обобщает партнер адвокатского бюро "Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры" Сергей Ковалев
Фото: Ъ
Мировой экономический кризис 2008 года привел к резкому росту числа банкротств в России. Для этого были явные причины: кризис производства, отсутствие достаточного количества денег для расчетов по долгам. Дальше — принудительное банкротство. Кредиторы в рамках установленной законом (а порой и не только) процедуры пытались вернуть свои деньги. Были и другие причины, когда должники сами начинали процедуру банкротства, используя заранее подготовленных контролируемых кредиторов. В этом случае они избавлялись от долгов, неся лишь расходы на сопровождение процедуры несостоятельности, а "самые порядочные" тратились на выкуп своих обязательств у всех или части кредиторов с большим дисконтом. Долги могли выкупаться за 10-20% от их стоимости. Были банкротства, которые инициировались недобросовестными кредиторами или конкурентами, которые таким образом пытались получить контроль над бизнесом или отдельным имуществом, а иногда — просто уничтожить предприятие. По сути, в этом случае банкротство превращалось в инструмент рейдерства.
В разные периоды времени государство меняло подходы к банкротству, меняя и регулирование этой сферы. Один из подходов основывался на стремлении поддержать кредиторов, не учитывая при этом интересов должника и его бизнеса. Должник, временно или случайно оказавшийся неплатежеспособным, лишался всяческой защиты, терпел злоупотребления от кредиторов, которые, как коршуны на добычу, набрасывались на его имущество, распродавая его по низким ценам. Другой подход защищал должников от произвола кредиторов. Государство вводило моратории на удовлетворение долгов — никто не мог получить деньги вне банкротства и с преимуществом перед остальными кредиторами. Появились независимые управляющие. Возникла возможность помимо конкурсного производства применять другие процедуры, которые помогали восстанавливать работу должника. По мере выхода на первый план задачи экономической стабильности пришло осознание, что более действенной альтернативой уничтожению предприятий в банкротстве может быть их продажа эффективным собственникам. В такой ситуации экономика государства не лишается предприятия, а кредиторы получают долги. Появились приоритеты: первоначально продавать при банкротстве бизнес целиком и лишь в случае невозможности этого распродавать имущество по частям.
Сегодня в российском праве присутствуют элементы и первого, и второго подхода. Но на деле мы часто сталкиваемся с ситуацией, когда при проведении банкротства в большей степени защищаются интересы кредитора или группы кредиторов, имеющих более половины всех долгов компании. Они назначают своего управляющего, который, формально являясь независимым, выполняет волю тех, кто его назначил. Именно контролирующий кредитор влияет на установление вознаграждения управляющего, а в случае недовольства имеет больше шансов этого управляющего сменить. В свою очередь управляющий оспаривает (или не оспаривает) сомнительные сделки, собирает, оценивает и распродает имущество должника. В конечном итоге российская процедура банкротства ориентирована на интересы основного кредитора.
В период кризиса это отвечало интересам крупных государственных и коммерческих банков, которые получали возможность возврата своих долгов. В действительности такой подход государства привел к получению банками контроля над огромным количеством бизнесов. Сейчас государство ищет баланс. Баланс интересов в банкротстве. Будем надеяться, что найдет.