Русская версия американского журнала Rolling Stone прекращает свое существование. Об этом на своей странице в Facebook написал главный редактор русскоязычного выпуска Александр Кондуков. Один из авторов издания Евгений Левкович и музыкальный обозреватель газеты "Коммерсантъ" Борис Барабанов обсудили ситуацию с ведущими Дарьей Полыгаевой и Алексеем Корнеевым.
Фото: Сергей Михеев, Коммерсантъ / купить фото
"В связи с тяжелой экономической ситуацией, которую в нашем бизнесе все чувствуют довольно остро, мы приостанавливаем выпуск журнала Rolling Stone Russia на неопределенный срок. И даже если этот период был последним, мы чувствуем себя как ребята из клипа супергруппы Audioslave. Нам точно есть что вспомнить", — подчеркнул Кондуков.
Д.П.: Подтверждаете ли вы эту информацию? Закрываете Rolling Stone?
Е.Л.: Да.
Д.П.: То есть уже ближайшего выпуска не будет?
Е.Л.: Нет, январского номера не будет.
А.К.: А кто виноват, Евгений?
Д.П.: Не вы ли?
Е.Л.: Вы знаете, это сложный вопрос. Наверное, всего понемножку здесь, адресно сложно сказать о чьей-то вине. Ситуация в нашей стране такова, что, в общем, наверное, людям все меньше и меньше нужна какая-то серьезная пресса, какие-то серьезные вещи. Наверное, есть какие-то наши недоработки. Но я тут не стал бы говорить о какой-то вине, так просто сошлись звезды.
Д.П.: Это с финансами, в первую очередь, связано?
Е.Л.: Официально объявлено о том, что да, причины финансовые. У нас действительно были некоторые проблемы. Другое дело, что это произошло резко и неожиданно. Никто не говорил об этом еще два дня назад. Вообще никто об этом не говорил, что существует такая возможность. То, что это произошло в связи с какой-то, в частности политической активностью в журнале, — мне очень хотелось бы верить, что это совпадение такое.
А.К.: Верит ли в это музыкальный обозреватель "Коммерсанта" Борис Барабанов? Борис, как вы думаете, кто виноват в том, что закрывается Rolling Stone? У вас есть ответ на этот вопрос?
Б.Б.: Это коммерческое предприятие, которое передает рекламные площади. И как там это происходит, это всегда тайна за семью печатями, в том числе и в газете, с которой я работаю, есть свои механизмы, о которых необязательно всем знать. Просто говорить о Rolling Stone в этих категориях, конечно, не хотелось бы, потому что, безусловно, это крупное общественное явление. И даже, конечно, без статей Евгения — из последнего, что выходило в последние годы, это, наверное, самое яркое, но сочетание каких-то тем, связанных с индустрией развлечения, и политических тем характерно для американского Rolling Stone. Наш Rolling Stone всегда пытался это делать.
В общем, ничего нового в этом нет, поэтому так уж все это списывать на политическую составляющую, наверное, неправильно. Однако и только лишь одним недобором каких-то рекламных денег, боюсь, что тоже дело не обошлось. Евгений, а в какой-то форме, может быть, не в печатной, Rolling Stone Russia будет существовать в интернете?
Е.Л.: Мы попытаемся сделать все возможное, чтобы издание спасти. Потому что, за себя буду говорить, я остался абсолютно как без рук, я слабо себе представляю, где сейчас буду работать. И дело не в том, что я не смогу найти работу в Москве. В Москве не проблема найти работу. Дело в том количестве свободы, которое я получал в этом журнале, я мог писать на абсолютно любые темы, с любой интонацией.
Мы делали интервью, начиная от террористов, заканчивая, я не знаю, активистами радикальными ЛГБТ и так далее. И никто никогда из моего начальства не говорил ни слова, что здесь вот этого не надо делать по каким-то причинам. Такой степени свободы я просто даже себе не представляю, где еще я смогу найти, поэтому все возможное сделаем, чтобы спасти издание.
В принципе, совершенно правильно сказал Борис, что, конечно, не надо спекулировать на политической теме, потому что, еще раз повторяюсь, действительно были проблемы экономического характера. Насколько я сейчас понимаю, даже главному редактору названа некоторая сумма, которая позволит издание спасти. Это вопрос ближайших трех месяцев. Если не удастся как-то ситуацию выправить, найти какого-то безумного, условно говоря, бизнесмена, который вложит деньги в издание, которое явно не рассчитано на очень высокие продажи: у нас все-таки не Men's Health и мы не печатаем голых женщин, и если мы не найдем такие возможности, то тогда, к сожалению, прекратит существование и электронная версия тоже.
Потому что, это лицензия, это американский бренд — мы потеряем все. Будем делать просто все возможное, чтобы как-то там ситуацию исправить и весной возобновить работу. Потому что, я еще раз говорю, это не просто работа для меня. Тут вопрос не в каком-то трудоустройстве, вопрос в том, что это было, наверное, единственное место, где не было никакой цензуры — ни либеральной, ни кремлевской, ни самоцензуры.
А.К.: Борис, сейчас не востребован такой уровень свободы в таком издании? Почему издание терпит финансовый крах, может быть, в том числе из-за формата?
Б.Б.: Вопрос в том, кем востребовано или не востребовано. Это не только касается журнальной индустрии или газетной, но и радио, телевидения, что мир реальных зрителей, мир маркетинга, мир рекламных агентств или рекламных измерений — это два разных мира. Они сейчас не пересекаются.
Если даже читатель готов покупать такого рода издания, то совсем не значит, что по меркам рекламных агентств, которые продают рекламу, или агентств, которые занимаются медиаизмерениями, этот формат и этот продукт востребован и имеет потенциал, и это вечная проблема.
Ты делаешь то, что ты хочешь. Ты получаешь огромный отклик от аудитории в интернете, в соцсетях, в перепечатке, перепосты. А к тебе приходит какая-нибудь девочка из отдела маркетинга и говорит: "Очень плохо протестировался ваш последний номер". Например, в другом издании мой товарищ работает, он воспроизвел шикарную фразу такой девочки – "надо быть ближе к Рублевке". Надо писать больше про людей, имена которых все знают, но кто это — никто не знает.
Rolling Stone пишет про людей, я не особо разбираюсь в американских баскетболистах, про которых любит писать русский Rolling Stone, но все остальные персонажи, которые там появляются, это люди реальные, живые. Тот же Энтео, который опять взбаламутил общественность. Они всех этих персонажей выдергивают и раскатывают тонким слоем по своим страницам. И сразу становится ясно, кто это и о чем речь. Это уникальный продукт и, конечно, хочется, если нас слушают, — а они нас слушают — какие-нибудь олигархи, олигархи, конечно, не столько меломаны, потому что меломаны у нас в основном ориентированы на все-таки провластные проекты и спокойные ненапряжные вещи, а вот если нас слушают безумные олигархи, которые реально хотят в какой-то интересный медиапроект вложиться или поддержать, то мне кажется, это сам бог велел обратить внимание на то, что вот лежит готовый прекрасный продукт, только ему надо дать чуть-чуть пожить.