Бывший высокопоставленный сотрудник Госдепа, эксперт по вопросам разоружения Brookings Institution СТИВЕН ПАЙФЕР объяснил корреспонденту “Ъ” ЕЛЕНЕ ЧЕРНЕНКО, почему Москве не стоит беспокоиться по поводу планов Пентагона.
Фото: brookings.edu
— Российские официальные лица не раз выражали беспокойство в связи с перспективами реализации вооруженными силами США системы «молниеносного глобального удара», упоминая ее в качестве одной из причин, почему Москва не может с ходу согласиться на предложение Барака Обамы по дальнейшему разоружению. От чего будет зависеть, будет ли эта система принята на вооружение или нет?
— Минобороны США рассматривает разные типы систем «молниеносного глобального удара», но их общей целью является максимально быстрая доставка обычной боеголовки к цели, расположенной на большом расстоянии. Администрация Джорджа Буша рассматривала возможность оснащения обычными боезарядами баллистических ракет подводных лодок (БРПЛ) Trident II. Но при Бараке Обаме Пентагон отказался от этих планов, как и от идеи оснащения обычными боеголовками межконтинентальных баллистических ракет (МБР). Если же в военном ведомстве передумают и вернутся к этим инициативам, то эти единицы будут включены в общий засчет договора СНВ, который разрешает каждой из сторон иметь не более 1550 развернутых боезарядов, не делая различий между ядерными или обычными боеголовками на БРПЛ и МБР.
На данный момент Минобороны США развивает концепцию создания гиперзвуковой планирующей системы, которая запускалась бы при помощи баллистической ракеты, а потом планировала бы в верхних слоях атмосферы до достижения цели (вооруженные силы России также экспериментируют с гиперзвуковыми планирующими системами). Решение США о серийном производстве и постановке на вооружение подобных систем будет зависеть от результатов их тестирования и от развития программы в целом — на данный момент она находится на довольно ранней стадии.
При этом представители Пентагона не раз говорили, что, если система «молниеносного глобального удара» будет реализована, она будет иметь ограниченный масштаб — несколько десятков развернутых единиц, не более. Это во многом обусловлено высокой стоимостью программы: использование гиперзвуковых планирующих систем, БРПЛ и МБР для доставки сравнительно небольших боезарядов на большие расстояния обойдется в крупную сумму.
— С вашей точки зрения, России не стоит волноваться по поводу этих планов?
— Разумеется, российским военным не стоит упускать из виду прогресс их американских коллег на пути к созданию системы «молниеносного глобального удара». Но и американским экспертам стоит внимательно относиться к тому, что Россия делает в области гиперзвуковых планирующих систем и других обычных высокоточных вооружений. Я, впрочем, полагаю, что до возможности развертывания гиперзвуковых планирующих систем обеим сторонам потребуется еще несколько лет. И я не думаю, что та или другая сторона должна сильно беспокоиться по поводу оснащения обычными боезарядами БРПЛ или МБР, так как это означает, что у той стороны, которая на это идет, будет меньше носителей с ядерными боеголовками.
Россия упоминает систему «молниеносного глобального удара» в качестве одной из причин, почему она не готова идти на дельнейшее сокращение ядерных арсеналов. С моей точки зрения, это скорее оправдание для того, чтобы не соглашаться на дальнейшее разоружение, а не реальная причина беспокойства. МБР и БРПЛ, а также их развернутые боезаряды уже ограничены новым договором СНВ. Если одна из сторон достигнет существенного прогресса на пути к созданию межконтинентальных гиперзвуковых планирующих систем, другая сторона может поднять этот вопрос в двусторонней консультативной комиссии, созданной в рамках нового договора СНВ. Комиссия может быть в состоянии найти взаимоприемлемое решение. Кроме того, поскольку США планируют создать лишь ограниченное количество единиц в рамках системы «молниеносного глобального удара», можно было бы подумать о том, чтобы включить их в общий засчет договора СНВ. Но до тех пор, пока одна из сторон не создаст систему, готовую к постановке на вооружение, эти разговоры будут носить лишь гипотетический характер.
— А если подобные системы будут развернуты, они могут нарушить стратегический баланс между Россией и США?
— Новый договор СНВ разрешает США и России иметь по 700 развернутых стратегических носителей и бомбардировщиков и ограничивает число их развернутых боезарядов 1150 единицами. Если США (или Россия) развернут около 30 гиперзвуковых планирующих систем, я не представляю, как это может нарушить стратегический баланс между Россией и США. Пока численность вооружений «молниеносного глобального удара» будет ограниченной, они не должны представлять угрозы для стратегического баланса.
Некоторые российские эксперты выражают озабоченность по поводу наличия у США большого числа обычных крылатых ракет, хотя их сравнительно небольшая скорость едва ли позволяет причислять их к числу «молниеносных». Они являются критически важной составляющей способности глобального применения силы США, поэтому власти страны вряд согласятся на их ограничение. Вооруженные силы России сегодня также пытаются создать более современные обычные крылатые ракеты, а поэтому тоже вряд ли захотят пойти на какие-либо ограничения в этой сфере. Но опять же, учитывая наличие у каждой из сторон большого числа стратегических ядерных вооружений, я не думаю, что обычные крылатые ракеты представляют угрозу для стратегического баланса.
— Помогут ли меры доверия снять озабоченности России по поводу системы «молниеносного глобального удара»?
— Стороны периодически встречаются на переговорах по вопросам стратегической стабильности. Это хорошая площадка для изложения США своих возможных планов в области концепции «молниеносного глобального удара» и ее будущего воздействия на стратегический баланс, которое, как я уже говорил, будет ограниченным. Было бы полезным, если бы и российская сторона была готова обсудить свои планы. Также было бы хорошо включить в эти переговоры (или в диалог по линии военных) пункт об обычных крылатых ракетах.
В целом же я думаю, что администрация США была бы более расположена к тому, чтобы детально обсуждать эти вопросы, если бы российские власти дали понять, что они готовы пойти на дальнейшее сокращение ядерных арсеналов.