Срыва переговоров ждали, и дело не только в том, что речь о территории, которая, хоть формально, все еще числится частью Сербии, с 1999 года управляется не ею, а передана под временное управление ООН. Больше того, Сербия уже готова к максимальной самостоятельности края (последнее предложение — по образцу Гонконга в КНР или Аландских островов в Финляндии), возражая лишь против его формального отделения. Обе стороны не могли поступиться своими символами, знаменами, под которыми вели борьбу.
Для сербов этот край — сербский Иерусалим, сердцевина национального мифа. Сербский политик, согласившийся «отдать» Косово, не только совершит политическое самоубийство, но и рискует войти Иудой в отечественную историю.
Лидеры косовских албанцев, в свою очередь, согласны только на независимость. За это боролось несколько поколений, ради нее была развязана «освободительная война», принесшая народу неисчислимые страдания. Отказаться от независимости — значит поставить под вопрос «героику освободительной войны», обесценить понесенные жертвы. Этого точно нельзя ожидать от наиболее вероятного нового премьера Хашима Тачи, в прошлом политического руководителя боевиков «Освободительной армии Косова».
КАКОЙ ХВОСТ ПРАВИТ СОБАКОЙ?
Итак, тройка посредников (представители США, ЕС и России) представила Генсеку ООН отчет о результатах своей миссии. 19 декабря «косовский вопрос» должен вновь, как и весной этого года, рассматриваться на Совете Безопасности ООН. Тогда лишь твердое «нет» России сорвало попытку навязать Сербии независимость Косова, правда, сохранив внешний надзор, который вместо ООН собирались отдать ЕС.
Неудача новых переговоров была не только ожидаема, но «запланирована». Ведь в таких ситуациях компромисс возможен при трех необходимых условиях. Когда ни одна из противостоящих сторон не может полностью достичь желаемого, когда у обеих есть иные жизненно важные цели, когда мощное внешнее воздействие осуществляется равномерно, побуждая обоих участников к поиску взаимоприемлемого решения. И Сербия, и Косово мечтают о приеме в ЕС. Это, казалось бы, создавало благоприятные условия для решения проблемы. Но асимметричный, пристрастно антисербский и проалбанский подход США, да и большей части членов ЕС, лишил лидеров косовских албанцев каких-либо стимулов договариваться. США заранее посулили им независимость и не устают повторять, что признают ее даже в одностороннем порядке в обход ООН. Зачем же в таком случае албанцам вступать в какие-то торги? Им нужно неколебимо стоять на своем и требовать обещанного.
Станут ли в Приштине дожидаться «отмашки» из Вашингтона и Брюсселя? Американцы и европейцы в этом не сомневаются, уповая на полную экономическую и политическую зависимость Косова от западных покровителей и доноров. Но американцы и европейцы сделали себя заложниками своих подопечных. И те, в случае дальнейших оттяжек, вполне способны поставить и их, и весь мир перед свершившимся фактом провозглашенной независимости в расчете на скорое признание. Ведь ни администрация Буша, ни «еврократы» не смогут отыграть назад. Евросоюз, где Греция, Кипр, Испания, Словакия и Румыния все еще опасаются пагубного примера независимости Косова, предостерег от одностороннего ее провозглашения. Но ведущие европейские государства готовы последовать за США. Многое указывает, что независимость Косова будет ими признана в январе, после президентских выборов в Сербии.
ДАЛЕЕ — ВЕЗДЕ?
В 1999 году разногласия по косовской проблеме привели к самому острому кризису в отношениях России с США и ЕС. Сейчас они и без того скатились до самой низкой отметки со времен холодной войны. Футбольный термин — «жесткий прессинг по всему полю» — всего лучше выражает нынешнюю политику западных партнеров. В таких условиях и России незачем проявлять гибкость. Как отмечают не потерявшие трезвого подхода западные наблюдатели, она останется в выигрыше при любом исходе нового косовского кризиса.
