видеокамер в зале.
Не было трех вещей, которых было логично ожидать от вечера памяти легендарного петербургского музыканта. Не было лидирующего фортепиано. Несмотря на то что Сергей Курехин в первую очередь был пианистом, постановщики не рискнули отдавать эти партии в чьи-то еще руки. Не было попыток воссоздать безумие "Поп-механики". Наконец, за весь вечер ни разу не прозвучало знаменитое курехинское "Ленин — гриб".
Алексей Айги и его коллеги сконцентрировались на музыке из кинофильмов. Большая часть произведений до появления этой программы была доступна только на кинопленке. Господин Айги проделал огромную работу. Аранжировки и партитуры он доделывал буквально утром в день концерта. Было видно невооруженным глазом, какое огромное удовольствие доставила ему работа с наследием Курехина, насколько сильно эта музыка заряжает его изнутри. Финальное падение Алексея Айги на подмостки в полном изнеможении имело гораздо больше общего с концертами "Поп-механики", нежели виноградовская клоунада.
Произведения, отобранные для программы "Курехин: Next", в сумме оказались полной противоположностью распространенному стереотипу, согласно которому Сергей Курехин — это либо стеб, либо нечто в высшей степени элитарное и недоступное массам. Курехин в версии Айги и оркестра — очень понятный и даже народный композитор. На первом месте — эмоция, выраженная в простых последовательностях нот. И если, скажем, сам фильм "Господин оформитель", музыка из которого часто звучала в этот вечер, вспоминается сейчас как мутная декадентская тягомотина, то прозвучавшие пьесы из него выглядят цельными, идеально отшлифованными и точно выстроенными номерами. Сергей Курехин умел упаковать сложную музыкальную мысль в крайне компактную форму, недлинные пьесы "Live At Leningrad" и "Last Day" оказались самыми содержательными номерами вечера. Что уж говорить о "Тибетском танго", которое в альбоме "Аквариума" "Радио Африка" выглядело вставным шуточным номером, а на концерте в "Гоголь-центре" выросло в настоящий оркестровый боевик.
По окончании концерта странно было слышать реплики о том, что это "не "Поп-механика"" и "Курехина повторить невозможно". На "Поп-механику", кажется, никто и не претендовал. Единственные, у кого после смерти Сергея Курехина получалось хотя бы приблизиться к этому чуду, были изредка собиравшиеся АВИА. Конечно, это не Курехин, это живые люди и ноты, записанные на бумаге. На некоторых листах еще не высохли чернила. А вчера еще казалось — такое в принципе не произойдет никогда, никто не возьмется.