В Тульской области нашелся энергичный экономист-менеджер, который решил создать фольклорный праздник, посвященный крапиве. Повод для этого был более чем подходящий, потому что районный центр, где все происходило, называется Крапивна. Ему удалось найти спонсоров среди местных предпринимателей, наладить контакты с музейными работниками заповедника «Ясная Поляна» и творческими коллективами. Получился забавный праздник, в конце которого все участники хлещут друг друга крапивой, а потомок великого писателя, директор яснополянского музея, ходит среди собравшихся и разъясняет целительные свойства крапивы.
На наших глазах формируется новое качество массовой культуры. В провинции возникают свои собственные культурные герои и символы, которых нет в столице.
ОТ АВТОМАТА ДО СВЯТЫХ
Культурный герой — не живой герой. Культурные герои возникают стихийно благодаря сочетанию многих причин, самая важная из них — желание людей быть причастными к традиции.
В фольклорной экспедиции в городе Вязники Владимирской области я поразился, с каким пиететом жители относятся к поэту-песеннику Алексею Фатьянову. Жил он там не так уж долго, но тем не менее вокруг его имени нанизано много разных событий. Подобных культов немало и в других провинциальных городах России. В Смоленске — это Твардовский, в Елабуге — Марина Цветаева, в станице Вешенская — Шолохов, в Петрозаводске — Николай Клюев… В Пскове культурным героем оказалась великая княгиня Ольга, о которой до недавнего времени мало кто знал и помнил. Княгиня Ольга родом из Пскова, но, вообще говоря, одного факта рождения на территории недостаточно, чтобы стать культовым символом той или иной местности.
Можно выстроить иерархию современных культурных героев. Первое место, конечно, занимают государственные и военные деятели, в особенности это касается областных центров. Именно они «забирают» себе вождей и полководцев. Районным центрам чаще «остаются» деятели рангом поменьше: писатели, поэты, художники.
В последние годы в качестве культовых символов городов активно продвигаются религиозные деятели. Сроки проведения праздников городов все чаще сдвигают к дням местных святых. Например, в Ижевске предпринимаются попытки возродить культ святой Екатерины, покровительницы оружия.
Не последнее место среди местных культурных символов занимают фольклорные персонажи: Илья Муромец, Китеж-град… К этому же ряду героев примыкают литературные образы солдата Василия Теркина, Афанасия Никитина...
Настоящим культурным героем Ижевска стал автомат Калашникова. В честь него на днях города играют оркестры и даже проводятся богослужения.
ЧЕРНОЕ УХО И СОЛЕНЫЕ УШИ
Любопытно, как изображаются культурные герои в монументальном искусстве. Возьмем для примера известный всем «парный» памятник Теркину — Твардовскому в Смоленске. Обращает на себя внимание, что памятник не возносится ввысь на постаменте, а как бы находится ближе к земле и народу. Кому, собственно, этот памятник поставлен: поэту, создавшему популярный литературный образ, или литературному герою, прославившему своего создателя?
В Воронеже есть памятник собаке — литературному герою повести Гавриила Троепольского «Белый Бим Черное Ухо». Он один из самых любимых в городе. Горожане относятся к нему с трогательной нежностью, позволяя себе погладить его по голове. Поэтому голова у памятника стерта до блеска. Герой стал частью городского быта: рядом с ним назначаются встречи, играют дети, проносятся автомобили, торгуют мороженым и воздушными шариками.
В Перми поставили памятник под названием «Соленые уши». Еще со времен Ивана Грозного в этом регионе существовали соляные промыслы купцов Строгановых. Грузчики таскали мешки с солью на плечах, поэтому уши у них всегда были соленые. Отсюда пошло прозвище «пермяк — соленые уши», а также название памятника. Интересно, что памятник выполнен в духе «интерактива»: любой желающий может просунуть голову в специально предусмотренное отверстие и соединиться с символическим образом.
Все памятники выступают на каком-то необычном событийном фоне. Например, у памятника Теркину в Смоленске, несмотря на неусыпную охрану милиции, любят присаживаться местные бомжи. Считается почетным посидеть на лавочке вместе с Твардовским и Теркиным и раздавить бутылочку. То же самое происходит, к примеру, в Москве у памятника Булату Окуджаве. Отношение местного населения к собственным культурным героям отличается особой фамильярностью. С ними можно делать то, что невозможно с героями официальными, каноническими.
В НАШИХ ТРАДИЦИЯХ
Исследования показывают, что социальный запрос на такого рода символы в современном российском обществе очень велик. После сноса многих официальных памятников, изображавших советских вождей, в архитектурной среде городов образовался некий символический вакуум, который «высоким» монументальным искусством не заполняется. Да и «высоких» идей, которые можно было бы воплотить в яркой художественной форме, в современной России пока не хватает.
В 90-е годы советские традиции казались рудиментами прошлого, от которых надо было быстрее избавиться. Однако новые традиции не могут создаваться на пустом месте. Они впитывают в себя сюжеты и символы прошедших эпох. Любые попытки насадить абстрактный, умозрительный символ будут приводить к его отторжению. Из этого вовсе не следует, что надо прекратить строительство новых памятников и храмов. Напротив, их надо строить гораздо больше, причем не только парадные. Однако превращению памятника-знака в культурный символ должна предшествовать неизбежная стадия его «обытовления».
Время, когда нет готовых ответов на вопрос о будущем, и есть время сотворения традиций. Очевидно, мы теперь переживаем такой период.
Фото: АНДРЕЙ АРХИПОВ/РИА-НОВОСТИ; КОНСТАНТИН ЗУБЕНИН/РИА-НОВОСТИ; ВАСИЛИЙ МАКСИМОВ