Столичные власти считают, что беспорядки в районе Бирюлево были спровоцированы "кучкой отмороженных националистов". Об этом заявил заммэра Москвы Александр Горбенко. Депутат Госдумы от ЛДПР Роман Худяков и профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге Сергей Абашин обсудили ситуацию с ведущим Петром Косенко.
Заммэра Москвы в правительстве Москвы по СМИ, межрегиональному сотрудничеству, спорту и туризму Александр Горбенко.
Фото: Светлана Привалова, Коммерсантъ / купить фото
В четверг, 10 октября, на юге Москвы был убит 25-летний Егор Щербаков. Местные жители в воскресенье потребовали расследовать преступление, а также закрыть овощную базу, где якобы проживают нелегальные мигранты. Акция переросла в беспорядки.
— Господин Худяков, чем на самом деле вызвано возмущение москвичей? Есть ли основания?
Р.Х.: Во-первых, чтобы все наши радиослушатели знали, сейчас как раз фракция ЛДПР проводит встречу с инициативной группой с этого митинга: здесь присутствует молодежь, где я реально услышал ту правду, которая была и которая есть у тех людей, которые провели митинг.
— Вы не согласны, получается, с мнением господина Горбенко о том, что это "кучка отмороженных националистов" была?
Р.Х.: Передо мной 10 молодых, образованных, умных людей — я не считаю, что это "отморозки", не считаю, что это оголтелые какие-то преступники: это нормальные москвичи, которые собирались провести нормальный митинг. Извините меня, если туда пришли какие-то оголтелые отморозки и специально спровоцировали на какие-либо действия – это уж явно не наша молодежь и не те жители, которые там проживают.
— Господин Абашин, на требования, которые появляются на фоне подобных событий, об ужесточении миграционного законодательства как-то отреагируют власти, на ваш взгляд, сейчас, после этой истории?
С.А.: Честно говоря, я не очень понимаю, каким образом требование ужесточить миграционное законодательство связано именно с этим случаем убийства в Москве, потому что не найден человек, который совершил убийство, мы не знаем его гражданство, не знаем всех обстоятельств этого происшествия. Не было ни суда, ни следствия, поэтому, мне кажется, выдвижение требования ужесточить миграционное законодательство или еще что-то сделать является сугубо политическим действием и использованием в корыстных политических целях трагического случая в Москве.
— Господин Худяков, вы согласны с таким мнением?
Р.Х.: Не согласен. Вы поймите: народ уже устал. Когда у нас наши жители идут и стучатся в полицию, что у них нарушаются определенные какие-то, извините меня, наши же законы, которые мы пишем, и не находят правды в полиции, то они уже идут на крайние меры, понимаете? Они уже сами проводят пикеты, митинги, демонстрации и пытаются достучаться до власти. Мы толкаем народ, в первую очередь, на то, что они выходят на улицы. И даже этот митинг, который проводили ребята, молодежь, там никто не собирался ничего рушить. Никто не собирался бить стекла или куда-то залазить.
Но у нас есть те западные провокаторы, которые воспользовались случаем и просто наших ребят подставили. А ребята хотели только услышать правду, чтобы полиция побыстрее нашла этого отморозка, этого преступника, который убил Егора Щербакова.
— Насколько я понимаю, претензии граждан были не только и не столько, собственно говоря, к конкретному факту этого убийства, а к ситуации, которая в этом не самом благополучном районе складывается.
Р.Х.: И к ситуации в целом. Что требуют жители? Элементарно сейчас десять человек, десять представителей с этого митинга — это первое, к чему мы пришли: надо запретить трудоустройство для иммигрантов здесь на 10 лет. У нас очень много молодежи, у нас очень много москвичей, у нас очень много россиян, которые готовы здесь у нас работать.
Вы поймите, это коррупционная схема, когда государство у нас выделяет 100% на оплату, а у нас, извините меня, эти преступники 80-90% себе в карман ставят, а всего лишь на 10 % оплачивают рабочим их труд. И кто пойдет за такие деньги работать? Понятное дело, что тот же китаец, тот же вьетнамец и те же самые мигранты, которые приезжают, — только они готовы спать в коробках, получать копейки или спать в подвалах по 10-20 человек, и при этом получаются и всякие болезни, и убийства, и изнасилования, и преступность растет у нас в Москве. Вот с чем мы должны бороться.
— Господин Абашин, в Петербурге же тоже есть, по крайней мере, на слуху, место известное — это Апраксин двор?
С.А.: Я вообще хочу признаться, что я москвич, а не петербуржец, но вот сейчас работаю в Петербурге, да.
— Давайте к опыту Северной столицы обратимся: там же регулярно на этом рынке проводятся и полицейские рейды, и задержания нелегалов, и оформляется постоянно протоколы, и, тем не менее, ситуация, в общем, наверно, схожая с тем, что в Бирюлеве складывается. В Петербурге эта проблема острее стоит? Она аналогична тому, что в Москве происходит?
С.А.: Вы знаете, я не думаю, что проблема вокруг Апраксиного двора какая-то особо острая. Там очень много разных проблем одновременно: допустим, есть еще такая проблема, как борьба за престижное место в центре города, и попытки вытеснить конкурентов с этого места, и построить какие-то свои магазины или центры в этом месте. Я думаю, что, кстати говоря, погромы вчерашние и требования перенести овощебазу имеют, возможно, и такую тоже сторону.
— Господин Абашин, на ваш взгляд, нужно ли, как многие сейчас заговорили, ужесточать миграционное законодательство?
С.А.: Нет, конечно, но я хотел бы спросить депутата ЛДПР: в июне фракция ЛДПР голосовала за закон о подготовке олимпийских объектов к Чемпионату по футболу — закон, по которому наши российские фирмы могут безгранично приглашать иностранных рабочих и вне всяких квот, и вне регистраций, и использовать их труд, даже отменяя некоторые положения трудового соглашения. Вот было бы интересно узнать детали этого.
Р.Х.: Во-первых, мы не голосовали, и вы это прекрасно знаете: мы голосовали против. То, что мы выдвигали и выдвигаем до сих пор, — это ужесточить, элементарно, въезд сюда. То есть вы вспомните, что было в 1993-1995-х годах: когда у нас свободно приезжали сюда в Москву, регистрировались через три дня, и был порядок. Мы предлагаем регистрироваться не по месту пребывания, а по месту жительства через 15 дней. Вот 15 дней - это вахтовый метод работы. Через 15 дней приезжайте в Москву и будьте добры зарегистрироваться, и вас проще и легче будет найти. Также пускай оставляют отпечатки пальцев для того, чтобы наши москвичи свободно ходили по улицам и свободно могли выходить со своими детьми, со своими правнуками и внуками, а не бояться. А мы сейчас дожили до того, что наши москвичи уже бунтуют.