"Доля возобновляемой энергетики должна в ближайшие два десятилетия превысить долю угля"

Прогнозы развития мировой энергетики не только позволяют футурологам мировых нефтегазовых компаний поделиться мнением с коллегами, но и становятся поводом для обсуждения необходимости самого факта подобного прогнозирования. О взгляде на подобные прогнозы и собственном видении развития отрасли корреспондент "Ъ" Наталья Скорлыгина побеседовала с ИГОРЕМ КОЖУХОВСКИМ, заместителем генерального директора ФГБУ "Российское энергетическое агентство" Минэнерго РФ.

— По вашему мнению, логична ли взаимосвязь между политической ситуацией в мире и структурой добычи и потребления энергоносителей в будущем?

— Базовая мысль о том, что политико-экономическая ситуация в мире будет влиять на перспективы развития энергетики и в том числе на структуру энергоносителей, безусловно, верна. Вместе с тем прямой связи между стабильностью политических элит или нестабильностью центров политического влияния и той или иной структурой будущего энергетического микста, на мой взгляд, нет. Мне представляется, что решающее влияние на то, какой будет структура энергоносителей к 2100 году, должен оказать прогресс в коммерциализации перспективных энергетических технологий. В долгосрочном горизонте невозможно не учитывать, например, вероятность коммерциализации термоядерного цикла. Также увеличивается распределенная энергетика — энергетические системы, приближенные к потребителям.

При наличии ограниченного круга как традиционных топливно-энергетических ресурсов (газ, уголь, мазут, атомная и гидроэнергетика), так и нетрадиционных видов возобновляемых источников энергии (солнечная, ветровая, приливная, геотермальная и др.), их текущей роли в мировой структуре топливно-энергетических ресурсов и достаточно очевидных перспектив представляется, что основное отличие сценариев заключается в различном взгляде на то, будет ли газ наиболее конкурентоспособным видом топлива или нет.

Очевидно, что для приобретения любым стратегическим прогнозом практической ценности он должен содержать "дорожную карту" мероприятий, которые обеспечат реальное достижение прогнозных целей и конкретных количественных показателей.

Хотел бы сказать несколько слов о важности сценарного анализа будущих тенденций развития энергетики для российских специалистов. К сожалению, наши прогнозы, как правило, содержат не очень богатый набор сценариев. Чаще всего это максимальный, минимальный и наиболее вероятный варианты, основанные на экстраполяции сложившихся тенденций. Творческая разработка нетрадиционных подходов к сценарному анализу, подобно той работе, которая проделана специалистами Shell (недавно опубликованные сценарии "Горы и Океаны".— "Ъ"), несмотря на кажущуюся абстрактность, является очень полезной для осмысления тех проблем и возможностей в развитии энергетики, которые пока не стали очевидными, но скоро могут занять важное место в повестке дня.

— Как вы оцениваете изменение структуры потребления энергоносителей в России и в мире до 2100 года?

— Обоснованный ответ на вопрос о перспективной динамике структуры потребления топливно-энергетических ресурсов (ТЭР) в мире до 2100 года возможен только на основе проведения детального анализа особенностей энергетических политик разных стран мира, поскольку правительства разных стран имеют различный взгляд на перспективы использования тех или иных ТЭР в экономике своих стран.

Перспективы сланцевого газа следовало бы оценивать в настоящее время с осторожностью. Можно ожидать сохранение интереса к природному газу, дальнейшее промышленное развитие новых "чистых" угольных технологий производства энергии, повышение надежности и безопасности АЭС, совершенствование технологий использования нетрадиционных возобновляемых источников энергии. Доля возобновляемой энергетики должна в ближайшие два десятилетия превысить долю угля.

Что касается России, то представляется достаточно вероятным сохранение текущей структуры ТЭР до 2030 года. В России, как и в мире, растет доля нетопливных видов энергии. Использование возобновляемых ресурсов в отечественной экономике также будет увеличиваться. Доля возобновляемых источников в России очень невелика по сравнению с развитыми странами. Ключевой интригой будет конкуренция возобновляемой энергетики с природным газом.

От долгосрочных условий конкуренции с газом будет зависеть также и судьба угольной энергетики в нашей стране. Природный газ постепенно вытесняет уголь из энергетического баланса. Сохранение угля в российской энергетике, необходимое для поддержания диверсификации энергобаланса и основанное на чистых угольных технологиях, становится вопросом энергетической безопасности.

Все эти вопросы должны быть соответствующим образом учтены при формировании государственной энергетической политики в рамках разработки новой Энергетической стратегии России до 2050 года (в том числе вопросы участия государства в развитии различных видов генерации энергии с точки зрения обеспечения энергетической безопасности страны), при актуализации генеральных схем развития газовой, нефтяной и электроэнергетической отраслей ТЭКа.

— Каково, по вашим прогнозам, место угля в экономиках будущего?

— Очевидно, что место угля в экономиках будущего зависит от наличия данного вида топлива на территории конкретных стран, а также от возможности его конкурентного (по отношению к другим видам топливно-энергетических ресурсов) использования. Наиболее вероятно, что крупнейшие угольные державы мира (Китай, США, Россия, Австралия, ЮАР и др.) будут развивать использование угля в экономике своих стран, совершенствуя одновременно соответствующие технологии как с точки зрения экономики, так и экологии. Думаю, что доля угля в энергобалансе как в мире в целом, так и в России будет постепенно снижаться, уступая место газу и возобновляемой энергетике, хотя в абсолютном выражении потребление угля будет в обозримой перспективе расти.