НОВОСТИ
МГУ будет исключением
Стало известно, что МГУ получит право на выдачу дипломов собственного образца. И они будут отличаться от дипломов, которые выдаются всеми прочими российскими вузами. Ректор МГУ Виктор Садовничий сказал, что в данном случае речь идет об ответственности университета за выдачу собственного диплома. «Диплом МГУ будет означать для работодателей высшую квалификацию специалиста, — заявил Виктор Антонович. — Собственный диплом будет подтверждением рейтинга университета среди других вузов».
Что касается работодателей, они и сейчас отличают эмгэушные дипломы. А вот с точки зрения Болонской конвенции, к которой наша страна присоединилась в 1999 году, затея с эмгэушными дипломами странная. Конвенция как раз поставила задачу унифицировать дипломы разных стран. Речь не об уравнивании дипломов разных университетов, а о том, чтобы они стали понятны работодателям и приемным комиссиям учебных заведений разных стран. То есть единообразны. Но для трех ведущих европейских университетов — Оксфорда, Кембриджа и Сорбонны — было сделано исключение, им разрешили выдавать собственные дипломы. МГУ, как видим, в этот короткий список не вошел. Впрочем, объяснение для самодеятельного исключения МГУ из европейских правил есть. Так решили подсластить горькую пилюлю — введение поста президента в МГУ, что означает ожидаемую смену власти в университете.
ТАТЬЯНА ПОДОЙНИЦЫНА/РИА НОВОСТИ
За знаниями — в НИИ
В одном из выпусков «Большой перемены» («Огонек» № 9) мы рассказывали о связях вузов с научными учреждениями РАН.
В марте этого года Российская академия наук впервые составила список научных институтов, в которых созданы базовые кафедры и научно-образовательные центры. Там учатся и работают студенты. РАН предоставила «Огоньку» списки вузов и научных кафедр, с которыми сотрудничают институты. Мы проанализировали этот список с точки зрения студентов — в каких вузах надо учиться сегодня, чтобы иметь доступ к современной науке и оборудованию. Учитывая большое количество платных мест в университетах, неплохо бы знать, за что отдаешь немаленькие деньги.
В получившемся списке лидируют МГУ и МФТИ-каждый вуз сотрудничает с 32 научными институтами. У Санкт-Петербургского университета — 14 научных институтов-партнеров.
Сергей Сидоренко, руководитель отдела по интеграции науки и образования РАН, предоставивший «Огоньку» список научных институтов, сотрудничающих с вузами, говорит: «Сегодня нельзя обучать студентов только в стенах вузов, потому что отрыв от современной науки очень велик. Базовые кафедры и центры — прообраз научных школ. Студенты приходят в научные институты и получают знания из первых рук от людей, занимающихся наукой. Это люди, которые действительно много знают и умеют, у них и надо учиться».
Выиграла Надежда
Самая яркая студентка 2008 года выбрана в Московском независимом эколого-политологическом университете по итогам конкурса «Мисс МНЭПУ». Ей стала Надежда Дробина, студентка 4-го курса факультета мировой экономики, менеджмента и туризма. В конкурсе принимали участие девушки красивые и умные. А состоял он из трех испытаний. На первом конкурсантки в течение трех-пяти минут рассказывали о себе и своих планах на будущее. На втором — танцевали или пели. Наконец, на третьем — выходили на подиум в вечернем платье. Надежда Дробина обошла 11 конкуренток. К такому решению пришли члены жюри, среди которых были профессиональные артисты, певцы и танцоры. Стоит отметить, что раньше в жюри заседали студенты, но им сложно было остаться беспристрастными. Поэтому теперь судьи — независимые профессионалы, которых приглашают спонсоры конкурса: Ассоциация выпускников МНЭПУ, танцевальная студия «Кобра» и молодежный театр «Казус». Любопытно, что Надежда выиграла и второй приз — зрительских симпатий.
— Все девушки были настолько яркими, — сказала Ольга Зверовщикова, директор студенческого творческого центра. — Жюри долго не могло выбрать победительницу.
Кроме симпатий и поддержки студентов и преподавателей, в особенности декана факультета, на котором учится Надежда, Галины Николаевны Чиликиной, Надежда Дробина выиграла музыкальный центр и букет цветов, а еще ее портрет висит в центральном фойе. Теперь все могут любоваться ею и вспоминать, как мисс МНЭПУ исполняла джазовую песню на английском языке. Члены жюри признались, что именно песня Надежды очаровала их. Надежда окончила музыкальную школу в Белгороде, после чего занималась вокалом — сначала с частным педагогом, потом в вокальной студии МНЭПУ.
