Российские деятели культуры выступили за освобождение команды Arctic Sunrise. Они написали открытое письмо президенту с просьбой выпустить на свободу экипаж ледокола "Гринпис". Один из подписавших письмо — композитор и музыкальный продюсер Александр Войтинский — прокомментировал ситуацию ведущей Татьяне Ильиной.
Фото: Михаил Почуев, Коммерсантъ / купить фото
В сентябре в Печорском море активисты попытались подняться на нефтяную платформу "Приразломная", чтобы провести акцию против нефтедобычи в Арктике. В результате на судно Arctic Sunrise высадились российские пограничники и отбуксировали его в Мурманск. 30 человек, в том числе врач, повар, фотограф и видеооператор, уже больше месяца находятся в СИЗО.
— Почему вы решили подписать это письмо?
— Потому что у меня растут два сына в семье, они будут жить дальше, после меня у них будут свои дети. И я должен сейчас думать о том, где они будут жить, будет ли у них вообще дом для того, чтобы жить. И то, что происходит в Арктике — это серьезная опасность, что дома этого не будет. Поэтому я написал. И мне кажется, что вообще все до одного люди поддерживают эту позицию.
— А какие главные требования этой бумаги, петиции?
— Главные требования — освободить людей, которые несут нам всем добро. Мешают те, кто посадил их в тюрьму. Они хотят, чтобы Земля выжила, чтобы мы выжили, чтобы у нас был дом, кислород, вода, чтобы все оставалось так, чтобы можно было жить дальше. И люди, которые должны быть награждены, вдруг сидят в тюрьме. Конечно, их надо освободить — это первое и самое главное требование.
— Как вы оцениваете шансы на освобождение активистов после этого письма?
— Для этого надо знать политическую обстановку. Для меня это все за пределом находится. Я режиссер, я живу тем, что работаю с людьми, и тем, что происходит внутри человека. Для меня это запредельная ситуация: посадить в тюрьму, вообще ограничить свободу и не сказать просто "спасибо" таким людям. У меня нет просто комментариев. Поэтому оценивать... Они завтра же, сегодня же должны быть на свободе. Но как поступит руководство, как отнесутся — это, естественно, политический вопрос, потому что это большие деньги — я не могу знать, это вопрос уже к совести тех, кто принял такое решение.
— А если вернуться к теме, к содержанию письма: насколько оно эмоциональным получилось? Сухие какие-то факты изложены? Или более эмоциональная струна там затронута?
— Это, безусловно, эмоционально, это не может быть неэмоциональным. И факты тоже есть. Но вы же понимаете, что на факты никто не смотрит, поэтому нужно как-то разбудить в людях совесть. В этом наша сейчас задача с вами — просто разбудить. Колокол совести нужно как-то раскачать, а пока он у нас повис безвольно.
— А кто еще среди подписавших?
— Я не всех знаю, к сожалению, я просто в данном случае не активист. Я как человек, который не мог просто пройти мимо, я не знаю, кто там еще. Я знаю многих людей — это люди с активной жизненной позицией.