Статью за тунеядство необходимо вернуть в Уголовный кодекс. С таким заявлением выступил Павел Астахов. По словам омбудсмена, увеличение социальных выплат в стране может привести к появлению прослойки иждивенцев, а это очень опасно. Член президентского совета по правам человека Ирина Хакамада и лидер движения "Трудовая Россия" Виктор Анпилов прокомментировали ситуацию ведущему Андрею Норкину.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
— Ирина Муцуовна, как вы считаете, есть ли какое-то рациональное зерно в предложении господина Астахова?
И.Х.: Я считаю, что рационального здесь смысла никакого нет, потому что мы живем в рыночной экономике. И, к сожалению, в России такова ситуация, что рабочих мест намного меньше, чем рабочей силы на рынке. Поэтому чисто формально, если внесут этот закон о преследовании за тунеядство, то под закон попадет огромное количество людей, которые в поиске работы.
— Виктор Иванович, теперь давайте вы.
В.А.: Господин Астахов ошибся эпохами, потому что если бы он сказал это, когда рушили страну, рушили систему плановой экономики, которая давала работу всем и примерно все-таки давала заработок, более или менее который позволял жить большинству населения, тогда бы да. А когда уже разрушили, сейчас система через предложение Астахова пытается спастись от неминуемого банкротства.
Кстати, после встречи с Путиным только что папа римский высказался в том смысле, что рыночная экономика античеловечна, там правят бал сильные, те, у кого есть деньги. До тех пор пока мы не уничтожим рыночную экономику у нас в России, пока мы не избавимся от тех, кто награбил огромные состояния, миллиарды долларов и триллионы рублей, до тех пор труд в России будет обесценен полностью. Будет смешно заниматься честным трудом. Отсюда и тунеядство. Оно всегда будет, потому что заниматься честным трудом в России сегодня бессмысленно и оскорбительно.
— Ирина Муцуовна, как с предложением разрушить рыночную экономику поступить лучше?
И.Х.: Рыночная экономика несправедлива, я с этим согласна. Но это самая эффективная модель, при которой цивилизация развивается. И другой модели цивилизация не придумала. Из-за того, что она ее другой придумать не может, из-за этого, в конечном счете, конечно, через миллионы лет, может быть, она закончит свою историю. Но коммунизма в том варианте, в котором предлагают левые, не будет никогда.
— Рыночная экономика — это что-то вроде демократии в черчиллевском определении, да? Худшая форма управления, но лучше нет.
И.Х.: Да, но лучше нет, это такая высшая точка развития цивилизации, на другое она не способна.
В.А.: Вы позволите вмешаться?
— Да, Виктор Иванович, пожалуйста.
В.А.: Понимаете, дело вот в чем, Ирина. Вы говорите, что лучше рыночной экономики ничего не придумали. Рыночная экономика на примере России привела только к деиндустриализации страны. Посмотрите на Москву: мы уничтожили такие громадные предприятия, которые раньше давали рабочие места — металлургический завод "Серп и молот", ЗИЛ, АЗЛК, я могу перечислять бесконечно, которые давали работу десяткам тысяч людей. Все закончилось крахом. Вот вам плоды рыночной экономики в отношении промышленности. А уж в отношении человека, Ирина, рыночная экономика — это самая отвратительное, что можно было придумать. В конце концов, надо быть честным, надо сказать, что капитализм — это не избавление человечества, это пропасть человечества, рано или поздно капитализм приведет нас к войне.
— Ирина Муцуовна, будет какое-то ответ на это замечание?
И.Х.: Ответ очень простой: все, что было перечислено моим уважаемым коллегой — это результат как раз отсутствия в России нормальной рыночной экономики. У нас так много государственной бюрократии, которая занимается бизнесом и захватывает все важнейшие ресурсы, управляет ими настолько неэффективно, что в результате у нас нет рабочих мест, у нас не работают заводы, мы ничего не производим, мы только экспортируем свое собственное сырье, оголяя все свои карманы. Просто как только мировая экономика перестанет нуждаться в этом сырье, мы вообще упадем вниз.