Над новостями работали Андрей Платонов и Екатерина Обрамова
ОБРАЗОВАНИЕ
Кто в ректорате хозяин
В мае СПбГУ будет выбирать нового ректора. Программы двух претендентов на этот пост — декана юридического факультета и первого проректора вуза Николая Кропачева и декана факультета международных отношений, проректора по международным связям Константина Худолея — очень близки. Значит, голосовать будут не за программу развития вуза, а за его лидера
За юрфаком-традиция. Все-таки здесь учились четверо руководителей страны: Керенский, Ленин, Путин и Медведев. Доктор юридических наук Николай Кропачев (на фото справа) возглавляет «кузницу кадров» с 90-х годов. Он был первым, кто добился для своего факультета самостоятельности — статуса юридического лица в рамках вуза.
В октябре 2006 года Николай Кропачев пришел на пост первого проректора вуза. Именно тогда декана юрфака стали уверенно прочить в преемники ректора Людмилы Вербицкой. Дальнейший ход событий подтвердил эти предположения. В феврале 2008 года Людмила Вербицкая объявила о своей отставке с поста ректора и одновременно порекомендовала назначить исполняющим обязанности Николая Кропачева. Уже сейчас эксперты отмечают: за два года работы Кропачева в ректорате в университете произошли большие перемены — обновилась управленческая команда, идет инвентаризация и изучение университетских проблем. Именно университетские опросы привели к тому, что программа стратегии развития университета была сильно обновлена и рассчитана аж до 2020 года. Юристы вуза подготовили собственный проект закона об особом статусе СПбГУ и МГУ. Николай Кропачев намерен жестко отстаивать самостоятельность Санкт-Петербургского университета: «Желания работать по госстандарту, который ограничивает рамки факультетов, а следовательно, и всего университета в целом, ни у кого нет. Нам бы хотелось работать по собственному стандарту». Особый статус университета, как настаивает Николай Кропачев,-это также собственный вузовский диплом. «У каждого вуза должен быть свой диплом, а не один для всех диплом государственного образца, — утверждает Кропачев. — Именно тогда высшие учебные заведения начнут отвечать за то, что они делают». Государственный стандарт, единый для всех вузов, по мнению и о. ректора, приводит к унификации образования. «Приведу простой пример: 44 процента абитуриентов, поступающих на юридический факультет, могут сдавать TOEFL, но стандарт образования таков, что мы не можем вводить индивидуальные программы обучения, — утверждает Николай Кропачев. — Обучение делается трафаретным, а может быть инновационным. Поэтому мы — за особость образования в нашем университете. Какие-то вузы только «дотягиваются» до госстандарта образования, а мы его давно перешагнули».
Есть идея создать собственный стандарт высшего образования, с требованиями выше существующих сейчас норм и сориентированными на мировые. Для этого предполагается создать систему управления качеством образования. Параллельно разрабатывается модель интеграции СПбГУ в общеевропейскую систему образования. Работа по этой модели позволит СПбГУ включиться в объединенную систему университетов ЕС.
Университет, по убеждению Николая Кропачева, не может быть инновационным, если в нем не развивается наука. И здесь ставка делается на работу СПбГУ с академическими и отраслевыми научными учреждениями. Для поддержки приоритетных направлений науки в университете собираются модернизировать лаборатории и исследовательские центры. А сотрудников научных центров вообще включить в штат университета.
О том, как должен, на его взгляд, развиваться СПбГУ, «Огонек» спросил у Константина ХУДОЛЕЯ.
Что дает особый статус СПбГУ?
Речь идет о праве принимать собственные учебные планы и образовательные стандарты (нынешние стандарты ориентированы на некие средние показатели), существенную дебюрократизацию университетской жизни, в том числе и в хозяйственной сфере при строгом соблюдении финансовой дисциплины и прозрачности университетского бюджета.
Есть ли перспективы включения СПбГУ в объединенную систему университетов EC (COMETT, ERASMUS, LINGUA, SOCRATES и др.), позволяющую студентам, не бросая свой вуз, учиться в разных странах и институтах?
Здесь главным становится вопрос о студенческой мобильности, так как без нее невозможно повышение ни качества образования, ни конкурентоспособности выпускников на международном рынке труда. Однако даже в странах ЕС мобильность студентов развивается значительно медленнее, чем предполагалось сначала. Россия делает пока только первые шаги в этом направлении. Одной из сложностей для наших студентов является финансовая сторона дела. Подключение к Erasmus Mundus и другим подобным программам ЕС, конечно, желательно, но решить наши проблемы с их помощью не удастся. Нужно выделение специальных средств — государственных и частных, которые целенаправленно использовались бы для развития студенческой мобильности.
