В зале Центрального дома художника, который в конце прошлой недели покинули художественные галереи — участники Art Moscow, оперативный "Экспо-парк" организовал новую экспозицию, названную не без торжественности первым московским салоном "Архитектура и дизайн". На предыдущей выставке пытались торговать художественными произведениями, на открывшейся представили лицо фирм и организаций, в разной степени имеющих отношение к закавыченной части названия мероприятия.
Хотелось бы начать неприлично патетически: открытие выставки в День независимости России символично — экономические перемены в стране вызвали строительный бум, пробудивший архитекторов и дизайнеров от вынужденной, долгой и пагубной профессиональной летаргии. Но как праздник все никак не станет всенародным, так и радость по поводу архитектурного возрождения никак не приходит к московским жителям, оказавшимся первыми наблюдателями беспрецедентного оживления городского строительства (беспрецедентного потому, что строительный бум обычно считается следствием экономического подъема, в нынешнем же отечественном случае между причиной и следствием вновь случилась неувязка). Радость не приходит не потому вовсе, что независимость или строительный бум сами по себе чем-то неприятны, просто и государственная независимость, и архитектурное возрождение грезились не такими, как оказались. Ожидание идеального — не только враг хорошего, но и неисчерпаемый источник меланхолии.
Если бы знать, как должно сделать идеальную архитектурно-дизайнерскую выставку — репрезентативную, качественную и зрелищную, объединяющую интересы архитекторов и заказчиков, инициирующую диалог тех, кто живет в городе, и тех, кто его проектирует, — то такая выставка непременно бы открылась, но этого пока не случилось. Салон "Архитектура и дизайн" далек от идеала. Во-первых, выставка нерепрезентативна: участвует в ней всего несколько негосударственных архитектурных мастерских, а только в Москве их много десятков, государственные же проектные институты представлены только символически. Во-вторых, выставка эта не такая качественная, как хотелось бы: "Экспо-парк" сдавал экспозиционные площади участникам за деньги, а не за уровень представленных работ. И конечно, она недостаточно зрелищная. Точнее, зрелище получилось, но совсем не того свойства, о котором мечталось.
Когда в одинаковых выставочных боксах демонстрируют и некий интеллектуальный продукт (проектную деятельность, компьютерные программы), и вполне материальный (отделочные камни, не пропускающие шума окна и экзотические цветы в кадках), и смешанный материально-интеллектуальный (вышедшие номера толстых и тонких профессиональных и массовых журналов), а также деятельность Союза архитекторов России и Югославии, то посетителю трудно не растеряться. На собственной территории каждая фирма пыталась как-то организовать выкупленное выставочное пространство — в конце концов организация пространства — профессиональная задача архитектора и дизайнера, но не все, видимо, старались.
Всю круто замешанную экспозиционную кашу, возможно, лучше было бы назвать ярмаркой и перестать видеть перед собой идеальную картину: некий случайный посетитель внимательно рассматривает архитектурный проект и дивится его разумности, профессиональной культуре, вписанности в современную мировую тенденцию и органичности для российской традиции. Такие проекты на выставке есть (номер один — жилой дом, спроектированный британской фирмой Alsop and Stormer; далее не по порядку: работы российско-шведского Senab proect, проекты Александра Асадова, интерьеры "2Р студии", многократно прославленное новое здание Московского международного банка — звездное выступление "Остоженки"). Есть также заинтересованные зрители — критики и коллеги авторов. Непрофессионалу вряд ли что-то скажут о качестве работы архитектурной мастерской несколько фотографий, планы и краткие информационные материалы (каталоги были не у всех). Каким образом участники выставки собирались привлечь потенциальных покупателей — не очень понятно. Похоже, они оставили коммерческие интересы ради радостей профессионального общения.
Дизайнеры в подобной выставочной ситуации могли бы оказаться в выигрыше: у них есть возможность показать готовые вещи. Экспозиция "Биоинъектора" — гвоздь программы салона — тому наглядное подтверждение. К сожалению, если не считать работающих с интерьерами, то кроме него ни одной фирмы, изготовляющей оригинальные вещи по собственным проектам, на выставке замечено не было. Зато "Биоинъектор" может инициировать самые радужные надежды на возрождение российского дизайна. Выставленный сейф, а также металлические конструкции чрезвычайно хороши и как пространственные объекты, и как надежные системы, и как признаки некой стилевой тенденции, отличающейся образной нетривиальностью и своеобычным юмором, которым отечественный дизайн никогда не грешил. Потому, наверное, над ним так часто смеялись.
Первый московский салон "Архитектура и дизайн" напоминает развернутый в пространстве архитектурный журнал с его обязательными разделами: реклама строительных материалов, представление проектных мастерских, отдельных проектов, персоналии и библиография. Надо сказать, что последний раздел оказался едва ли не самым удачным: почти вся немногочисленная профессиональная пресса имела свои стенды, выступили также и массовые журналы, специализирующиеся или не обходящие вниманием проблемы дома и интерьера. Причем экспозиции свои они оформили вполне уместно: голландско-российский "Проект Россия", рождающийся очень медленно, но получающийся исключительно качественным, экспонировался на фоне черно-белых фотографий советской архитектуры (Игорь Пальмин), бесперебойный и оперативный "Архитектурный вестник", удручающий собственным дизайном, оттенялся сдержано-артистичными проектами Александра Асадова, а респектабельный "Домовой" представляли на фоне виртуозно выполненных романтических архитектурных фантазий Михаила Филиппова. Что касается массового журнала "Салон", справедливости ради заметим, становящегося все лучше, то если глянцевую пестроту картинок на его страницах еще можно вытерпеть, памятуя о вкусах потенциального читателя, то красоты текстов — решительно невозможно. Пространственные переживания действительно трудно и непривычно описывать, составление достойного пассажа о качествах лестницы, кушетки или столового гарнитура также требует специфического литературного мастерства, но не глубокого психологизма и экзальтированной философичности.
Ярмарка Art Moscow, как заметили на страницах Ъ мои коллеги, отражала реальную картину московской художественной жизни, салон "Архитектура и дизайн" скорее симулирует некую нормальную архитектурную выставку. Симулирует непроизвольно — ведь не было у его устроителей ни определенной идеи, ни программы. Были некие надежды на последующий коммерческий интерес, когда участников салона окажется больше, экспозиционное пространство будет освоено активнее, а ЦДХ станет местом, где встретятся заказчики и творцы архитектуры и дизайна. Думать, что будущие архитектурно-дизайнерские салоны станут представительными и объективными, так же опрометчиво, как и не видеть, что нынешняя выставка дает для этого основания.
ОЛЬГА Ъ-КАБАНОВА