У КНР и России горизонты взаимодействия широкие. Но местами туманные
Совместные российско-китайские военные учения еще недавно были сенсацией. Теперь — рутина
Фото: Евгений Епанчинцев / ИТАР-ТАСС
Китайцы с нескрываемым удовольствием восприняли случившееся недавно выдвижение Владимира Путина на первое место в списке самых влиятельных людей мира по версии американского журнала Forbes. Особенно им понравилось, что российский президент обошел на этом листе Барака Обаму. И это при том что собственный лидер Си Цзиньпин оказался третьим.
Волна удовлетворения в китайской блогосфере оказалась столь высокой, что газета Global Times, англоязычная версия газеты "Хуаньцю шибао", посчитала нужным осадить соотечественников. "Мы должны четко понимать, что стратегическое всестороннее партнерство между Китаем и Россией не является панацеей для всех трудностей, с которыми сталкивается Китай на международной арене",— предостерегло издание в своей редакционной статье. Поднебесная, напомнила газета, "должна полагаться на свои собственные силы, чтобы справиться со стоящими перед ней стратегическими вызовами". Вот, например, если возникнет военный конфликт между Китаем и Японией, Токио, мол, может напрямую обратиться к Вашингтону за помощью, а Пекин к Москве — нет...
Тема российско-китайского военного союзничества "в случае чего" довольно широко дискутируется и в экспертном сообществе, и в среде "лаобайсин" — "ста почтенных фамилий", то есть простых людей "с улицы". Автор этих строк попал недавно на одно телевизионное ристалище, где человек 300 с "восточной" трибуны пытались перекричать соразмерное число участников с "западной". Должен сказать, что мои робкие попытки провести тему региональной дружбы народов под соусом "худой мир лучше доброй войны" успеха в этой аудитории не имели и воспринимались чуть ли не как дезертирство с общего фронта. Китайских патриотов можно понять: их весьма раздражает упрямство, с которым Япония пытается оставить под своим контролем спорные острова Дяоюйдао (Сенкаку). Равно как и нежелание Москвы занять в этом споре "нужную" сторону.
Впрочем, жаловаться, прямо скажем, грешно: нынешний год для российско-китайских политических отношений — один из самых удачных. Новый председатель КНР Си Цзиньпин сразу же после своего избрания на высший государственный пост отправился с визитом в Москву, хотя и дипломатично открыл этой поездкой вояж по странам БРИКС (Бразилия, Россия, Китай, Индия и Южная Африка). Затем последовали встречи с президентом России в Санкт-Петербурге, Владивостоке, на Бали. На саммите G20 обе страны выступили против предложенного США военного вмешательства в дела Сирии. Затем Пекин активно поддержал российскую инициативу по мирному разрешению проблемы сирийского химического оружия. В Китае одобрительно отнеслись к предоставлению американскому ренегату Эдварду Сноудену временного политического убежища в России, хотя сам Пекин на это не решился (но поспособствовал его путешествию из Гонконга в российскую столицу и, как говорят, снял с его секретов первые сливки).
Обе страны с опаской относятся к возвращению США в Азию. Американская затея с Транс-Тихоокеанским партнерством (ТТП), которую многие прямо трактуют как направленную на ограничение роста Китая, серьезно напрягает Пекин, так же как Москву — соглашение о Трансатлантическом торговом и инвестиционном партнерстве (ТАТИП). В обоих форматах Китай и Россия отсутствуют. Москва, надо отметить, не протестует против китайского доминирования в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях, рассматривая его, очевидно, как лекарство от американского усиления в этой протяженной и близкой к своему восточному подбрюшью зоне. Более того, Россия с олимпийским спокойствием взирала и на только что завершившиеся масштабные маневры ВМС Народно-освободительной армии Китая (НОАК) в западной части Тихого океана, очень обеспокоившие Японию: в них впервые принимали участие корабли, самолеты и береговые силы поддержки всех трех китайских флотов — Северного, Восточного и Южного.
Однако главным приводным ремнем российско-китайского сотрудничества выступают все же не стратегические задумки, а мотивы иного рода, экономические прежде всего. Несмотря на падение на полпроцента двусторонней торговли в январе-сентябре по сравнению с тем же периодом прошлого года, перед двусторонней торговлей поставлена четкая задача: "конвертировать высокий уровень политического взаимодействия в деловое". Это отмечалось обеими сторонами в ходе состоявшейся пару недель назад в Пекине 18-й регулярной встречи глав правительств двух стран.
Особую важность имеет, разумеется, расширение взаимодействия в энергетической области. Сначала "Роснефть" и "Транснефть", предварительно побранившись между собой по денежному вопросу, подписали соглашения по увеличению объемов транспортировки нефти в Китай. В частности, предусмотрено расширение пропускной способности нефтепровода Сковородино — Мохэ: по этой нитке пойдет 20 млн тонн в год с 1 января 2015 года и 30 млн тонн в год — с 1 января 2018 года.
С газом пока сложнее. Хотя в этом году состоялись визиты в Китай вице-премьера РФ Аркадия Дворковича и главы "Газпрома" Алексея Миллера, газовый контракт в ходе нынешнего визита Медведева подписать не удалось. Китай готов брать российский газ, однако ценовые параметры поставок, говорят, еще не согласованы. Чиновники, правда, обещают к концу года все окончательно утрясти.
Еще обсуждались проекты сотрудничества в области нефтепереработки, разведки и добычи нефти, поставок российской электроэнергии, угля. Благоприятны перспективы взаимодействия в области атомной энергетики. Российская сторона выступает здесь за комплексный подход, предлагая подумать о создании площадок в третьих странах. У китайцев, кстати, уже есть опыт возведения АЭС в Пакистане.
Долгие годы российская сторона пеняла китайской на слабое инвестиционное сотрудничество. Теперь Китай объявил, что намерен довести объем инвестиций в России до 12 млрд долларов к 2020 году. В то же время китайцы настоятельно рекомендуют российским партнерам "повысить прозрачность экономического законодательства и улучшить инвестиционный климат для китайского капитала". Были указаны и отрасли, где такой климат китайцам необходим: инфраструктура, жилой сектор, добывающий сектор, производство высокотехнологичного оборудования.
Как рассказал президент Ассоциации строителей России Николай Кошман, Всекитайская инженерно-строительная корпорация (CSCEC), одна из крупнейших в мире, примет участие в строительстве (в рамках российской федеральной целевой программы "Жилище") 1,5 млн квадратных метров жилья в Хабаровске, которое профинансирует китайский Эксимбанк. "Китайская компания придет со своими деньгами и выступит в качестве девелопера",— пояснил Кошман. Рабочая сила на стройке вроде бы будет российской, однако "в случае необходимости" подключатся и китайские строители. По этой же схеме финансирования будут осуществляться строительство газотурбинной станции в Москве и высотная застройка в районе между Волоколамским и Новорижским шоссе, где предполагается возвести около 2 млн квадратных метров жилья.
Отдельная тема — военно-техническое сотрудничество. Эта сфера приносила в 90-е годы прошлого века по 2 млрд долларов российскому ВПК ежегодно. Сейчас ситуация иная. Авиастроители, например, жалуются уже на конкуренцию китайских истребителей, сделанных по российским лекалам, а ракетчики кивают на то, как китайские коллеги ловко оседлали турецкий рынок ПВО. Видимо, как раз здесь и кроются возможности для дальнейшего развития кооперации — в совместном выпуске изделий для рынков третьих стран. Китайцам с их развитой электроникой, надо думать, есть чем начинять российское "железо". Захотят ли, пока не ясно.