Возможно ли вернуть в университет большую науку?
Университет без науки не может существовать. Другой вопрос, что форма взаимодействия может меняться. В прошлом году несколько научно-исследовательских институтов университета включили в состав факультетов. Это правильное решение. Главный двигатель науки в университете-профессор, внедряющий свои научные разработки в учебный процесс. Задача научных подразделений-обеспечение условий для такого профессора, а не какое-то самостоятельное, параллельное плавание.
НАТАЛЬЯ ШЕРГИНА, Санкт-Петербург
БИЗНЕС-ОБРАЗОВАНИЕ
МВА. Двадцать лет спустя
Российским бизнес-школам 20 лет. За это время они смогли не только перенести на отечественную почву западные программы МВА, но и найти собственные пути развития
За 20 лет бизнес-образование в России успело обрасти мифами. Так же как незнакомое слово «менеджер» стать обозначением представителя офисного сословия.
Миф первый. Диплом МВА обеспечивает продвижение по службе.
Это заблуждение. Имеют значение связи, контакты, которые слушатель может установить во время учебы. Особенно в командной работе над проектами. Статистики по зарплатам выпускников или их продвижению по карьерной лестнице у нас нет. Но, как говорят руководители бизнес — школ, чаще наблюдаются случаи, когда выпускник бизнес-школы переходит с повышением на предприятие, где работает его однокашник. Сергей Мясоедов, ректор ИБДА, рассказывает: «Мы проводим корпоративные программы для крупных предприятий. Руководители просят нас: вы менеджеров учите, но дипломы им не давайте. Потому что могут переманить конкуренты». В то же время число слушателей, за которых платят организации, в последнее время выросло и составляет примерно 50 процентов. Остальные платят за себя сами.
Миф второй. На МВА можно учиться без отрыва от работы.
Можно, но нежелательно. За рубежом вечерних программ практически нет. Если человека взяли на учебу, то загружают так, что в небо глянуть некогда. У нас наоборот, очень мало дневных программ-немного найдется людей, готовых заплатить тысяч двадцать долларов и два года не работать. На Западе слушатели оплачивают учебу за счет кредитов, грантов, фондов и т п. Русские боятся оставить работу, потому что нет гарантии трудоустройства после учебы. Другое дело-Executive МВА. Топ-менеджер ни у нас, ни за границей предприятие бросить не может. Поэтому генеральные директора или заместители учатся по субботам и воскресеньям.
Миф третий. Учиться все равно где, лишь бы получить диплом.
Это заблуждение. Все бизнес-школы разные. В России есть бизнес-школы и есть программы МВА в университетах. Это разные вещи. Бизнес-школа настоящая, даже если она существует при вузе, — самостоятельное учебное заведение, со своим бюджетом, традициями. Программа МВА в университете-способ зарабатывания денег, соответственно статусу и качество.
Идеальными бизнес-школами можно назвать немногие. Например, «МИРБИС», который сейчас охватывает все ступени обучения-бакалавриат, магистратуру, аспирантуру, докторантуру, МВА и Executive МВА.
Миф четвертый. Пусть учат-заплачено.
В бизнес-школах учат не так, как в университетах.
В западных бизнес-школах в основе обучения — дискуссия. Приходит преподаватель в аудиторию и говорит: «Сегодня у нас тема «Функции управления». Что вы думаете по этому поводу?» И слушатели в течение двух часов по очереди высказываются, исходя из своего опыта. Потом преподаватель говорит: «Мне было очень интересно вас слушать. Теперь подведем итоги. Существуют пять классических функций управления: планирование, организация, руководство, координация и контроль. Я принес вам case (задания на примере реальных производственных проблем), вы их решите, и на следующем занятии обсудим».
Наши слушатели привыкли слушать и записывать. Человеку завтра на своем предприятии эту проблему надо решать, он пришел услышать мудрые слова, а его заставляют думать. К тому же он заплатил деньги и хочет, чтобы преподаватель поработал, а не выступал оператором. Главная задача преподавателя МВА в том, чтобы слушатели начали говорить сами. Владимир Буренин, ректор Высшей коммерческой школы, считает, что «быть преподавателем МВА — это адская работа. Нужно иметь хорошую академическую подготовку, собственный опыт в бизнесе и быть первоклассным актером, чтобы привлечь и удерживать внимание слушателей».
Исследование Гарвардского университета показывает: только 25 процентов профессоров могут работать на программах МВА.
