В рамках цикла лекций, которые проходят в Госдуме в честь 20-летия Основного закона, в нижней палате вчера выступил судья Конституционного суда (КС) Гадис Гаджиев. Работающий в российском КС с момента его учреждения в 1991 году судья рассказал, как противоречивы на практике оказываются заложенные в Конституции ценности.
Фото: Коммерсантъ / Василий Шапошников / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Василий Шапошников / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Василий Шапошников / купить фото
Суть конституционного права Гадис Гаджиев передал образно, начав со сравнения его с философскими идеями Иммануила Канта, которые заключались в одновременном существовании мира идей и мира вещей. Так и Конституция, суть которой, по словам судьи КС, заключается в преамбуле и первых двух главах («Основы конституционного строя», «Права и свободы человека и гражданина»),— это своего рода идеал. В ее тексте мирно сосуществуют равноценные ценности и принципы. Но «когда люди применяют их в жизни», каким-то из них приходится «отдавать предпочтение». Так, необходимость социального государства «заботиться» об экономически неблагополучных людях, которая реализуется за счет «перераспределения» благ от самой активной и успешной части общества, сталкивается с правом на частную собственность и ведение бизнеса. А ценность свободы прессы, которая, как отметил судья, является «абсолютной» для США, не вполне сочетается с правом на защиту частной жизни. «Таких взаимоисключающих ценностей в ткани Конституции много»,— отметил он.
В качестве самого наглядного примера Гадис Гаджиев привел случай, который недавно стал поводом для рассмотрения КС. Глава муниципального образования (МО) был отправлен в отставку, после чего на досрочных выборах был избран другой глава МО. Уже после этого экс-глава был восстановлен в должности судом. В итоге оказалось, что за одним гражданином стоит такая закрепленная в Конституции ценность, как право народа выбирать власть, а за другим — право на судебную защиту. Как отметил судья КС, в этой ситуации можно было выбрать «конфронтационный» вариант, решив, что «народ всегда прав», или, напротив, что право на судебную защиту — «это абсолютное право». Последнюю позицию, отметил господин Гаджиев, в 1990-е годы активно отстаивала теперь уже судья КС в отставке Тамара Морщакова. Но оказалось, что «можно найти компромисс между ценностями»: в итоге КС запретил назначать в таких случаях досрочные выборы до суда (см. “Ъ” от 28 июня).
Зампред думского комитета по конституционному законодательству Дмитрий Вяткин («Единая Россия») поинтересовался у судьи КС, «чего должно быть больше в судебных решениях — законности или справедливости». Справедливым, заявил господин Гаджиев, является «только законное и обоснованное» решение. Причем тогда, «когда закон, который мы используем, является правовым». Во всем, отметил судья КС, «должен быть баланс». «С точки зрения Конституции только одна ценность находится выше других — человек и его права и свободы»,— заявил он, отметив, что она является еще и «основой либерализма».
Один из студентов затронул вопрос о подготовке закона о Конституционном собрании, который необходим для пересмотра основных — 1-й и 2-й — глав Конституции. Отвечал на него глава думского комитета по конституционному законодательству Владимир Плигин («Единая Россия»). «Мы все делали для того, чтобы он не был принят»,— заявил он, отметив, что рамочного закона для пересмотра Конституции быть не должно, а готовиться он должен под конкретное Конституционное собрание, если реально возникнет необходимость.
Развивая тезис судьи КС о ценностях и их противоречивости, господин Плигин добавил, что даже тезис о человеке, чьи права и свободы являются «высшей ценностью», небезусловен, ведь не может быть равен другим человек, к примеру, «забравший жизнь другого человека». Студентам же он напомнил, что Гадис Гаджиев как судья КС «может позволять себе удаление от бытовых проблем». На иных же уровнях приходится сталкиваться «с другими делам», например, решать, если кто-то украл телефон, «стоит ли бить по почкам».