Невеселый балаганчик

Фестиваль театр

На сцене "Гоголь-центра" в рамках фестиваля "Сезон Станиславского" прославленный берлинский театр "Фольксбюне" показал "Мнимого больного" Мольера в постановке и при участии выдающегося современного немецкого актера Мартина Вуттке, Рассказывает РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ.

Уж сколько раз твердили миру, что актерская режиссура, даже если речь идет о столь харизматичном и всеми признанном актере, каковым является Мартин Вуттке, явление, мягко говоря, специфическое. Но в сердце любого фестиваля, не говоря уже о зрителе, всегда найдется уголок, в котором ради удовольствия видеть большого актера будут забыты сомнения в режиссерских способностях кумира. Мартин Вуттке — лауреат премии Станиславского, и одноименный фестиваль решил представить его Москве не только как актера, но и как постановщика. Привезли "Мнимого больного" Мольера — Вуттке поставил спектакль и сыграл Аргана.

Действие происходит в фанерном павильоне-балагане вроде тех, которые в незапамятные времена сооружали на городских площадях для увеселения публики. Начинают спектакль слуги просцениума, деланно серьезный толстяк и чернокожий клоун: первый выкрикивает название комедии по-французски и ударяет шестом о деревянный помост, потом занавес с надписью "умрете от смеха" рывком улетает вверх — и зритель видит Мартина Вуттке. Первые несколько минут Вуттке играет на французском. Скрюченный Арган в нелепом гриме, не сходя с места, выкрикивает текст и бешено колотит палкой по столику, колотя пузырьки с лекарства. Вуттке — артист невероятного темперамента, он буквально обрушивает себя на зрителя, и эти первые пять минут спектакля на самом деле оказываются лучшими в нем: еще нет никакой концепции, не нужно ни о чем думать, в канонаде французского текста невозможно разобрать ни слова, но смотришь затаив дыхание и помимо своей воли "перелистываешь" в голове выдающиеся роли этого неистового, неврастеничного лицедея-интеллектуала от брехтовского Артуро Уи в легендарной постановке "Берлинер-ансамбля" до недавнего чеховского Платонова в венском спектакле Алвиса Херманиса.

Но как только входит служанка и герои начинают разговаривать на более естественном для "Фольксбюне" немецком языке, зачарованность актером уходит. В своем спектакле Вуттке, конечно, отдал должное и фарсовой природе "Мнимого больного" — герои комикуют, корчат рожи, скандалят и обманывают друг друга, всплескивают из таза в партер мнимые продукты клистирных процедур, слуга просцениума несколько раз возвращает нас в атмосферу площадного зрелища, вновь и вновь выкрикивая название пьесы. Но, конечно, не повеселить нас хотели этим спектаклем.

"Господин Арто",— обращается к Аргану горничная, и тут начинается концепция. Настоящим героем и объектом интереса для Вуттке был, как выясняется, не Мольер, а безумный (как в переносном, так и в прямом смысле) и до конца непонятый театральный философ Антонен Арто. Для актера он не случайный попутчик и не сегодняшнее открытие. Десять лет назад Вуттке сыграл в спектакле "Арто и Гитлер в романском кафе" — там больной Арто накануне своей смерти вспоминает о своей встрече с нацистским фюрером. К тому же "пропускать" одного великого автора через сознание другого — почтенный и не новый театральный прием. Но о чем думает Арто-Арган и зачем философские выкрики, явно принадлежащие прошлому, а не мольеровскому веку, сопрягаются здесь с текстом и сюжетом последней пьесы Мольера, понять сложно. Сложная тема безумия творца (мольеровский Клеант тоже предстает современным художником — суетливым и претенциозным) здесь намечена, выкрикнута, выплеснута, будто жидкость из таза, но не проработана, не превращена в смысл.

Печаль еще и в том, что под руководством режиссера Вуттке актер Вуттке как-то не совсем соответствует своему уровню. В спектаклях режиссера Франка Касторфа в "Фольксбюне" он играет гораздо сильнее. Кстати, если говорить о влиянии эстетики Арто на "Мнимого больного" можно лишь в вопросительном духе, то влияние Касторфа на режиссуру Вуттке совершенно очевидно. Это Касторф — мастер превращать классических персонажей в истеричных жертв, капитал стоического общества, марионеток из современного постиндустриального мегаполиса, а персонажи "Мнимого больного" именно к ним и тяготеют. И это Касторф придумал дарить своим персонажам крупные планы, когда дрожащая камера транслирует на экран выхваченные закулисной камерой из темноты лица героев, похожих то ли на заговорщиков против мироустройства, то ли на пострадавших от мирового порядка трогательных комедиантов. Кстати, Франк Касторф сам недавно поставил Мольера — "Скупого" с Мартином же Вуттке в роли Гарпагона и практически в этой же декорации художника Берта Ноймана. Но Касторф еще не лауреат премии Станиславского.