В принципе, рынок МВА в России уже сложился. Есть программы американские, британские, французские, немецкие-филиалы западных университетов. И есть чисто российские. Есть программы для менеджеров (МВА) и есть программы для топов (Executive МВА). Все 150 бизнес-школ, действующих сегодня в России, можно разделить на три группы. Лидирующая группа-6-8 школ, получивших не только российскую, но и аккредитацию в таких организациях, как АМВА (Международная ассоциация бизнес-образования) или EFMD (Европейская ассоциация развития менеджмента). Есть большая группа — 20—25 школ, приближающихся к лидерам. И все остальные.
Начали даже появляться наши российские «кейсы». А откуда им было взяться, если до 2000 года наши предприятия, на проблемах которых и надо было бы учиться, едва дышали — раз и были абсолютно непрозрачными — два. Потому, кстати, первые программы МВА в России были копиями западных. Их составляли с участием зарубежных специалистов и называли «аналоги МВА».
Все же наши бизнес-школы отличаются от западных прототипов.
Например, у нас появились так называемые специализированные МВА-для энергетиков, для строителей, для нефтяников. В Российской ассоциации бизнес-образования спорят по этому поводу много. Одни говорят: МВА должны обучать только общему менеджменту, а из тысячи предусмотренных учебным планов часов десятую часть отдавать на специализации. Другие возражают: нет, это слишком мало, потому что есть особенности управления в каждой отрасли и их надо прорабатывать.
Другая особенность МВА по-русски: тесная связь школ с университетами. Ректор Московской международной высшей школы бизнеса «МИРБИС» Станислав Савин говорит: «Большинство наших бизнес-школ в университетах не самостоятельны. Они полностью завязаны на альма-матер — на их площадях располагаются, зарплату получают от университета. Наша школа существует автономно, мы полностью самостоятельны».
А с другой стороны, говорят ректоры, какие могут быть в этом деле бюджетные деньги? Все крупнейшие мировые бизнес-школы — частные. Если школа не зарабатывает, то чему там могут научить слушателей? Правда, мировые школы зарабатывают и тем, что ведут серьезные исследования по госзаказам. Для нас пока главная задача — связать обучение с практикой бизнеса.
20 лет для бизнес-школ — не срок. Первая школа бизнеса открылась в Пенсильванском университете США в 1886 году, а первый диплом Master of Business Administration выдали в 1901 году в Даремском университете. В России первой бизнес-школой был Международный центр экономических исследований и подготовки кадров, созданный в 1988 году. План развития есть в «МИРБИСе» — до 2015 года. В этой бизнес-школе хотят «надстроить» еще два высших уровня образования. Один — программа Global MBA. Это для руководителей транснациональных корпораций. Русский бизнес управляет за рубежом огромными активами, примерно 20—25 миллиардов долларов. Но этому делу тоже надо учиться. И совсем заоблачная программа — «МВА-Национальный лидер». Это для самых высших руководителей-губернаторов, министров. А может, и для президентов.
АЛЕКСАНДР ТРУШИН
«Мастера» для РЖД
На минувшей неделе впервые в истории транспортных вузов России состоялся выпуск слушателей программы «Мастер делового администрирования — МВА» Высшей транспортной бизнес-школы Московского государственного университета путей сообщения. 24 слушателя получили дипломы МВА ВТБШ. Эта бизнес-школа — лидер в подготовке руководителей транспортных компаний и была создана при поддержке президента ОАО «РЖД» В. И. Якунина.
Менеджеры самых разных уровней, включая и собственников бизнеса учатся здесь по одной из четырех программ:
— корпоративный менеджмент на транспорте,
— управление транспортно-логистическим бизнесом,
— менеджмент в транспортном строительстве,
— управление корпоративнымифинансами.
ОАО «РЖД» курирует подготовку мастеров делового администрирования на самом высоком уровне. Достаточно сказать, что научными руководителями программ МВА «Корпоративный менеджмент на транспорте» и «Управление транспортно-логистическим бизнесом» стали старший вице-президент ОАО «РЖД» профессор Б. М. Лапидус и генеральный директор ОАО «Первая грузовая компания» С. М. Бабаев.
Обучение по программам МВА позволит сформировать кадровый резерв одной из самых успешных российских компаний-ОАО «РЖД».
Метод проектов в профессиональном образовании
 |
Татьяна Попова - заместитель директора по НМР |
Конкурентоспособность выпускников профессиональных образовательных учреждений во многом определяются уровнем творческого развития, проявляющемся в умениях создавать инновации в различных сферах человеческой деятельности. Творческое начало профессионального самоопределения включает в себя различные виды творческой деятельности – техническое и технологическое творчество, художественное творчество в процессе художественно-технологической обработки материалов, социальное изобретательство.
