Осенью 1913 года депутаты обнародовали на заседании Государственной думы данные о том, как полиция с ведома МВД демонстративно нарушает законодательство о свободе собраний. Но преувеличенный страх властей перед антиправительственной пропагандой привел к росту популярности подпольных организаций среди тех, кто к ним совершенно не собирался примыкать.
Фото: Коммерсантъ / ЦГАКФД СПб/Росинформ
Фото: Коммерсантъ / РГАКФД/Росинформ
Из речи депутата М. С. Аджемова, 18 октября 1913 г.
Гг., свобода собраний в России впервые устанавливается законом, прошедшим через Государственный Совет, законом 6 Марта 1906 г. Вспомните, в какое время закон этот издавался; это было то время, когда собрания осуществлялись фактически, так сказать, захватным способом, и закон, который до этого существовал в виде временных правил, Указ 12 Октября, фактически не исполнялся, и правительство в этой атмосфере тогдашнего общественного возбуждения и своей растерянности, как maximum требований своих к обществу, предъявило тот закон 6 Марта 1906 г., который лежит в основании закона о собраниях... Но, когда изменились времена, когда явилось, между прочим, народное представительство, которое потакало реакции и злоупотреблению властью правительства, тогда уже правительство сделало шаг вперед и в порядке исполнения уничтожает самый закон об этих собраниях...
В ст. 15 закона 6 Марта говорится, что лицо, на которое возлагается надзор за собранием — председатель, — только после двух предупреждений, и то при наличности условий, когда собрание явно отклоняется от предмета, когда собрание высказывает суждение, возбуждающее вражду одной части населения против другой, когда в собрании производятся неразрешенные сборы и т. д., и таких пять пунктов, только тогда, после двух предупреждений может закрыть своею властью собрание. Полиция же ни при каких условиях не может обращаться непосредственно к самому собранию, а только, согласно точному смыслу закона, через председателя. В 16-ой же статье говорится: при наличности условий предшествующей статьи, т. е. после двух предупреждений, полиция может требовать, чтобы председатель закрыл собрание. Если он не закроет, то она сделает предупреждение председателю о закрытии опять два раза, после этого закрывает...
На местах полиция позволяет себе этот закон применять вопреки точному смыслу самого закона; и это ли не есть настоящее злоупотребление власти?
Вот перед нами прошел киевский съезд городских деятелей, и вам известно, что он был закрыт без предупреждения, после того как представитель союза 17 Октября А. И. Гучков сказал, что необходимо требовать исполнения манифеста 17 Октября.
Я после этого понимаю, почему в Нижнем Новгороде Председатель Совета Министров ничего не ответил на вопрос председателя биржевого комитета Салазкина, где манифест 17 Октября. Почему? Да он боялся, вероятно, что чин полиции закроет собрание. (Смех и рукоплескания слева, в центре и справа)...
Собирается приказчичий съезд, который созывается в Москве после того, как идут долго переговоры с Министерством Внутренних Дел... И опять там полиция действует, как и в Киеве, действует уже по этой системе, а именно без всякого предупреждения закрывается собрание и по разным поводам потому, что те или иные делегаты заявляют, что они принадлежат к тем или другим партиям; наконец, закрывается собрание потому, что один из делегатов доказывает необходимость введения тех или иных статей в закон, регулирующий наем торговых служащих... Вот вам второй пример. Но вот еще третий. Недавно праздновалось 50-летие "Русских Ведомостей", газеты, которая возникла в самую горячую эпоху великих реформ. После 50-летия ее деятельности собрались со всех концов России делегации для поздравления "Русских Ведомостей". Это был культурный праздник просвещенной России. "Русские Ведомости" возникли, как я указал вам, в дни великих реформ и всю свою жизнь боролись за то, чтобы эти реформы осуществились наиболее широко...
И это понимают более или менее просвещенные люди из консервативного лагеря, и тот же кн. Мещерский по этому поводу поместил статью, в которой признал заслуги "Русских Ведомостей". И вот на этом самом празднике — я сам присутствовал в зале, когда, начиная с 1 ч. дня, шли приветствия от разных корпораций, организаций, я спрашивал себя: почему же нет приветствия от конституционного правительства? (Голос справа: такого нет). Ведь, конституционное правительство после того, как "Русские Ведомости" столько потрудились для конституции, тоже должно было приветствовать газету, и, когда пристав Строев встал и закрыл собрание, я понял, что приветствие налицо. (Слева рукоплескания и голоса: браво; смех в центре).
Но спрашивается, почему же этот культурный праздник, как и всякое культурное начинание в России, должно непременно кончаться закрытием того или другого собрания или съезда? Закрытие произошло в том месте, когда представитель прогрессистов И. Н. Ефремов произносил адрес партии прогрессистов. В это самое время его слова, которые обратили особое внимание полиции, заключались ни в чем другом, как в той вере, что никакие националистические тенденции и союзнические организации не могут остановить ростков, которые безусловно есть результат того семени, которое было брошено "Русскими Ведомостями". И вот за это место, где говорится о том, что союзнические организации не могут заглушить этих ростков, пристав закрывает собрание, как я уже неоднократно указывал, без предупреждения, с нарушением закона. Я понимаю, может быть, Строев есть один из членов этих союзнических организаций, но этого еще мало для того, чтобы государственная власть вместе со Строевым нарушала бы общественное дело, каким являлось празднование 50-летия "Русских Ведомостей". Затем начинается банкет, тут уже нарушение еще большее: пристав запрещает речи своею властью...
Из речи депутата Н. Н. Щепкина, 18 октября 1913 г.
...Вот что было на недавнем собрании, где мой товарищ Член Государственной Думы Милюков делал отчет пред избирателями. Он начал свою речь с обычного перечисления чисто оппозиционного характера выдержек из речи Председателя Думы и из речи Председателя Совета Министров, и я должен сказать, что в начале его речи, с точки зрения полицейского словаря, были места более резкие, нежели то, за которое остановил его представитель полиции и закрыл собрание. Дело происходило следующим образом. Характерная обстановка. В качестве представителя полиции сидел очень миловидный молодой человек с университетским значком и в полицейской форме. С ним были двое с такими же значками молодых человека. Когда началось собрание, эти милые молодые люди не слышали, что говорилось, они беседовали друг с другом. Я внимательно следил за ними: по часам, ровно через 20 минут, секунда в секунду, милый молодой человек встал и сказал: "я требую прекратить собрание". Как хотите, то, что совершилось, для меня ясно: у администрации идет спор, кто лучше, с большим эффектом закрыл собрание...