Хронологически выставка "Атакованное искусство" (Art under Attack) в лондонской галерее Tate Britain начинается с XVI века — с Реформации и протестантского отказа от образов. Категорического отказа, о чем подробно повествуют не только хроники времен Генриха VIII и прочих Тюдоров и Стюартов, но и гравюры, на которых сторонники примата слова над изображением выламывают статуи святых из ниш и топчут алтарные картины. Кураторам удалось найти единственное живописное свидетельство пуританского вандализма: "Интерьер Кентерберийского собора" Томаса Джонса, написанный в 1657 году, выставлен вместе с побитыми витражами оного. А также рядом с изуродованными Мадоннами, поруганными Распятиями и изгаженными часословами из других храмов и монастырей. Статуя "Мертвого Христа" начала XVI века, подлинный шедевр ренессансной пластики, пережила, подобно тому, кого она изображает, зверскую казнь и чудесное воскресение: в 1954-м ее нашли погребенной под полом лондонской Mercers` Chapel в ходе капитального ремонта церкви — Христос был без рук, стоп и тернового венца, словно жертва истязаний.
Но вообще-то сводить иконоборчество к одной только борьбе разных религий или конфессий нельзя. Часто это борьба разных эстетик, ментальностей, эпох, борьба прошлого с будущим. Вот, например, какую интересную историю рассказывает Джорджо Вазари в своих "Жизнеописаниях". Речь идет о фреске "Бичевание Христа" Андреа дель Кастаньо, некогда украшавшей стену во дворе монастыря Санта-Кроче во Флоренции: "Живопись эта такова, что, если бы она из-за малой заботы, которую к ней проявляли, не была поцарапана и попорчена детишками и другими неразумными людьми, сцарапавшими все лица, руки и почти все остальное на фигурах евреев, как бы желая отомстить этим за оскорбления, нанесенные ими нашему Господу, то она, несомненно, была бы прекраснейшей из всех работ Андреа". Можно сказать, в этом акте вандализма средневековый зритель встретился с ренессансным художником, и они не поняли друг друга: ренессансный художник создал изображение удивительной иллюзионистической силы, а средневековый зритель, увидевши вместо иконы иудеев, глумящихся над Спасителем, совершил — пусть и символически — еврейский погром. Впрочем, возможно, все было несколько сложнее, и кому, как не британцам, подарившим нам "Портрет Дориана Грея", знать, насколько сильна в людях вера в магическую силу образа.
Фото: © Allen Jones / Tate
Фото: © Jake Chapman, George Condo, Dinos Chapman, Paul McCarthy / RS&A Ltd (London)
Фото: © Dr John Crook / Winchester Cathedral Photo
Фото: © The Fitzwilliam Museum, Cambridge
Так, в уборной принца Фредерика Далипа Сингха, младшего сына последнего махараджи Сикхской империи, убежденного монархиста, поклонника королевы Виктории, историка, археолога и коллекционера, еще в начале XX века висел вверх ногами портрет Оливера Кромвеля — этот факт кураторы, естественно, рассматривают как акт иконоборчества. Мятежный Дублин тоже внес свой посильный вклад в экспозицию. Фрагменты конной статуи покорителя Ирландии Вильгельма III, которую благодарные ирландцы на протяжении нескольких веков упорно обмазывали дерьмом, покрывали обидными надписями и лишали скипетра, пока, наконец, окончательно не взорвали в 1929-м, и колонны Нельсона, разнесенной бомбой боевиков ИРА в 1966-м, будут предъявлены публике в доказательство того, что иконоборцами могут двигать сугубо политические мотивы.
Не забыты и суфражистки. В 1913-м от них изрядно досталось "Сивилле Дельфийской" Эдварда Берн-Джонса и другим прерафаэлитским красавицам из Манчестерской художественной галереи — не потому, что нельзя быть красивой такой, а в знак протеста против тюремного заключения Эммелин Панкхерст. Акция имела успех, о ней написали все лондонские газеты, так что в следующем году воительницы за права женщин повысили планку художественных запросов, исполосовав в Национальной галерее "Венеру с зеркалом" Веласкеса, а на выставке в Королевской академии — портрет Генри Джеймса кисти Джона Сингера Сарджента. Эта славная вандальская традиция нашла продолжение и в современном женском движении: в 1986-м в галерее Tate феминистки облили краской "Стул" Аллена Джонса, подставкой и спинкой которому служит стриптизерша в интересной позе. Хотя провокационный поп-арт Аллена Джонса (Стэнли Кубрик мечтал заполучить его в качестве художника для "Заводного апельсина") на то и провокационен, чтобы вызывать такие реакции. То ли к 1986-му уже как-то подзабылось, что "Стул" происходил из джонсовского гарнитура 1969-го, где женщина представлялась предметом мебели не ради оскорбления слабого пола, а для критики общества потребления, то ли у феминисток плоховато с чувством юмора.
Если верить кураторам, иконоборчество отличается от обыкновенного вандализма своей идеологической направленностью. Следовательно, авангард, который вызывает у подавляющего большинства населения Земли принципиальное неприятие, чаще всего становится жертвой именно что иконоборцев. Но ведь и сам он изначально был родом иконоборчества: кто, собственно, призывал сбросить Пушкина с корабля современности, затопить музеи и сжечь библиотеки? В 1966-м в Лондоне прошел симпозиум по разрушению в искусстве (Destruction In Art Symposiusm), организованный Густавом Метцгером, автором манифеста "саморазрушающегося искусства", и его единомышленниками. "Деструктивные тенденции в хэппенинге и других формах современного искусства отвечают деструктивным тенденциям в обществе",— объясняли устроители. Среди участников были венские акционисты, Вольф Фостель, Йоко Оно и другие крупные специалисты по саморазрушению — в Tate Britain выставят сохранившиеся от симпозиума работы, каковые, учитывая тему, надо, очевидно, считать художественными неудачами. Из деструктивно-художественных удач последнего времени — творчество братьев Чепмен, использующих офорты Гойи и картины старых мастеров для своих артистических шалостей, и прекрасная картина остроумца Марка Уоллинджера Via Dolorosa. Это нарезка из телефильма Франко Дзеффирелли "Иисус из Назарета", где экран все время почти полностью закрыт черным прямоугольником, что изящно соединяет христианских иконоборцев всех мастей с главным в истории искусства XX века ниспровергателем образов — уроженцем Киева Казимиром Малевичем, автором "Черного квадрата".
Лондон / по 5 января 2014 года