Обновляющейся системе образования требуются такие методы обучения, которые:- формируют активную, самостоятельную и инициативную позицию обучающихся;
— развивают в первую очередь общеучебные умения и навыки: исследовательские, рефлексивные, самооценочные;
— формируют не просто умения, а компетенции, т е. умения, непосредственно сопряженные с опытом их применения в практической деятельности;
— приоритетно направлены на развитие познавательного интереса обучающихся;
— реализовывают принцип связи обучения с жизнью.
Одним из таких методов является — метод проектов, основанный на инициировании самостоятельной деятельности обучающихся по разработке конкретной проблемы и оформлению практического результата.
Метод проектов всегда ориентирован на самостоятельную деятельность обучающихся (индивидуальную, парную, групповую), которую они выполняют в отведенное для этой работы время (от нескольких минут урока до нескольких недель, а иногда и месяцев).
Чаще всего тематика проектов определяется практической значимостью вопроса, его актуальностью, а также возможностью его решения при привлечении знаний обучающихся из разных областей, изучаемых наук.
Использование проектной технологии предусматривает хорошо продуманное, обоснованное сочетание методов, форм и средств обучения. Наиболее оптимальными являются такие формы и методы организации проектной деятельности обучающихся как: - выполнение проектов в малых группах; - закрепление материала по конкретной теме в виде творческого задания и итоговое повторение в форме проекта; - использование “типовых” учебных проектов. Перед учащимися ставится проблема, решая которую они учатся использовать свои знания и умения в комплексе. Выполнение проекта ставит их в реальные, жизненные ситуации, с которыми они будут сталкиваться в своей повседневной работе в офисе или на производстве по роду своей профессии.
Работа над проектом ставит обучающегося в условия, когда ему требуется использовать уже имеющиеся знания и те, которые еще предстоит приобрести.
Метод проектов есть не что иное, как технология свободного труда. Исчезает чувство страха перед неизвестностью, укрепляется уверенность в себе, формируется настойчивость в достижении целей, Более разнообразными становятся мотивы деятельности и поведения. Свобода выбора сдерживает тенденцию социально-психологического иждивенчества. Освоение жизненных ситуаций в форме «микрооткрытий» обеспечивает возможность свободы выбора, которая приучает будущего специалиста принимать самостоятельное решение и брать на себя ответственность. Оно направлено также на психофизическое, нравственное и интеллектуальное развитие обучающихся, активизацию их задатков и способностей, сущностных сил и призвания, включение в успешную трудовую деятельность и систему общечеловеческих ценностей, формирование и удовлетворение их деятельностных и познавательных запросов и потребностей, создание условий для самоопределения, творческого самовыражения и непрерывного образования.
ВУЗы
Недоучки не нужны
Студенты на старших курсах предпочитают работать, а не учиться. В результате ценность вузовских дипломов снижается. Так считает проректор по экономике и развитию Московского гуманитарного института им. Е Р. Дашковой Григорий СПОДАХ
В начале 90-х годов негосударственные вузы довольно живо отреагировали на потребности, которые предъявляла развивающаяся экономика. Возник повышенный спрос на гуманитарные специальности-финансы и кредит, налоги и налогообложение, юриспруденция, иностранные языки. А что сейчас происходит на этом рынке?
Говорят, что людей с дипломами очень много. Но хорошему экономисту или юристу не представляет никакого труда устроиться на высокооплачиваемую работу. И есть огромное количество специалистов, которые не соответствуют требованиям работодателей. Конечно, сейчас в экономике растет спрос на инженерные специальности, требуются кадры с сельскохозяйственным, медицинским, биологическим, химическим образованием.
Что касается дефицитных дипломированных специалистов-гуманитариев, то мы ощущаем повышенный спрос работодателей на журналистов, психологов и специалистов в области гостиничного бизнеса.
А насколько вообще отличаются требования работодателей от образовательных стандартов?
Работодатели не питают иллюзий, что со студенческой скамьи получат профессионала. В первую очередь работодатель хочет увидеть человека, который компетентен, умеет обращаться с информацией — получать ее и обрабатывать. Это главное требование. Знать какие-то специальные вещи, обладать специфическими знаниями-такого ни один вуз не дает. Это приобретается практикой.
Но если говорить о юристах и экономистах, наверное, вопрос в качестве знаний и компетенциях, которыми владеют выпускники?
Совершенно верно. Большинство вузов дает знания не то что вчерашнего, а позавчерашнего дня. Наши образовательные программы устарели еще до распада Советского Союза. Для негосударственных вузов-это вопрос жизни и смерти. Да и для государственных тоже. Туда пошли сейчас большие деньги. Но их тратят большей частью на увеличение зарплат преподавателям. А старые методики преподавания ведь не меняются.
