Первые опыты впечатляют: ржавые трубы приносят миллионы, а речные берега переходят в частное владение. Большой водной лабораторией стала вся Россия
Никто в деревне Чупряково не предполагал, что среди них живет подпольный миллионер. Деревня, конечно, крупная: администрация своя, школа, магазин и даже несколько девятиэтажек, оставшихся от колхоза. Но где здесь миллионеру развернуться—все равно непонятно.
Однако ОБЭП УВД по Одинцовскому району Подмосковья сурово настаивал: чупряковский миллионер существует. И деньги свои он заработал на самой обыкновенной подмосковной воде. «Пенсионер из Чупряково использовал оставшуюся от колхоза водопроводную сеть и с 1 января по 28 июня 2007 года незаконно поставлял воду физическим и юридическим лицам,—отчеканили в пресс-службе подмосковного ГУВД.—Фамилию сказать не можем—ведется следствие. Но точно одно: он получил дохода на 17 миллионов рублей».
«Это ж какая сумма! Никак не могу понять, откуда у нас такой пенсионер взялся. Но мы будем искать»,—пообещал глава администрации деревни Чупряково Николай Оноприенко. И обещание сдержал: одна за другой посыпались версии. «Может быть, это не о Чупряково речь, а о Еремино? Или Акулово?»—предполагал глава. И там, и там, как оказалось, вполне могли найтись незаконные вододобытчики. Но наконец, отчаявшись, Николай Андреевич решил сдать «своего»: «Нашел вашего злоумышленника. Есть у нас один подозрительный пенсионер по фамилии Березкин. А у этого пенсионера есть водопровод. Значит, он».
ЗЛОУМЫШЛЕННИК
В доме у Виктора Березкина водопровод действительно есть, только свой, личный—и на юридических лиц не рассчитанный. «Нам сын помог от главной деревенской трубы в дом воду подвести. Заплатил сам за все,—рассказывает жена «подозрительного пенсионера».—А так от администрации ничего не дождешься: вы посмотрите, кругом вода, а водопровода у людей нет!» На улице и впрямь вода: льет дождь, по дорожкам лужи, и даже не верится, что каждая эта капля, попади она в трубу, может приносить деньги. Всего в ста метрах от частных домов Березкиных и их соседей такая труба несет воду в колхозные девятиэтажки. Несет, конечно, мимо большинства чупряковских жителей: подключиться дорого, да и надо ли оно?
«В этом водопроводе вода железистая, плохая,—считает сосед Березкиных Леонид Васильевич.—Не то что в своем колодце! А хорошей колодезной водой даже от простуды можно вылечиться». Только вот целебного средства от простуды год от года становится все меньше. Леонид Васильевич вспоминает, что еще лет 20 назад вычерпать пять колец было невозможно: «А теперь дачники себе понакопали скважин, и начало все мелеть». Так что Чупряково идет в ногу со всем деревенским Подмосковьем, где колодец уже давно стал монополистом водоснабжения. Ну и где здесь взяться миллионеру?
Единственной зацепкой оставалась единственная же в деревне водопроводная труба. Она после долгих изгибов наконец и вывела нас к злоумышленнику. По иронии судьбы, виновник сыр-бора сидел этажом выше главы администрации, но в списке подозреваемых был последним. «Потому что я не пенсионер, мне всего 58 лет»,—уточнил директор местного унитарного предприятия, чью фамилию мы не можем разглашать в интересах следствия. С претензиями ОБЭПа директор в общем был согласен: лицензии на водопользование у него не было, качал на свой страх и риск. Ведь лицензию получить—та еще морока, можно несколько лет ходить и все без толку. Но вот цифры явно не давали директору покоя. Кроме неправильной даты рождения ошибочной ему показалась прибыль в 17 миллионов: «Они неправильно там считают, без учета налогов, которые я платил, ремонта оборудования, которое обязательно. И вообще, у нас предприятие убыточно». Если приглядеться к состоянию местных водопроводных сетей, в убыточность начинаешь верить. Давно уже нужно было построить железоочистительную станцию, чтобы на воду из крана можно было не только смотреть, но еще ее пить. Только местные рабочие уныло замечают: «А ну ее, эту станцию. По бумагам уже два года ее строим. И никак не построим». Но директор все-таки не сдается: «Ну ведь нет же у меня этих 17 миллионов! Где они—в воздухе что ли?» В воздухе-то действительно вряд ли. Скорее всего, в воде.
ВОДОПРОВОД ИМЕНИ ДАЧНИКА
Уж так давно повелось, даже без всяких законов, что вода—субстанция общая, а значит, никакому частнику прибыли принести не может. Между тем, если избавиться от этих предрассудков, откроются «дистанции огромного размера».
