«Официально мы не имеем никакого отношения к мораторию, обо всем участники рынка договариваются сами», — заявляют в Минсельхозе РФ. Факты, однако, говорят об ином. Стало известно, что в день выхода этого номера «Огонька» в Минсельхозе пройдет совещание: министр Алексей Гордеев примет участников антиценового пакта, созданного в октябре-2007, и попробует уговорить их на «продолжение банкета» — до мая текущего года. Министерство, скорее всего, предложит приподнять фиксированные цены на 10 — 15 процентов против октябрьских. «Добровольцы» же — производители молочных продуктов, яиц, подсолнечного масла, ржаного хлеба и других малобюджетных продуктов, попавших в социально значимый реестр — в большинстве своем пока открывать карты не торопятся.
Впрочем, есть и исключения. Уже три месяца, с середины октября 2007-го, за незыблемость цен по двум позициям — по молоку малой жирности и по бюджетным «сортам» кефира — во многом отвечают участники Российского союза предприятий молочной отрасли (РСПМО), подписавшего октябрьское соглашение. Исполнительный директор РСПМО Владимир ЛАБИНОВ полагает, что в самой бумаге ничего хорошего нет ни для отрасли, ни для потребителя; однако «в любом деле есть нюансы, которые Владимир Витальевич и обсудил в разговоре с корреспондентом «Огонька».
По вашему ощущению, Минсельхоз действительно настроен призвать вас и коллег к продлению ценового моратория? Все же, как ни крути, а крайне антирыночная мера...
Минсельхоз недавно провел совещание по этому поводу. Его итог: мы должны представить на этой неделе информацию о развитии рынка в нашем сегменте. Мы расскажем про свое видение, птицеводы — про свое, масложировики, хлебобулочники, ритейлеры — про свое… Очевидно, после этого и будет принято решение.
Мы выступаем противниками продления моратория. При этом, если власть для очередного упреждения социальных протестов предложит бизнесу вновь пойти навстречу, бизнес, думаю, пойдет. Но на других условиях, чем в октябре 2007-го.
На каких же?
Продолжать работу с теми — или очень близкими к ним — ценами бессмысленно: слишком много воды утекло с тех пор.
Даже при том что все в большем количестве регионов этих социально ориентированных продуктов на прилавках просто нет?
Да, возник дефицит, что не есть хорошо. При том что соглашение предусматривало сохранение объемов поставок такой продукции и эти объемы, замечу, сохранились.
Тогда где продукты?
Насколько мне известно, эту продукцию просто расхватывают. А дефицит, при том что вокруг товарное изобилие по остальным позициям, — это повод для проявления социального протеста, не находите? Дальше пошли: энергоносители подскочили с октября. В доме, где я живу, цена на газ с октября по январь поднялась на 40 процентов. И это жилье, а не производство, где цены совсем-совсем другие. Не говоря о том, что по продуктам, цена на которые была зафиксирована, заводы понесли убытки.
Мне-то как потребителю что с этого? Мне нужно дешевое молоко. Как выкрутиться из конфликта интересов?
Так ведь вы, уважаемый потребитель, и пострадали в первых рядах. Те заводы, которые смогли компенсировать убытки ростом цен на другую часть своего ассортимента, тут же сделали это — и теперь за «нефиксированные» продукты вы платите больше, чем могли бы платить в отсутствие этого соглашения. Для предприятий же с небольшим ассортиментом здесь просто прямой убыток, ничем не компенсированный. И это сейчас, когда спрос на молочную продукцию в своем росте настолько опережает темпы роста молочного производства — не только в России, во всем мире…
Неважно, сколько жирности в этом молоке — его все равно купят?
Если отбросить эмоции и посмотреть на факты, то можно увидеть: потребительский спрос в расчете на человека в России вырос на 7 процентов. Это факт. А производство сырого молока выросло максимум на 3 процента. И такая же картина в мире. Самое плохое — это напугать отрасль. Обмануть надежды инвесторов. И, следовательно, внести сумятицу, которая ударит прежде всего по вашему кошельку.
Ну был бы в октябре социальный взрыв цен и вообще никакой перспективы. Тем более инвестиционной.
Но сколь-либо масштабного протеста не было — тогда, осенью, когда подскочили цены.
Может, потому что протест купировали, в том числе и с помощью соглашения?
Вполне возможно. Но в любом случае не произошло. Замечу также: когда цены осенью стали повышаться, потребление снизилось, но неадекватно росту цен. Сегодня никаких объективных оснований для пролонгирования этого соглашения мы не видим. Тем не менее если власть хочет — бизнес, повторяю, может пойти навстречу. Поставив вопрос о новой фиксированной цене на молочную продукцию, скажем, по состоянию на 1 февраля.
Беседовал ЮРИЙ РАКОВ
Фото ВИКТОРА БАРТЕНЕВА/PHOTOXPRESS.RU