Фестиваль\кино
Фото: Reuters
Фото: Reuters
Фото: Reuters
Фото: Reuters
Фото: Reuters
Фото: Reuters
Фото: Reuters
Фото: Reuters
Фото: Reuters
Фото: Reuters
Фото: Reuters
Фото: Reuters
Фото: Reuters
Фото: Reuters
Фото: Reuters
Фото: Reuters
Фото: Reuters
Фото: Reuters
Кинофестиваль, открывшийся в конце прошлой недели в Риме, не подчеркивает свой порядковый номер, но нетрудно подсчитать, что проходит он в восьмой раз со дня своего основания. О том, как фестиваль на Тибре утверждает собственные позиции в окружении сильных конкурентов,— АНДРЕЙ ПЛАХОВ.
Через два месяца после Венеции и Торонто и за два с половиной--три до Роттердама и Берлина — в этот промежуток, сравнительно свободный в календаре кинособытий, удалось вклиниться Римскому фестивалю. С приходом в прошлом году на пост его директора Марко Мюллера у Рима повысились амбиции мировой премьерности. Но выдержать их удается не до конца: например, конкурсный фильм "Далласский клуб покупателей" Жан-Марка Валле уже был показан в Торонто и Сан-Себастьяне. Эта основанная на реальных событиях драма рассказывает о борьбе за жизнь Рона Вудруфа, техасского электрика, ковбоя, блядуна и гомофоба (неузнаваемо исхудавший Мэттью Макконахи), у которого неожиданно обнаруживают ВИЧ-инфекцию. Дело происходит в 1986 году, врачи предсказывают больному скорую смерть, но он пытается обмануть ее: отправляется в Мексику в поисках альтернативных лекарств, запрещенных в США. Они оказываются столь эффективны, что герой начинает заниматься их контрабандой и попутно сближается с презираемым им гей-комьюнити, а его бизнес-партнером становится больной СПИДом транссексуал (искрометный Джаред Лето). В общем, кино о том, как несчастье повязывает антагонистов и антиподов, с политкорректной моралью и оскаровскими ролями.
Другой конкурсный фильм, "Едкий" иранца Киараша Асадизадеха, дает действительно едкий портрет иранской семьи в нескольких вариантах. Все эти семьи уже практически распались, женщины пребывают в состоянии невроза, а мужчины изменяют им направо и налево. Не хватает только СПИДа в качестве наказания: видимо, страх перед карой Аллаха уже не работает.
В нынешнем году на кинофестивале скорее предпочитают полет фантазии
Впрочем, реалистические и социально-критические сюжеты не делают погоды в Риме: в этом году здесь скорее предпочитают полет фантазии. Очередной виток моды на антиутопии поддержал фильм "Сквозь снег" — пожалуй, лучший железнодорожный триллер со времен "Поезда-беглеца" Андрея Кончаловского. Сближает эти картины и мотив тотального холода: поезд с остатками человечества, вымерзшего в экологической катастрофе, мчится в никуда по траектории порочного круга сквозь охвативший планету ледниковый период. Только вместо двух героев и женщины в этом Ноевом ковчеге представлена развернутая модель общества. Каждой социальной твари по паре: диктаторы и рабы, избранные и изгои, которых воплощает блистательный актерский ансамбль — от Джона Херта до Тильды Суинтон. Как в каждой тоталитарной системе, в этой зреет бунт, потому что полностью подавить человеческое достоинство невозможно. "Поезд-беглец" был поставлен по сценарию Акиры Куросавы. "Сквозь снег" тоже имеет дальневосточное происхождение — фильм снял кореец Пон Чжун Хо — и вместо русско-американского пафоса наполнен диковатым корейским юмором. Соотечественники режиссера Ким Чжи Ун и Пак Чхан Ук уже дебютировали недавно в Голливуде: налицо мощная международная экспансия новых корейцев.
По времени действия (2014 год) к фильму "Сквозь снег" приближается "Она" Спайка Джонса: там история разыгрывается в Лос-Анджелесе "в ближайшем будущем", для чего съемки частично пришлось провести в Китае. Одинокий страдалец (на таких ролях набил руку Хоакин Феникс, только здесь он предстает в более интеллектуальном образе) тяжело переживает развод с женой и пишет любовные письма для пользователей веб-сайта. Из кризиса его выводит роман, возникающий между ним и новой операционной системой по имени Саманта с прекрасным женским голосом. Роман совершенно полноценный: в нем есть и любовь, и секс, и ревность к другим 8 тысячам клиентов Саманты. Хотя в фильме две хорошие реальные женские роли, их задвигает на периферию Скарлетт Йоханссон, играющая высокотехнологичную любовницу исключительно голосом и заслужившая, по мнению многих, виртуальный "Оскар".
В Риме, впрочем, звезда материализовалась, пройдя по красной дорожке в эффектном коротком платье. Это происходило параллельно премьере "Сталинграда" в соседнем зале, однако публики и аплодисментов хватило на всех. Картину Федора Бондарчука итальянцы восприняли доброжелательно, хотя ожидали, похоже, чего-то другого — более интимного и "русского" в привычном понимании. Удивили масштабные съемки и спецэффекты, ведь Россия для большинства молодежной публики не ассоциируется ни с военным кино, ни с Второй мировой войной как таковой: и то и другое монополизировал Голливуд. Как выразился один из журналистов, "фильм выходит за национальные границы, причем с такой чувствительной темой, как война, которая до сих пор остается для русских драматической раной".