Детки в яйцеклетке

Премьера кино

"Отец-молодец" (Delivery Man), голливудский ремейк канадской картины, выходившей два года назад в наш прокат под названием "Папаша" (Starbuck), снят тем же Кеном Скоттом и опять рассказывает о доноре спермы, решившем познакомиться со своими многочисленными биологическими детьми. Сюжет наводит на мысли о фривольной комедии, но ЛИДИЯ МАСЛОВА предупреждает, что это фильм для любителей не соленых шуток, а переслащенной сентиментальности.

Во Франции, кстати, только что вышел еще один ремейк данной картины под названием "Fonzy": почему-то до него у Кена Скотта руки не дошли, но можно предложить ему сделать под копирку еще несколько "Отцов-молодцов" в разных странах, включая Россию и Китай, и тогда он приобретет некое сходство со своим плодовитым героем. Оставив свой спермопромысел, 20 лет спустя бывший "бык-производитель" (starbuck у нас переводится как "чудо-бык"), которого играет Винс Вон, работает водителем грузовика в мясной лавке своего отца и терпит постоянные унижения двоих братьев, считающих его инфантильным лузером. Сдвиг в его сознании начинается, когда девушка-полицейский (Коби Смалдерс), которую он иногда навещает, сообщает ему о беременности, но заявляет, что как отец будущего ребенка он ее не устраивает. Главный упрек к герою состоит в том, что он "постоянно чем-то занят", хотя больше похоже, что он как раз, наоборот, не занят особенно ничем.

Когда "чудо-быку" сообщают, что из 533 получившихся от него детей 142 хотят подать в суд на клинику, скрывающую от них личность биологического отца, на помощь приходит его лучший друг (Крис Прэтт), адвокат, мечтающий выиграть встречный иск о нарушении анонимности, а заодно доказать своей матери, что он не такое ничтожество, каким она его считает. Вообще, в этом фильме о немного исступленном отцовстве с матерями у всех те или иные проблемы. Например, у героя она уже умерла, но он каждый день здоровается с ее портретом. А мать четверых детей, которых воспитывает друг-адвокат, так ни разу и не появляется: бросив семью, она занимается карьерой и личной жизнью. И уж подавно речь не идет о матерях, оплодотворенных спермой героя: мало ли какие неприятные нюансы и осложнения они могли привнести в эту идиллическую историю.

Решив попрактиковаться в развитии своих отцовских чувств, герой потихоньку вытаскивает по одному листочку из толстого конверта с данными на всех своих 142 стосковавшихся по папе детишек и пытается осторожно понаблюдать за их жизнью. Сначала это оказывается легко и приятно — первым подворачивается известный баскетболист, на чьем матче отец-молодец болеет особенно бурно. Потом — немного обременительно, но все равно забавно: косорукий решительно во всем (кроме мастурбации) герой не справляется с обязанностями своего отпрыска-бармена, которого он подменяет, чтобы молодой человек, мечтающий об актерской карьере, смог пойти на важное прослушивание и получить роль. Не так весело оказывается вызывать скорую передознувшейся наркоманке, а потом подписывать отказ от ее лечения при условии, что она завтра же завяжет и выйдет на работу, и совсем уже печально обнаружить своего ребенка в клинике с ДЦП, но и тут герой проявляет себя на самой гуманистической высоте. Встречи с остальными детьми ужаты до нарезки коротких контактов: среди потомков встречаются спасатель в бассейне, где герой никак не может по-человечески спрыгнуть с вышки, переодетый в исторический костюм экскурсовод в музее, толстый завсегдатай баров, которому отец-инкогнито помогает погрузиться в такси, негритянка-маникюрша, не подозревающая, что делает педикюр своему папаше, уличный музыкант, любвеобильный гей...

В эти встречи авторы фильма не стремятся привнести ничего такого, что говорило бы о какой-то особой связи отца с его биологическими "кровиночками", кроме его каприза навести справки о них. Только в первом случае, с баскетболистом, он восклицает: "Это мои гены!" — и потом сам начинает с повышенным усердием прыгать во время любительского матча. Не предложена и хоть сколько-нибудь приемлемая мотивация для взрослых людей, желающих найти постороннего человека, который не факт, что им обрадуется,— вместо этого звучит лирическая демагогия: "я так и не узнал, что такое настоящий отец", "мне хочется чувствовать, что где-то живет часть меня самой". В принципе где-то на заднем плане фильма маячит трезвая мысль о том, что одно дело — эпизодически общаться с уже взрослыми детьми, которым ничего конкретно от тебя не надо, и совсем другое — реальное отцовство, от которого более опытный и ответственный друг отговаривает: "Дети, как пылесос: они высосут все твое время, деньги, волосы..." Однако эта относительная капля дегтя безнадежно тонет в бочке меда, которую представляет собой "Отец-молодец".