Официальные цифры, которые приводит МВД, говорят о том, что в различных ЧОПах, которых насчитывается более 26 тысяч, работают около миллиона охранников. Но цифра эта явно занижена. Потому что даже по оценкам Минтруда в охранном бизнесе легально или нелегально трудятся около 3,5 млн человек. Но и здесь нужно прибавлять и прибавлять. Сейчас самым простым решением стало брать для охраны нелегальных мигрантов — для охраны тех же коттеджных поселков, подъездов домов. Потому что заключать соглашение с каким-либо ЧОПом — вещь довольно дорогая. А работать напрямую с нелегалом, платя ему при этом 200 долларов, гораздо удобнее. Тем более что помимо функций охранника он выполняет работу дворника, столяра и прочее.
Если же мы берем легальный охранный бизнес, то его оборот в 2007 году составил внушительную сумму — около 6 млрд долларов.
Отдельно надо сказать об охранных услугах, которые оказывает МВД России в лице вневедомственной охраны. Здесь весьма любопытная ситуация. Заключается договор об охране, работают люди в милицейской форме, пользуются служебным оружием, охраняют частных лиц и получают двойную зарплату. Все это — охрана. Но принято говорить об охране в чистом виде, деятельность которой регламентируется Законом о частной детективной и охранной деятельности, принятым в начале 1990-х годов. Закон такой принимать было необходимо, потому что новые экономические отношения потребовали новых форм обеспечения сохранности собственности. В полном объеме охранять собственность невозможно силами только государства ни в одной стране. Тогда дискуссия разгорелась вокруг того, давать ли частным охранным структурам функцию ведения оперативно-розыскной деятельности. В законе это было запрещено. Но запрет этот, естественно, оказался только на бумаге. Потому что с самого начала охранные структуры стали использовать методы оперативно-розыскной деятельности — наружное наблюдение, прослушивание, внедрение агентуры и т д. При этом техника, которая находится в частных службах безопасности, особенно созданных при крупных корпорациях и холдингах, гораздо более мощная, эффективная и современная, чем в правоохранительных органах и государственных спецслужбах. Часто работники правоохранительных органов, особенно МВД, делают заявления о том, что до 50 процентов ЧОПов занимаются криминальными делами. Но здесь тоже нет ничего удивительного. Если до 40 процентов всей экономики находится в тени, а многие ученые считают, что вся российская экономика построена на криминальных принципах, то естественно, что в такой ситуации охранные структуры будут в любом случае связаны с криминалом.
Еще одна проблема, которая напрямую связана с охранными структурами и преступностью, прежде всего организованной, это наличие ЧОПов и служб безопасности у всех преступных сообществ, которые стоят на учете в оперативных подразделениях органов внутренних дел.
Если отвлечься от чисто криминальных дел в охранной деятельности и посмотреть, чем занимаются ЧОПы и службы безопасности крупных бизнес-структур, то окажется, что треть своего времени и сил они тратят на реальную борьбу с хищениями и иными посягательствами на собственность предприятий, а также на обеспечение безопасности руководителей и их семей. Другую треть времени они тратят на обеспечение так называемых схем оптимизации налогов и таможенных платежей, то есть на прямое уклонение от их уплаты. А еще треть времени они тратят на рейдерские наезды на конкурентов или защиту от таких же наездов. Иными словами, получается, что треть рабочего времени идет на борьбу с правонарушениями, а две трети — на совершение правонарушений. В этом заключается диалектическое противоречие современного российского охранного бизнеса.
Вокруг охранных структур постоянно идет какая-то лоббистская возня. В ее авангард постоянно выставляют МВД России. То предлагается улучшить координацию работы охранных структур, затем сразу же предлагается ужесточать за ними контроль, максимально сокращать их. На самом деле для простого гражданина Российской Федерации вся эта возня вокруг ЧОПов никакого значения не имеет. Важно другое — чтобы у нас не повторилась ситуация, которая произошла в Соединенных Штатах. С начала 1990-х годов там были приняты законы о передаче максимально возможного количества государственных функций в частные руки по вопросам обеспечения безопасности. Особенно этой идеей загорелась администрация Буша.
В 2006 году федеральное правительство США передало частным охранным фирмам таких контрактов на сумму 420 млрд долларов. Частные охранники замещают сейчас целые армейские подразделения в том же Ираке. Например, если во время первой войны в Ираке действовало около 9 тысяч частных охранников, то во время текущей войны задействовано уже более 280 тысяч частных охранников, большинство которых относятся к фирме Blackwater. Кстати, у этой частной охранной фирмы имеется собственная бронетехника и боевые эскадрильи. Именно с представителями Blackwater связаны последние драматические события в Ираке, когда члены этой организации безмотивно убивали мирных граждан. И это не случайно. Потому что частные охранники, участвующие в боевых действиях, не подпадают под действие законов войны и Женевской конвенции. Кроме того, работа сотрудников частных компаний в зоне военных действий не подлежит контролю в рамках Закона о свободе информации. Расследование пыток в тюрьме Абу-Грейб показало, что все переводчики и половина следователей, которые применяли пытки, были частными лицами, работающими по контракту.
Практика частных армий распространяется очень быстрыми темпами по всей планете. Они действуют в Нигерии, Афганистане, Колумбии, Боснии, Конго и других горячих точках. Это та теневая сторона глобализации, когда государственные суверенитеты стираются негосударственными частными корпорациями.