Признание независимости без решения ООН нанесет еще один, может статься последний, удар по международному праву. В этом случае всякое международное присутствие в Косове лишится законной основы. Обострится обстановка в северной части края, за рекой Ибар, где компактно проживает большая часть еще оставшихся в Косове сербов. Они не примирятся с властью Приштины и на законных основаниях пожелают остаться в Сербии, призвав соотечественников на помощь. Косовские албанцы попытаются силой установить там свою власть и ответят антисербскими погромами на остальной территории края. В Сербию вновь хлынет поток беженцев. Натовские миротворцы окажутся перед крайне неприятным выбором: либо самим подавить сопротивление сербов, либо предстать перед всем миром как пассивные пособники насилия, либо, при всем нежелании, применить силу против головорезов, расписавшись в банкротстве всей своей предшествующей политики и получив нечто вроде мини-Ирака на задворках Европы.
Белградские власти не раз заявляли, что исключают какие-либо силовые действия, да и сил у них для этого нет. На провозглашение независимости Косова они собираются ответить экономической блокадой края и выборочным разрывом отношений с признавшими ее государствами. Но когда появятся первые жертвы, им трудно будет оставаться непротивленцами. Внутри страны наиболее вероятным следствием «утраты Косова» станет политический кризис и приход к власти радикальных националистов, чей лидер Воислав Шешель коротает время в камере Гаагского трибунала.
В Вашингтоне и Брюсселе заверяют: случай с Косовым уникален и его независимость не станет прецедентом. Это означало одно: вполне осознавая такую опасность, они не собираются признавать аналогичные решения в сходных ситуациях. Но в рамках международного права невозможно доказать, что одни народы могут получить то, в чем отказывают другим. А сила примера мало зависит от желания великих держав. Почему нужно удовлетворить требования албанцев Косова, но отказать в этом албанцам соседней Македонии? Какая логика в том, что ради сохранения целостности соседней Боснии и Герцеговины США и ЕС который год всеми правдами и неправдами принуждают тамошних сербов и хорватов жить в одном «как бы государстве» с боснийскими мусульманами, но готовы делить территорию Сербии? Не случайно симптомы нарастания напряженности уже заметны и в Боснии и Герцеговине, и в Македонии.
Нельзя обойти и более отдаленных последствий косовского прецедента. Уже первые разговоры о независимости Косова вызвали живейший отклик в «непризнанных» постсоветских государственных образованиях — в Приднестровье, Абхазии, Южной Осетии и Карабахе. На эту тему заговорили даже в Крыму и Закарпатье. Эхо от этого события отзовется далеко от Балкан. Ведь поборники независимости Басконии и Каталонии в Испании, Шотландии и Ольстера — в Великобритании, французской Корсики, бельгийской Фландрии и канадского Квебека не преминут использовать этот пример. Об Африке и Азии в этой связи лучше и не вспоминать.
Каждый человек неповторим, но люди во многом похожи. Любой этнический территориальный конфликт уникален, но все они подобны. Косовская проблема не сложнее и не проще ближневосточной, кипрской и тысячи других, таких же. Поспешное предоставление независимости территории, которая ни по каким критериям не готова к самостоятельной государственности, объясняют одним: опасениями очередного выплеска насилия со стороны косовских албанцев. Их лидеры успешно «отоварили» эту угрозу, откровенно шантажируя своих западных покровителей. Последним можно посочувствовать — неразборчивость в выборе друзей всегда заканчивается конфузом. Вознаграждая готовность к насилию независимостью, они помимо своего желания провоцируют подобные же действия во многих регионах мира.
В сложившихся условиях наилучшим решением было бы отложить этот вопрос, пока прием Сербии и Косова в ЕС не станет актуальным. Тогда обе стороны будут более податливы. Резолюция СБ ООН о продлении международной опеки с передачей ее от ООН к ЕС — максимум возможного, о чем Брюссель при желании мог бы договориться с Москвой и Белградом. Правда, для этого европейцам надо найти мужество перечить своим американским союзникам и обуздать своих буйных албанских подопечных. Сомнительно, что они на это способны..
Фото HAZIR REKA/REUTERS