В центре Москвы произошел серьезный пожар. На Неглинной улице загорелось здание театра "Школа современной пьесы". 300 человек были эвакуированы, площадь пожара составила 500 квадратных метров. И.о. директора театра "Школа современной пьесы" Екатерина Кретова прокомментировала ситуацию ведущему Максиму Митченкову.
Фото: Дмитрий Лекай, Коммерсантъ / купить фото
— Сейчас можно уже говорить о причинах возгорания?
— Вы знаете, нет. Я разговаривала с представителем структуры, которая будет вести дознание, пока они должны внимательно исследовать очаг возгорания, они должны понять, что, собственно говоря, послужило источником, поэтому сейчас пока мы о причинах говорить не можем. Могу только сказать, что пожар начался на сцене в районе правой кулисы, и был очень быстро погашен вот в той именно части, которая как бы была именно на сцене. Даже была какая-то уверенность, что, в принципе, пожар локализован. Но, как выяснилось уже несколько позже, возгорание пошло дальше наверх, уже потом было понятно, что горит чердачное помещение. Уже тогда, естественно, пожар принял какие-то совершенно другие масштабы. Но, к счастью, была такая оперативность наших сотрудников, которые увидели это, они тут же приняли меры, на сцене был погашен пожар практически мгновенно. И в это же самое время наша администрация эвакуировала людей из пространства театра, с первого этажа, потому что спектакль еще не начался, зрителей не было в зале. Зрители только собирались, заполняли первый этаж, где у нас буфет и гардероб. Поэтому было очень просто и легко это сделать, очень быстро. Никто даже не успел испугаться и вообще понять, что произошло.
— Можно ли сейчас уже говорить, какой ущерб нанесен зданию? Какие-то предварительные оценки уже делались?
— Пока мы еще не входили в здание. Исходя из той информации, которая у нас есть от пожарных, конечно, зданию нанесен серьезный ущерб. Тушение велось практически по всей площади кровли, местами кровлю снимали, ее просто сдирали. Как вы понимаете, это значит, что пена заливала практически всю внутреннюю часть здания. А поскольку основная часть пожара была именно в зале, в нашем основном зале, то понятно, что пострадал именно зал.
— Помимо здания, какой еще ущерб нанесен самому театру? Наш корреспондент говорил, что там находятся ценные ноты, которые пытались вынести сотрудники театра, но их не пускали.
— Нет, я могу вам сказать, что пожарные, которые нас спасали, оказались потрясающими совершенно людьми. Когда наш заведующий музыкальной частью сказала, что у нее там уникальные ноты, то они просто послали туда людей, они эти ноты вынесли.
— Что-то еще остается ценное сейчас в самом здании?
— У нас практически погибли звукоцех и светоцех, это оборудование – световое, звуковое — очень серьезная была потеря для нас.
— Сейчас театр будет продолжать свою работу?
— Да, театр будет продолжать свою работу. К нам сразу же пришли наши коллеги из департамента культуры, уже на вторник назначено совещание департамента культуры о нашей судьбе. Будет решаться, что с нами делать дальше, как нам помогать в этой ситуации, потому что театр — это не только здание, это коллектив, это люди. У нас вся труппа сейчас здесь, они все – народные артисты, молодые артисты – стоят сейчас возле здания, понимаете, не уходят. Хотя мы сказали: "Уходите, холодно, дождь идет". Это уже все, уже понятно. Но они не уходят, понимаете, они подходят ко мне и говорят: "Давайте мы проведем спектакль, сейчас соберемся и проведем спектакль на каких-то площадках". Причем благотворительный спектакль, чтобы эти деньги, сбор от этих спектаклей пошел в фонд восстановления театра. Только что ко мне подошла группа наших молодых артистов с таким предложением.
— Как вы дальше будете действовать? Будете искать площадку для этого спектакля?
— Конечно, мы будем играть. У нас завтра премьера, которой не будет. Мы завтра отменим спектакль "Лондонский треугольник". У нас очень много премьер, как раз в этом конце сезона как-то у нас так получилось, что у нас такой рывок. Вообще, в 2014 году мы отмечаем свое 25-летие. Я могу сказать, что мы его отметим так, как мы и планировали. И все, что мы планировали, мы сделаем. Да, нам будет, я не знаю, наверное, очень трудно и очень тяжело. Но я, во-первых, верю почему-то, как-то у меня есть такая вера в то, что город нас не бросит. Мы — городской театр, мы — московский театр, мы работаем для москвичей. В общем-то, мы не обделены вниманием, откровенно говоря, наших властей. Мы как-то всегда чувствовали, что нам помогают, что нас поддерживают. Я просто убеждена: в этой такой драматической, даже трагической — пусть такое пафосное слово я употреблю, – но даже в этой трагической ситуации, я думаю, что мы справимся и не разбежимся.
— Вы будете добиваться восстановления этого здания? Или будете просить новую площадку?
— Конечно, мы будем просить восстановления именно этого здания. Дело в том, что это памятник, памятник культуры, знаменитый ресторан "Зимний Эрмитаж" же здесь находился. И уникальный интерьер в этом здании, который мы очень бережно хранили эти годы. Конечно, это здание обязательно должно быть восстановлено, тут даже просто не о чем говорить.