С 2009 года высшее образование переходит на многоступенчатую систему. А в негосударственных вузах она тоже будет вводиться?
Мы должны будем переходить на новую систему. Но я считаю, что это полумера. Она не решит многих проблем, а только их усугубит. Проблема в том, что у нас очень жесткие законодательные рамки, в которых находятся абсолютно все вузы. И если мы аккредитованный негосударственный вуз, значит, мы должны строго следовать утвержденным стандартам. А в них свободного пространства только 15 процентов. Перечень дисциплин давно устарел. Но мы ведь в вузе тоже знаем, чему учить наших студентов. И понимаем, что этой свободы слишком мало. Особенно это касается подготовки бакалавров. Это общее фундаментальное высшее образование, здесь глубокого изучения частных профессиональных дисциплин не нужно. Но в отличие от западных стран у нас дети в школе учатся не 13 лет, а всего лишь 11. Нам приходится восполнять то, что они недополучают в школе, и на это уходит примерно полтора года. Поэтому я считаю, что вузам надо дать возможность самостоятельно формировать учебные программы, которые должны соответствовать конкретным условиям работы выпускников. И кроме того, надо дать возможность студентам выбирать курсы, которые им могут пригодиться в жизни. В американских вузах в бакалавриате по экономике человек может изучать дополнительно архитектуру или живопись. А мы такой возможности студентам не даем. И эта проблема еще более актуальна для второго высшего образования. У людей уже есть жизненный опыт, они понимают, что добрая половина дисциплин, которые их заставляют изучать, им никогда не пригодится.
То есть необходим переход от ненужных знаний к формированию компетенций?
И эту перестройку надо отдать вузам. Учебные планы должны отличаться для каждого региона, для каждого вуза, для каждой специальности. И мы должны их разрабатывать сами. Мы же знаем, какие дисциплины надо ввести, какие сократить, как и что надо читать, какие нужны преподаватели. Качество образовательного процесса должно контролировать не министерство, а работодатели. Вуз очень зависит от имиджа. Если идет плохая молва о вузе, особенно негосударственном, то ему набрать студентов, учитывая сумасшедшую конкуренцию, сложившуюся на рынке образования, будет очень сложно.
А что такое качественное образование?
Это сложный вопрос. Иметь диплом и иметь знания-это разные вещи. Ценность российских дипломов за последние 15 лет девальвировалась очень значительно. Но в первую очередь, мне кажется, надо говорить о том, чтобы студенты изучили по возможности полный курс, который им предлагается. Сейчас многие ректоры гордятся тем, что их студенты уже с третьего курса на 90 процентов трудоустроены. Но это значит, что они работают в ущерб учебе. На производстве никто студента днем на учебу не отпустит. Есть статистика по внеаудиторной учебной работе. В Германии студенты самостоятельно занимаются в шесть раз больше, чем в России. Но по учебным планам. А фактически на старших курсах российские студенты уделяют самостоятельным занятиям от одной до 15 минут в день. Это катастрофа! Это профанация образования. Студенты не ходят на занятия и не учатся самостоятельно. Это мина замедленного действия. Все говорят, что стране необходим переход к инновационной экономике. Но о чем можно говорить, если нынешние выпускники-недоучки будут составлять основной пласт кадров?! Ни о какой фундаментальной науке в вузах речи нет. И говорю не только о студентах, преподаватели тоже наукой интересуются все меньше и меньше.
А в негосударственных вузах, где студенты платят за учебу, такая же картина? И вообще, где, по-вашему, сегодня лучше учатся ребята — в государственных или негосударственных вузах?
Я могу сказать, что в большинстве негосударственных вузов студенты учатся не хуже, чем в аналогичных государственных. Знания они получают не хуже. Я вижу, что грань между государственными и негосударственными вузами постепенно стирается. Сейчас гораздо важнее имидж вуза. Наш вуз оканчивают чуть более 40 процентов от поступивших. То есть для того, чтобы получить наш диплом, студентам надо очень постараться. И мы зачастую идем вразрез с экономическими выгодами, которые нам сулило бы более мягкое отношение к двоечникам. Мы их просто отсеиваем, особенно на втором-третьем курсе. До госэкзаменов слабые не доходят. Мы хотим, чтобы наш вуз существовал долгие годы, поэтому мы не выпускаем слабых специалистов.
