Раньше такого рода документов не было, были либо указы, либо планы, которые утверждались правительством. А здесь появился новый жанр—документ-пожелание. Пожелание, адресованное государственным органам. Пожелание, включающее еще и требование по разработке законодательных мер, по организации системы профилактики коррупции, по совершенствованию государственного управления, по повышению профессионального уровня юридических кадров, правового просвещения.
Весь этот набор мер представляет бесспорный интерес и, безусловно, принесет пользу в отсутствие (до сих пор) системного видения проблемы коррупции. Однако многое принципиально важное осталось за кадром.
ЛЕС ОСТАЛСЯ ЗА ДЕРЕВЬЯМИ
Меня, как профессионала, который уже больше 20 лет занимается и в научном, и в практическом плане коррупционной проблематикой, смущает главное: в опубликованном национальном плане по борьбе с коррупцией нет ни слова об организованной преступности. Между тем во всех международных документах и конвенциях эти явления связаны воедино.
Мировое экспертное сообщество давно пришло к консенсусу—организованная преступность без такого элемента, как коррупция, существовать не может.
Следовательно, и системная коррупция, которая реально представляет угрозу национальной безопасности России, не может существовать без организованной преступности. Просто потребитель коррупционных услуг—это мафиозные структуры, и это логично. В национальном антикоррупционном плане, однако, ни слова не сказано об организованной преступности и о мерах борьбы с ней.
Напрашивается аналогия: тяжелый онкологический больной приходит к врачу и жалуется на плохой цвет лица, а тот ему в ответ советует обратиться к косметологу, хотя пациенту не косметолог требуется, а срочная операция. Так и здесь: национальный план определяет сферу приложения усилий, но не указывает основного врага, основной объект воздействия. По меньшей мере, это вызывает удивление.
Коррупция—явление многоуровневое. Она начинается с детского сада, с нянечки, которая просит лишние 50 рублей за дополнительный уход за ребенком, с уже набивших оскомину гаишников, тех же врачей, школьных учителей, работников ЖЭКов—это все бытовая коррупция. Но есть и системная—когда перегоняются в офшоры миллиардные активы, когда распиливается бюджет, когда наносится колоссальный ущерб экономике и политической жизни страны. Невозможно бороться с одним эшелоном, упуская из виду другой. Такой изъян конечно же вызывает вопросы.
КАК ВЕРНУТЬ ПРЕСТУПНО НАЖИТОЕ?
Также вызывает вопросы другой существенный момент—в принятом документе лишь вскользь (только в разделе о первоочередных мерах есть небольшой пункт) упоминается проблема возвращения активов, похищенных коррупционерами. Между тем конвенция ООН против коррупции предполагает возвращение активов как главную суть всех усилий национальных правительств и международных сообществ. Это тоже логично: основная проблема, связанная с уводом огромных активов,—это возвращение преступно нажитого. Национальный план ключей к этой проблеме не предлагает, зато замысловатые сюжеты предлагает сама жизнь. Скажем, когда налоговая служба Великобритании заявляет, что в Лондоне 300 тысяч граждан России приобрели собственность не менее чем на 1 млн фунтов стерлингов каждый и среди этих граждан значительную долю составляют не предприниматели, а чиновники, возникает вопрос: а что делать с этими активами, если они будут считаться похищенными или переведенными за рубеж незаконным путем? На этот вопрос ответа нет—ведь у нас конфискация имущества как вид уголовного наказания ликвидирована (теперь конфискация существует как некая иная мера уголовно-правового воздействия). Более того, у нас борьба с отмыванием грязных денег не ведется в отношении доходов, полученных от налоговых преступлений, которые во всем мире считаются основой деятельности организованной преступности. Казалось бы, вещь очевидная, однако об этом тоже нет ни слова в национальном плане.
ГОСКОРПОРАЦИИ — НОВЫЕ ТРЕВОГИ
Предупреждение коррупционных преступлений в созданных и создаваемых госкорпорациях—еще один важный сюжет, который не затронут в принятом антикоррупционном документе. Между тем это очень серьезная проблема, потому что законы, которые приняты по каждой из госкорпораций, вызывают много вопросов. А все потому, что в них не предусмотрены никакие меры финансового и иного контроля со стороны государства. То есть в данный момент (и в этом сходятся мнения большинства экспертов) госкорпорации являются серьезным объектом возможных коррупционных целей. Поскольку в них уже переведены огромные государственные активы, исчисляющиеся сотнями миллиардов рублей, возникает вопрос: а как это все будет контролироваться, если в национальном плане по противодействию коррупции об этом ни сказано ни слова?
* * *
Таковы мысли, которые возникли в связи с изучением обнародованного на минувшей неделе антикоррупционного документа. Необходимо подчеркнуть: в целом это, безусловно, шаг вперед, но только первый шаг. Национальный план дает импульс, мобилизует внимание всего общества. Задача в том, чтобы импульс не ушел в песок.
Фото ИЛЬИ ПИТАЛЕВА/КОММЕРСАНТ