Глава комиссии по контролю за достоверностью сведений о доходах депутатов Госдумы Николай Ковалев заявил, что парламентарии отказались иностранных счетов. Однако 39 депутатам не удалось выполнить предъявляемые к ним требования, так как их активы заблокированы или арестованы. Политолог Кирилл Рогов ответил на вопросы ведущих Дарьи Полыгаевой и Алексея Корнеева.
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ / купить фото
По словам Ковалева, парламентарии отказались от зарубежных счетов и активов еще до 19 августа, как того требовал закон. Согласно закону, принятому в мае, после 19 августа все, у кого оставались незакрытые иностранные счета и активы, могли быть уволены с госслужбы или лишены парламентского мандата.
Д.П.: Как вам кажется, вообще этот закон работает, он эффективен?
К.Р.: Когда еще он был принят, много было комментариев, описывалось, какие существуют механизмы обойти этот закон. Но долго перепрятывали, есть такие трастовые схемы, через которые можно сохранить деньги за границей и при этом выполнить формально нормы закона. Я думаю, что так и произошло, потому что зарабатывание не всегда честным путем денег здесь, проще говоря, коррупция и перепрятывание этих денег за рубежом, это такой основной механизм жизни российской бизнес- и политической элиты. Здесь ничего не изменилось.
Вы знаете, в таких политических системах, в которых коррупция является одним из ключевых элементов, скрепляющих их духовной скрепой, как говорят теперь, обязательно все время правила коррупции меняются, что обеспечивает некоторую внутривидовую борьбу этих режимов. Я думаю, что это из той же серии.
А.К.: Этот закон насколько повлиял на имидж депутатов, как вы думаете?
К.Р.: Я думаю, что не сильно повлиял. Никто в это не верит. Невозможно уйти от этого. Ведь люди сталкиваются с политическим классом. Они его видят, они понимают механизмы его мотиваций и, конечно, они не верят. Это какое-то минимальное краткосрочное влияние. Думаю, что вообще никакого. Надо смотреть социологию, но думаю, что особенно никак не повлиял.
Вообще, здесь есть некоторая экономическая основа. То есть что касается депутатов Госдумы, то здесь это скорее действительно про коррумпированность политического класса. Но есть более широкая такая проблема, что и российский бизнес хранит свои деньги преимущественно за границей, зарабатывая здесь. Это такая среда.
Вы, наверное, знаете, что за первое полугодие этого года в Россию пришло иностранных инвестиций гораздо больше, чем в прошлом году — $88 млрд, кажется, если я не путаю цифру, где-то так. Но гораздо меньше известно, что за то же время было инвестировано из России за рубеж $126 млрд. То есть у нас отток капитала примерно 1/1,5. То есть на один пришедший доллар полтора вывезено. И это характеристика институциональной среды, и базовая характеристика того, как живет экономика. Люди вывозят капитал, потом его же инвестируют сюда, но все равно вывоз больше.
Д.П.: По большому счету, все себя так ведут — не только депутаты, но и бизнес российский.
К.Р.: Да. Что касается депутатов и их личных счетов, это немножко другая история. В отношении политического класса такая ситуация называется коррупцией в широком смысле слова. Конечно, вот опять-таки такого рода законы — это некоторые ширмы и некоторое средство внутривидовой борьбы. Чтобы коррупционный режим существовал долго, у него должны все время меняться правила коррупции.
А.К.: Каким-то образом эффективность этого закона все-таки доказана? Хотя бы вот этими данными по поводу депутатов.
К.Р.: Она продемонстрирована, я бы сказал. Продемонстрировано, что опять-таки вводится новое правило, что вот так нельзя. Правило не должно изменить ситуацию в принципе. Мы знаем, и тогда же очень много пресса комментировала, все объясняли, как этот закон можно обойти. В нем изначально была заложена возможность его как бы избежать, обойти его, не выполнить его по смыслу.
Все так и сделали. Вот им понадобилось несколько месяцев, чтобы перевести это в трасты и в какое-то такое доверительное управление на всякие схемы, которые не подпадают по норму закона. Они отчитались, все хорошо, все осталось на своих местах.