Беседовал Александр ТРУШИН
ШКОЛЫ
Мой номер 35
В России началось зачисление в школы. Родители штурмом берут кабинеты директоров и стоят сутками в очередях
Кажется, только недавно бывшие спецшколы, превратившиеся в лицеи и гимназии, получили возможность каким-то образом отбирать себе детей. По уровню ли знаний, по кошельку ли родителей, но отбирать. Шесть лет назад, когда мой старший сын поступал в физико-математический лицей, пропуском в первый класс было тестирование. Или собеседование, как это указано в официальных документах. Два года подготовительных курсов никаких преимуществ при поступлении не давали, разве что позволяли ознакомиться с требованиями и примерной программой обучения. В этом году, когда подрос младший, вопрос с выбором школы не стоял. Всё по накатанному пути. Занятия два раза в неделю, домашние задания. За экзамен, который планировался в мае, я была относительно спокойна, считая своего ребенка подготовленным. Тяжелый год. По моим воспоминаниям, в первом классе уже было значительно легче. Оставалось совсем немного и ничто, как говорится, не предвещало…
В конце марта вдруг объявили новые правила приема в первый класс. Приказ мэра города (это уже потом стало ясно, что нововведение работает по всей стране). Не правила, а отсутствие таковых. Первые 75 человек, которые подадут документы с того момента, как будет вывешено объявление о приеме, поступят в лицей. Все остальные дети, будь они хоть семи пядей во лбу, пойдут в другую школу. Таким образом, все, что не без трудностей было завоевано за год, сводилось к элементарной расторопности родителей. Любой ребенок может в порядке живой очереди быть принят в первый класс. Равноправие.
Официальное начало забега было положено на 1 апреля. Можете себе представить, сколько звонков раздалось с этого момента в кабинете директора? Мне позвонила знакомая учительница: «Аня, беги! Там список какой-то составляют. Быстро!» Благо от моей работы всего пять минут ходьбы. Народу было довольно много, все полны решимости составить полный список поступающих и передать его директору. Со стороны толпа напоминала обманутых вкладчиков. В школу никого не пропускали, даже учителей: «Чем докажете, что вы здесь работаете?» Побуждения самые высокие — сделать процедуру записи цивилизованной, не устраивать потасовки и вообще облегчить друг другу жизнь. Кто-то взял отгул на работе, у кого-то пришла бабушка — пенсионерка. Собрались ждать директора, сколько надо будет, до победного. Я не особо верила, что какая-то там стихийная запись будет учтена администрацией, но честно записала своего мальчика и племянницу под номерами 35 и 36.
Последующие манипуляции со списком происходили без моего участия. Он, по словам очевидцев, был размножен. Один экземпляр послан DHL директору лицея, которая разговаривать и принимать какие-либо бумаги, естественно, отказалась, второй остался у инициативной группы. Третий, говорят, был отправлен в прокуратуру, под заголовком, что нам-де было отказано в приеме документов 1 апреля.
Вообще к слову «прокуратура» в процессе обсуждения со знакомыми и в интернете так или иначе разговор почему-то возвращался. Видимо, людям хотелось получить какое-то силовое объяснение возникшей ситуации. Свести все к вмешательству «органов». И прокурорскими же проверками некоторые обиженные родители время от времени угрожают школе. Может быть, дело в этом? Может быть, родители сами виноваты, что именно наша школа не посмела настоять на своем и провести тесты. Живая очередь, хоть и воспринимается как издевательство над людьми, все-таки юридически более оправдана, чем вступительный экзамен.
Две недели прошли довольно нервно. Срочно были оформлены медкарты, которые ни детские сады, ни поликлиники никогда так рано не выдавали. Документы лежали в сумке на тот случай, если появится объявление и будет дан низкий старт. По вечерам звонила моя мама, ее беспокоил чей-то папа в «дресс-коде», самый активный составитель списка. «Сейчас он напишет новый список или еще чего-нибудь устроит, не дай бог…» Точная дата приема долго была неизвестна, но наконец сведения просочились: вторник — 15 апреля. Далее события развивались в следующем хронологическом порядке.
Суббота, 12, — объявления нет, никто из родителей не толпится, но все успели съездить и посмотреть. Воскресенье, 13: утром — никого, в три часа дня — никого. В восемь вечера звонят — началось! Бросаю детей одних, недочищенную картошку, недоделанные дела, мчусь. Так же оперативно у школы собирается человек пятьдесят. Беременных много, детишки бегают. Все кучкуются вокруг капота машины с заведенным двигателем, потому что как раз похолодало. В самом центре — девушка со списком. Список другой, восстановленный по памяти, так как наш основной, настоящий, «стоит в пробке и вот-вот будет». Свои номера помнят не все. Подходят новые люди, записываются. Дружно вспоминают приобретение телевизоров и мебели по записи в советское время. Обстановка рабочая, только время от времени возникают в толпе разговоры, что надо бы по-новому переписать всех, кто есть в наличии, и больше никого не ждать. Зачинщик — не в меру активный папа, видимо, слегка навеселе (вечер-то воскресный). Его номер где-то в 60-х. «Позвольте, — то и дело требует папа, — почему мы должны здесь париться, то есть мерзнуть, а другие… И как вообще этот список, по какому принципу?» А вот по принципу, кто первый пришел 2 апреля, объясняют ему. «А почему второго? Я, может, еще тридцать первого марта пришел!»
