Премия литература
На церемонии вручения "Большой книги" "Лавру" Евгения Водолазкина (в центре) хлопали больше всего
Фото: Дмитрий Лекай, Коммерсантъ / купить фото
В Доме Пашкова прошла церемония вручения литературной премии "Большая книга". О лауреатах — АННА НАРИНСКАЯ.
То, что главный приз получит "Лавр" Евгения Водолазкина, предсказывали многие. И в самом начале вечера эти предсказания получили подтверждение в форме неожиданного эксперимента.
Открывая церемонию, ведущий мероприятия артист Дмитрий Назаров (он выступал в нафабренных усах) зачитал из сценария такое предложение: пусть, когда номинанты будут выходить на сцену, зал хлопает каждому в отдельности — кому громче всего будут хлопать, тот наверняка главный приз и получит. И действительно, автору "Лавра" хлопали громче всего.
И — при том шорт-листе, каков он был,— это хорошо, что премию дали Евгению Водолазкину, потому что это совсем-совсем не стыдно. Ну то есть если б премии раздавала я, то я бы дала не ему, а "Немцам" Александра Терехова. Этот роман — ровно то, чего в сегодняшней нашей литературе совершенно недостаточно и что при этом нужно. Нужно не только литературе, а всему, не побоимся выспренности слога, обществу: острый социальный роман, написанный безжалостно и со знанием деталей. (В этом смысле книга Терехова похожа на знаменитые "Костры амбиций" Тома Вулфа — произведение отнюдь не великое, но ставшее важнейшим для рейгановско-бушевской Америки.)
Но Терехов уже получал "Большую книгу" (вторую премию за роман "Каменный мост" в 2009 году), а "Немцам" в прошлом году дали "Нацбест". Да и вообще ясно, что большая часть членов "Литературной академии", ставящих галочки в бюллетенях "Большой книги", предпочтут "настоящую литературу" социальному высказыванию.
А "Лавр" — это литература-литература. Водолазкин знает, как надо обходиться с языком. Он может составить слова так, чтобы следить за тем, как они складываются, было интересно. Он умеет строить современное на фундаменте старого, причем делает это так, что от его текста не несет за версту постмодернистской избитостью. Но при всех неоспоримых достоинствах в этом тексте есть одна невосполнимая лакуна — в нем недостаточно содержания. Изобретательно сочетая теперешние слова с древнерусскими, красноречиво описывая то акт любви, то чумную лихорадку, автор ходит вокруг одного и того же, причем уже много раз говоренного.
Забавно, что практически в любой рецензии на эту книгу приводится последний абзац романа: ""Что вы за народ такой,— говорит немецкий купец Зигфрид.— Человек вас исцеляет, посвящает вам всю свою жизнь, вы же его всю жизнь мучаете. А когда он умирает, обливаетесь слезами".— "Ты в нашей земле уже год и восемь месяцев,— отвечает кузнец Аверкий,— а так ничего в ней и не понял".— "А сами вы ее понимаете?" — спрашивает Зигфрид. "Мы? Сами мы ее, конечно, тоже не понимаем"". К когда на церемонии "Большой книги" со сцены зачитывали отрывки из книг-номинантов, из "Лавра" зачитали тоже его — потому что кроме этого "показательного выступления" о загадочной русской душе там, если иметь в виду не красоты, а смысл, цитировать нечего.
Но, повторюсь, это совсем, совсем не стыдный победитель. А что предсказуемый — так это тоже хорошо: приятно, когда литературное сообщество солидаризируется вокруг чего-нибудь не стыдного.
Вторая и третья премии, кстати, тоже никого не удивили — ни "Гумилев сын Гумилева" Сергея Белякова (один из призов уже традиционно достается биографическому нон-фикшену), ни "Вор, шпион и убийца" Юрия Буйды (тут лауреатом, конечно, стал не откровенно слабый роман, а автор "по совокупности заслуг"). Почетную премию "за вклад" попечительский совет "Большой книги" дал Евгению Евтушенко.
Руководитель Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям Михаил Сеславинский, который вышел объявить имя избранника, не стал скрывать от собравшихся, что такое решение попечительский совет премии принял по следам демонстрации "Первым каналом" фильма "Диалоги с Евгением Евтушенко". "Диалоги", объяснил руководитель агентства, не просто документальный фильм, а "настоящий коллоквиум по вопросам нравственности" и многие люди "потом обсуждали его в различных кабинетах".
Если иметь в виду, что в этом фильме позиция Евгения Евтушенко, находившегося в постоянном "диалоге" с советской властью и хоть часто ее осуждавшего, но всегда взаимодействовавшего, показана как куда более привлекательная, чем позиция Иосифа Бродского, однозначно эту власть презиравшего, то становится ясно, какие уроки нравственности предпочитают в "различных кабинетах". В этом, правда, как и в списке нынешних лауреатов "Большой книги", тоже нет ничего непредсказуемого.