Эрмитаж справляет очередное день рождения выставкой "Под знаком орла. Стиль ампир".
Вообще-то, никакого дня рождения у Эрмитажа нет. Есть год — 1764-й, когда Екатерина Великая начала собирать свой собственный "Эрмитаж", ставший позднее общедоступным музеем. День рождения музею выдумали недавно и разместили его между днями святой Екатерины (отсылка к императрице-основательнице) и святого Георгия (самый парадный зал Зимнего дворца — Георгиевский). На эти даты назначаются разнообразные отчеты, к ним приурочиваются выставки и церемонии получения наград и даров и даже выпадает день рождения директора музея Михаила Пиотровского.
Выставка посвящена стилю, рожденному имперскими амбициями бывшего революционера Бонапарта. Этот стиль захватил и плененные, и победившие императора страны. Ампир — это платья с высокой талией, мелкоузорчатые ткани, полосатые восточные шали, увлечение Египтом, жардиньерки, римская военная атрибутика. Считается, что empire во Франции и ампир в России отличаются характером. Что французский стиль более парадный, придворный, воистину имперский, потому что и страна, его породившая, была в тот момент первой Империей. В России же французская мода смягчилась, обрусела, одомашнилась, приобрела легкий нижегородский акцент и более подходит к описанию балов и летних чаепитий в доме каких-нибудь Лариных, чем к парадам Александра I.
Выставка в Главном штабе во многом следует именно этой традиции восприятия ампира. Иначе и быть не могло — это продиктовано вещами. В Россию попало множество военных трофеев и предметов, принадлежавших семье императрицы Жозефины,— то есть вещей, имеющих непосредственное отношение к фигуре Наполеона. Отсюда — воинственность и амбициозность французского стиля. В русской части собрания все больше мебель да фарфор, бронзовые побрякушки и стекло. Вот вам и бытовизм.
Однако не все так просто: и те и другие вещи порой сделаны по единым лекалам (французским сборникам орнаментов), военные атрибуты обеих империй восходят к Риму. Наполеона, конечно, чаще изображали в лавровом венке, но и Александр ненамного отставал от великого соперника, да и стиль в обоих вариантах равно слегка лубочный. Но главное, что примиряет французский ампир и русский классицизм, а также что нарушает обычную витринную унылость подобных перегруженных декоративно-прикладным искусством выставок, это сам Главный штаб. Его построил Карл Росси — может, и не лучший, но уж точно главный архитектор петербургского классицизма. В апартаментах министра иностранных дел Российской империи, где и разместилась выставка, сохранились подлинные интерьеры Росси — на поверку оказавшиеся едва ли не лучшим экспонатом.
Никакая другая выставка не могла бы более полно отразить сегодняшнюю идеологию музея. Во-первых, ею открыли очередные новые залы нового музейного здания. Во-вторых, вынули массу вещей из запасников. В-третьих, обыграли имперские амбиции самого музея самым подходящим для этого образом — имперским стилем. Читай: музей очень большой, но будет еще больше; музей и так не обойти за день, но у него еще есть много, что стоит показать; музей чтит и играет со своим имперским прошлым. Что, может быть, и старомодно, но в сегодняшней России явно востребовано больше, чем революционные демарши.
КИРА Ъ-ДОЛИНИНА
Выставка открыта до июня 2000 года.