Девушка со списком в тонкой курточке, уже охрипла. Холод просто собачий. Одна из бабушек с пледом в сумке, можно уже вынимать и разворачивать. Тут наконец прибывает основной документ. Все переписываемся под своими номерами: фамилия ребенка (путаница с двойняшками), телефон и роспись. Долго спорим, надо ли ксерокопии, потом решено ничего не размножать, а держать в одном экземпляре, передавая по дежурству. Многие фотографируют записи на сотовые телефоны. Моя сестра тоже на всякий пожарный наши фамилии щелкает.
К двенадцати ночи распределяем дежурства, по нескольку человек. Круглосуточно. Понятно, что всех в один день не примут, поэтому пишемся на трое суток как минимум. Кому-то уже подвезли пуховик и термос.
День следующий, 14 апреля. Заявления еще не принимают. Вы не поверите, но к восьми утра в списке уже почти 90 человек. А некоторые не верили (я, например), что надо караулить ночами. Перекличка — поставили плюсики, еще раз проверили фамилии.
15-е, день подачи заявлений. Утром за меня отдежурила мама. Родители у школы с восьми утра. В списке 103 человека, ровно на 28 больше, чем возьмут в школу. В два тридцать начался прием заявлений. Внутрь никого не пропустил охранник, толпа на улице. Проходят строго по списку, на каждого человека минут по 10—15. Долго. Говорят, что примут до вечера только 25 заявлений. Часа через два выходит администрация на беседу, великодушно пропускает всех в вестибюль погреться. «Поднимите руки, кто не ходил на курсы»,-говорит директор. Никого. Все свои. Я 35-я, ухожу пока обратно на работу.
16-е. «Беги!» — кричит в трубку сестра. «Сегодня очередь быстрее, уже тридцатый зашел!» Бегу. Опять никакой давки и драки, выкликает фамилии девушка из инициативной группы. Рассказывают страшные истории. Ребенку 10 дней не хватило до шести с половиной лет — завернули. Не все прививки в карте-завернули. Кто-то признается, что медкарту заполнял сам. Самая страшная байка, что директриса отобрала заявления самых активных родителей и куда-то многозначительно унесла. Куда? Наконец моя очередь. Очень волнуюсь почему-то. Мою фамилию фиксируют в журнале под номером 35. Пара минут, и сын-первоклассник.
Говорят, на третий день было хуже. Ругались, плакали. Детей, которым не хватило места, набралось как раз еще на целый класс. Составили новый список и собирались с ним идти в департамент требовать этот класс организовать, хотя девать его в нашей школе абсолютно некуда. Я, хоть убейте, не верю, что в каждом из первых классов будет ровно по 25 человек. Будет больше. Еще человек 15 точно возьмут. Потому что родители — это великая движущая сила. Шутка ли дело, организовать такой четкий, слаженный график работы очереди! Даже ночной кошмар нашей бабушки — папа в «дресс-коде» честно отстоял и отдежурил.
Только вот вопрос, что делать тем, чьи дети будут поступать в следующем году? Водить ли на подготовительные занятия или уже с сентября организовывать новую очередь со списком? Копировать эти списки, заверять нотариально, передавать по местному телеканалу, публиковать в газетах? Чтобы не было соблазна завести новые, альтернативные, с другими фамилиями.
Сломать годами устоявшуюся систему просто. Если ратовать за то, чтобы все было «по-честному», то самым честным для школы, которая претендует на преподавание каких-либо особых знаний, особого подхода, будет как раз тестирование. Она должна иметь на это законное право. Тогда уже с начального обучения классы будут сформированы в основном из сильных учеников. Подготовленных к этим определенным знаниям. Это жестко, но правильно, пусть с этим трудно смириться. Как трудно и предугадать, какие испытания нам придумают через год.
АННА АНДРОНОВА, писатель, Нижний Новгород
Фото: ПРЕСС-СЛУЖБА СПбГУ; АЛЕКСЕЙ ДАНИЧЕВ/РИА НОВОСТИ; ВЛАДИМИР СМИРНОВ/ИТАР-ТАСС; ПРЕСС-СЛУЖБА МНЭПУ; ВАСИЛИЙ МАКСИМОВ