Экономический рост и инфляция десятилетиями шли вместе в развитых странах, а антиинфляционные меры считались тормозящими рост.
На 2008 год правительство России прогнозирует низкую инфляцию — 8,5 процента после примерно 12 процентов по прошедшему 2007 году. Можно предположить, что при благоприятных обстоятельствах удастся вернуться к уровню ниже 10 процентов. Но для этого придется поискать способы стимулирования производства и конкуренции теми товарами, которые оказались в «Инфляционном списке». Домашняя инфляция концентрируется обычно в услугах, но в российских условиях огромное внимание сосредоточено именно на газовых тарифах и тарифах на электроэнергию.
После девальвации 1998 года тарифы примерно 5 лет сохранялись очень низкими именно с тем, чтобы поддержать как население, так и промышленность. Правительство тогда сознательно пошло на «газовую паузу» — дешевые тарифы для бизнеса вместе с подешевевшей рабочей силой, падением налогов и списыванием долгов. Цель была — поддержать выход из кризиса, что было разумно, но оставило «Газпром» (две трети добычи идет на внутренний рынок) и РАО ЕЭС на долгие годы без избыточных ресурсов. Это не оригинально — многие добывающие газ страны с низкими доходами и неравенством используют низкие электрические и газовые тарифы для поддержки как довольно постоянную (а не временную) политику.
«Газпром» начал получать приличные экспортные доходы примерно с 2003 — 2004 годов, поскольку его цены в ЕС привязаны к спотовым ценам на нефть. Именно в этот период ЕС настоял на росте тарифов при переговорах о вступлении в ВТО. Внутри России борьба за тарифы носит очень сложный характер: производители удобрений (у них до 70 процентов издержек — это газ), электроэнергетики долгое время сопротивлялись росту газовых тарифов. Однако по мере повышения газовых цен у основных конкурентов химики ослабили сопротивление.
Энергетики теперь также за повышение газовых тарифов, что противоестественно только на первый взгляд. Во-первых, они уверены, что смогут рост издержек переложить в тарифы на электричество для потребителей. Во-вторых, подключились угольщики — если поднять тарифы на газ, открывается путь для угля на внутреннем рынке, откуда газ их вытеснил в период дешевизны 1999 — 2002 годов (многие электростанции перевели с угля на дешевый газ). На короткий период времени сложился альянс крупных коммерческих интересов в пользу повышения внутренних цен на газ.
Россия выполняет свои обещания, данные ЕС в 2004 году, — подтягиваться к мировому уровню по внутренним тарифам. Но пока мировая цена просто «убегает»: к лету 2008 года экспортная цена нашего газа в Западной Европе достигнет 350 долларов за тысячу кубометров, а в Восточной Европе она уже в районе 180 — 250 долларов. Пока Восточная Европа платила относительно низкие тарифы за газ, никто особенно не помнил, что «Газпром» — госкомпания и потенциальная «угроза». Перевод соседей на коммерческие тарифы вызвал бурю негодования.
Теперь ниже уровня цен в ЕС остаются в основном Россия, Украина и Белоруссия. Украина в 2008-м будет получать газ почти по 180 долларов за тысячу кубов. «Газпром», естественно, борется за подъем внутренних тарифов: две трети добычи потребляется дома, разрыв между нынешними 50 долларами за тысячу кубов дома и 300 в ядре ЕС выглядит драматически. Повышение на 25 процентов — примерно до 62 долларов — оптовой внутренней цены в этом отношении оставляет приличный запас прочности для российских производителей в металлургии, химии и удобрениях, для остальных отраслей все это не драматично.
Конечно, тарифы для населения также поползут вверх: уровень цен для населения ниже и регулируется отдельно (со значительными различиями по регионам страны), хотя с учетом расходов на доставку и налогов он также серьезно вырос. Но тут вопросы не в цене на газ с электричеством, а в доходах — выдерживает же более высокие цены существенно более бедное население Украины и Грузии. Подъем продолжается, и общий рост доходов должен перекрыть потери по тарифам, хотя можно ожидать больших проблем в связи с реформой ЖКХ.
Правда, у нас огромное неравенство, но тут вопрос к социальной и региональной политике. Мы, конечно, должны думать о реальных бедных, а не об абстрактных тарифах. Теория показывает, что при низких (субсидированных) ценах на ресурс идет рост его потребления сверх рационального уровня. Психологически очень трудно поднимать тарифы в стране с огромным неравенством. Однако низкая цена газа и электроэнергии, по сути, означает субсидии тем богатым, которые топят газом коттеджи зимой и «гонят» электричество в джакузи. По существу, надо доплачивать бедным слоям населения на разумный (сложившийся) уровень потребления так, чтобы богатые платили полный тариф.
Фото МИХАИЛА ГАЛУСТОВА