Их уже оценили крупные компании, которые активно берут в аренду городские водопроводные сети. Свои частные операторы уже действуют, например, в Перми или Ростове-на-Дону. Они, конечно, пытаются модернизировать системы водоснабжения (хотя часто им в этом помогает федеральный бюджет), но, в общем, нарекания тоже вызывают. Пермяки на форумах, например, постоянно сетуют, что теперь тарифы на воду стали расти быстрее. Формально этого быть не может: тарифы устанавливает не бизнес, а местная власть. Но фактически—никто ведь не отменял возможность договориться.
Конечно, крупным компаниям в водяной бизнес войти легче, но не заказан туда путь и для какого-нибудь индивидуального предпринимателя. Скажем, сейчас по российскому законодательству любой желающий может учредить свою собственную водопроводную компанию и снабжать питьем окрестные дачи. «Нужно оформить документы на скважину (если добываете подземные воды) или договор водопользования (если поверхностные), проложить трубы на арендованном земельном участке, получить добро у Роспотребнадзора…—перечисляет Алексей Мазуров, кандидат юридических наук, бывший советник Конституционного суда РФ, ныне—независимый эксперт по водным и земельно-правовым вопросам.—И это еще не все—очень много мороки. Но осуществимо». А уж заведя свой водопровод, нужно только начать собирать со всех плату (разумеется, в рамках установленной местными властями нормы). Да и помимо выгоды чисто практической свой водопровод—это же такой шанс заявить о себе! В Древнем Риме, например, водопроводы носили имена консулов и императоров—водопровод Аппия, водопровод Агриппы, а тут любой россиянин может завести свой «Водопровод дачника Афанасия».
На практике все, конечно, упирается в бюрократическую волокиту и высокую стоимость возведения личного акведука. Поэтому мелкие частники связываются с водой неохотно и без особой для себя выгоды. Распространены даже случаи «бескорыстной» помощи жителей местным водопроводчикам. Характерный пример—деревня Воловниково Тульской области. Водопровод там износился, а местная администрация чинила его только на бумаге. Тогда воловниковцы своими силами собрали деньги на ремонт и заново пустили воду в свои дома. Администрация, что характерно, присвоила заслуги себе. Небезызвестная деревня Еремино, что возле Чупряково, в аналогичной ситуации денег собрать не смогла. Воды у них теперь, само собой, нет. Так что фактически содержание водопроводных сетей уже во многих регионах легло на плечи отдельных лиц, единственно, чего им не хватает, так это прав.
СОБАЧЬЯ ЩЕДРОСТЬ
С другой стороны, права частников на воду—вещь тоже очень спорная. Возьмем, например, воды надземные, небольшие—пруды всякие, озерца. По действующему Водному кодексу их можно брать в аренду и даже в собственность. Ну а если они раньше были излюбленным местом отдыха окрестных жителей? Сразу возникает конфликт.
Был вот в деревне Волдынское Дмитровского района Московской области замечательный пруд. Всем прудам пруд: и рыбалка там, и отдых, и в случае пожара—единственная надежда. Но тут вдруг это чудо природы вместе с прилегающим участком местная администрация продала частнику—Владиславу Цыбину. Тот, в свою очередь, перепродал пруд чете Пахомовых, которые установили вокруг участка забор. «А ведь раньше мы здесь и свадьбы играли, и по вечерам на лавочках сидели. А на случай пожара рядом с прудом стояла будка, в которой хранилась помпа, а между деревьев висел огромный колокол… Эх, красиво было»,—вспоминает жительница Волдынского Любовь Бодулова. А сосед Бодуловой, размечтавшись, вспоминает, что даже тонул однажды в этом пруду—до того он был глубокий. Теперь ничего нет, собственно, как уверяет администрация, даже пруда. «Я вам ответственно заявляю: уже когда я участок продавал, пруда на нем не было, а была яма с лужей,—с готовностью сообщает Илья Алдошкин, глава Настасьинского сельского округа, в который входит Волдынское.—Просто пока чистили пруд, разрушили какие-то ключи, и вода перестала в нем держаться». Местные жители, однако, и здесь видят злой умысел. «Я полагаю, пруд специально порушили. Чтобы продать было проще»,—заключает деревенский абориген Николай Шепелев. Логика в этом, конечно, есть: участок с прудом стоит дороже обычного, даже если пруд «бывший»—ведь его всегда можно восстановить. Как бы то ни было, но первые результаты продажи пруда уже налицо: недавно в Волдынском был пожар, и хотя дом можно было спасти, этого не произошло—потому что у пожарных закончилась вода. Вот и живет теперь 70-летняя хозяйка Зоя Ногина буквально в собачьей будке. Благо пес Вулкан о праве собственности ничего не знает и наивно полагает, что его будка, равно как и все окрестные пруды,—вполне общедоступна.
