И тогда мы с товарищем нашли дядю Пашу. Нам сказали, что он за 250 рублей в час рыбачит с такими, как мы, на своем катере. Дядя Паша был сух как вяленая ставрида:
—Ближайшая рыбалка у меня—в понедельник. Хотите—поехали. Нет—извините.
—Но сегодня же четверг,—удивился я.
—А вы сегодня хотите?—хмуро переспросил он.
—Сейчас.
—Ну а чего, пошли,—сказал дядя Паша точно с такой же решимостью, с какой только что отказывал нам.
—Вот сюда мы не пойдем,—пояснял в пути дядя Паша, брезгливо натыкаясь на десяток лодок и катеров, сгрудившихся на нескольких метрах моря, словно вокруг колодца с пресной водой в пустыне. В этот момент со всех лодок таскали ставриду на пустые крючки. На леске были закреплены по 10—15 крючков, и я видел, что попадались по две ставриды на одну удочку.
—А на самом деле,—объяснял он,—косяк сейчас уйдет. Я думаю, сюда.
И он вставал в сотне метров от лодок и учил нас ловить ставриду. Это было непросто, но мы как-то быстро освоились. Особенно мой товарищ. Он до этого вообще никогда ничего не ловил и теперь только вскрикивал, вытаскивая то одну, то другую. Так он, со вскриками, поймал три ставриды.
—Так, тут мы с вами ничего не поймаем,—решил дядя Паша.—Пойдем к ним, а то они там всю рыбу возьмут.
Он с пафосом подходил к стае катеров и лодок, расталкивал их и заставлял нас бросать удочки прямо, казалось, в людей. Впрочем, кроме нас, это никому не казалось странным. Дядю Пашу здесь, видимо, хорошо знали. Он и сам все время закидывал удочку. Поразительно, но почти за час он ничего не поймал. Он просто стал больше разговаривать с самим собой. Суть этих разговоров сводилась к тому, что в прошлом году рыба так шла, что за час он и не с такими рыбаками, как мы, вылавливал уже по 5—6 кило ставриды. И даже был случай, когда на 10 крючков взяли шесть штук за раз. Тут я закинул, и пошло тяжело. Когда я вытащил, на каждом, по-моему, крючке болталось по ставриде. Потом оказалось, что их было все-таки семь.
—Что-то здесь не клюет,—мрачно сказал дядя Паша, развернул катер и, обдав соседей брызгами воды, ушел еще дальше в море.
Мы пытались сопротивляться. Я, по-моему, даже угрожал ему. Мы хотели вернуться. У меня не было уверенности, что косяк рванул за нами. На новом месте не клевало уже ни у кого.
—Пока не поймаю, на берег не уйдем,—пообещал дядя Паша.
Темнело. Потом у него одна сорвалась.
—Черт возьми,—в сердцах крикнул он,—и вот всегда у меня так!
Я сделал вид, что даже не услышал. Подумаешь, проговорился человек.