ПОКУШЕНИЕ НА ЛЕНИНА
Справедливости ради стоит сказать, что Пахомовы из Волдынского—это все-таки «благородные» захватчики. Во всяком случае, участок с прудом они получили законно, чтя все кодексы. К сожалению, большинство собственников воды и прибрежных территорий не так щепетильны.
Здесь нужно пояснить: по нашему законодательству можно строиться в прибрежной зоне большинства водоемов, соблюдая санитарные требования. Более того, до 2006 года даже разрешалось брать в собственность всю прибрежную землю, вплоть до самой кромки воды. Но здесь есть очень важное уточнение: никакое право собственности не отменяет обязанности оставлять береговую полосу (20 метров от кромки воды) общедоступной. А потому никаких заборов, плавно спускающихся в реку (озеро), законно в природе не существует.
Зато незаконно—сколько угодно. Если бы сейчас, как в революционном 1917-м, Ульянову-Ленину понадобилось бы скрываться от Временного правительства, то на Сестрорецком разливе он не нашел бы ни клочка земли для своего шалаша. И, пожалуй, ни глотка воды, чтобы напиться. Берега Сестрорецкого разлива (особенно со стороны города Сестрорецка) практически полностью застроены, а вода аккуратно поделена между хозяевами построек. Даже сам ленинский шалаш в Разливе накрыли стеклянным куполом—в ознаменование окончательной победы цивилизации.
Обилие водозахватов в Ленобласти заставило местных активистов даже создать специальное движение «Против захвата озер». Они проводят митинги, пикеты и отправляют жалобы в прокуратуру—иногда получают ответы. «Сейчас нам, например, прокуратура Петербурга обещала подать иски на застройщиков Сестрорецкого разлива»,—сообщает о крупной удаче один из основателей движения Ирина Андрианова. Но на одну эту удачу множество проблем: озера рядом с поселком Токсово, озеро Красное, Финский залив…
РЫБА БЕЗ ОЗЕРА
Вдали от Ленобласти—в области Свердловской—свои битвы за прибрежную полосу. В городе Качканаре особенным уважением пользуется Нижневыйское водохранилище: это и зона отдыха, и запас питьевой воды. В общем, городское достояние. А тут откуда ни возьмись частный предприниматель Александр Зудов—дай ему в аренду пляж на водохранилище, и все тут. «Мы ему препятствий никаких бы не чинили,—рассказывает Сергей Липатов, заместитель главы Качканара по городскому хозяйству и капитальному строительству.—Но он решил не просто взять в аренду берег, а пришвартовать там свою моторную лодку. А у нас есть постановление думы: плавательных судов на нашем водохранилище быть не должно. Иначе чистоту не обеспечить». Но предприниматель нашелся не только настырный, но и догадливый. Он взял берег в аренду не у Качканара, а у Пермского края, которому тоже принадлежит часть водохранилища. Вот и приходится принципиальным качканарцам смотреть, как по их чистейшей воде плавает чужая моторная лодка—с чужого берега. А Пермский край может быть доволен: Зудов берег благоустроил и всех желающих туда пускает. Только чтобы лодку не трогали.
Вообще вопросы водопользования для нас до сих пор темный лес, где случаются и не такие каламбуры. «Как, что и на каких основаниях использовать в водном объекте, в ВК РФ прописано часто нечетко, нужно смотреть смежные нормативные акты,—поясняет Алексей Мазуров.—Скажем, можно использовать воду без рыбы и рыбу без воды. Юридически вода и рыба связаны, в общем-то, опосредованно». Об этом, похоже, не знали предприниматели из Челябинской области, которые взяли в бессрочное пользование озеро Алабуга—для организации на нем рыбоводного хозяйства. Но попутно решили устроить на озере платную рыбалку, за что и были оштрафованы на все 4 тысячи рублей. Потому что законы, конечно, нарушать нельзя.
Хотя повсеместно это делается: уж слишком наши «водные» законы водянистые. Сколько ни переливай из пустого в порожнее, только дождик пошел—сразу ясно: а вода-то ничейная. Значит, можно брать, пока дают.
Фото: АНДРЕЙ КУЛЬГУН, АНДРЕЙ НИКОЛЬСКИЙ