На СТС выходит сериал «Тридцатилетние» — о людях, выросших на стыке двух эпох и ставших самой активной частью сегодняшнего общества
Четыре парня вместе ходили в один класс средней школы, а затем вместе перешли в средний класс. Ну, то есть стали владельцами ресторана и вполне благополучными людьми. История этих ребят и семей, которыми они обзавелись, — основа сериала «Тридцатилетние». Он с 3 сентября будет показываться на СТС. Сценарную группу возглавляет сценарист и драматург Елена Гремина — одна из создателей «Театра.doc», фестивалей «Любимовка» и «Новая драма».
Генеральные продюсеры сериала, гендиректор СТС Александр РОДНЯНСКИЙ и председатель совета директоров кинокомпании «АМЕДИА» Александр АКОПОВ, рассказали «Огоньку» о том, каким они представляют поколение тридцатилетних и каким оно будет отражено в новом сериале.
А. Роднянский: Тридцатилетние — условное обозначение поколения, родившегося еще в Советском Союзе, но сформировавшегося уже в новые времена. То есть практически первого поколения, живущего в условиях абсолютного выбора. Причем выбора не только потребительских товаров, а выбора жизненного пути, карьеры, партнеров — в бизнесе и в семейной (или около того) жизни. «Тридцатилетние» — не просто драматический сериал. Это, скорее, пространство обитания. Гибрид драматического сериала и реалити-шоу: увлекательность сюжетов, полноценность характеров как в драматическом сериале, а приближенность зрителя к происходящему на экране как в реалити-шоу. Мы хотим сформулировать главные вызовы жизни: даже если ты благополучен, это никоим образом не освобождает тебя от необходимости ответить на ключевые жизненные вопросы.
А. Акопов: Последние лет пятнадцать в нашем обществе преобладали идеи достижения материального успеха. И сегодня хорошо образованные, серьезные люди этого успеха уже добились. Причем как раз годам к тридцати. Им понятно, что достигнутое никуда не денется — они профессионалы и будут финансово успешны и в сорок лет, и в пятьдесят. Но вдруг они с удивлением обнаруживают, что в жизни есть еще какие-то вещи, кроме благосостояния. И очень может быть, что эти вещи — главные. Естественный вопрос нормального человека: «А не любовь ли это случайно?» — натыкается на здоровый цинизм и ответы, которые содержатся в сериале «Секс в большом городе». Мы пытаемся дать еще какие-нибудь ответы на этот вопрос. Это не только любовь. Это, безусловно, творчество. Не просто работа, на которую ты ходишь и получаешь большие деньги за то, что не делаешь то, что не нужно. Это когда ты делаешь то, что хочешь, борешься за свои идеи, рискуешь и тогда, может быть, получаешь еще что-то помимо материального удовольствия. Это не просто любовь. Это когда ты решил завести не одного ребенка, а двух или даже трех. Или взглянул в противоположную сторону, вспомнил, что есть родители или еще какие-то странные люди. Или вспомнил, что дружба может строиться не только вокруг общего бизнеса.
Предыдущие поколения не добивались такого материального успеха — не было возможности в Советском Союзе. Означает ли это, что они не упустили те важные вещи, которые упустило это поколение?
А. Акопов: Во всяком случае, у них был шанс. В Советском Союзе, где материальные задачи ставились не как главные, тем не менее такие понятия, как работа или карьера, существовали. Тех, кто делал карьеру, осуждали. Под аккомпанемент коммунистической идеологии. Им говорили: «Ребята, нехорошо. Надо во что-то верить». Сейчас, слава богу, коммунистической идеологии нет. А люди, которые говорят: «Ребята, нехорошо думать только о деле», слава богу, есть.
А. Роднянский: Тридцатилетние столкнулись с комплексом проблем, в новые времена сформулированных по-новому. Раньше ведь не просто материального достатка трудно было добиться. А развестись легко было? Множество людей на работе имели бы массу неприятностей. А сойтись? А просто жить с кем-то? А тащить деньги у партнера? Это же сегодняшние истории, не вчерашние. Вчера не было таких ситуаций в таком количестве. Хотя, казалось бы, ничего более вечного не существует. Но тридцатилетние по отношению к поколению родителей принципиально в другой роли. Они вынуждены быть первым поколением, решающим эти проблемы по-своему. Им не к кому пойти.
То есть опыт предыдущего поколения им ничего не дает?
А. Роднянский: Я не думаю, что кто-то из них может обратиться к родителям с вопросом, как быть в такой-то ситуации. Все, чем они обеспокоены, родители либо не понимают, либо оценивают как «с жиру бесятся».
А. Акопов: Они ищут выходы только внутри своей группы людей, своего поколения, не очень отрываясь от той системы ценностей, которую они уже освоили.
Тридцатилетние успели побывать в пионерской организации, в комсомоле…
А. Акопов: Сколько они были в комсомоле? Два года? А мы до 28 лет. И нам, сегодняшним руководителям, не хватает комсомола. Приходится пользоваться американскими учебниками по менеджменту, а они не работают. Но это уже другая история.
И я о другом. Тридцатилетним не хватает идеологии? Я не имею в виду коммунистическую идеологию, а вообще некую объединяющую идею.
А. Акопов: Им не хватает идеологии. Не обязательно философски объясняющей корни общественно-политических процессов. Не хватает установок нравственного, личностного характера. Установка на материальный успех — простая и понятная. Остальные установки сложнее для восприятия, для анализа. Их надо уметь чувствовать, пропускать через себя. Установки «не убий», «не укради» тоже более-менее всем понятны. А вот «будь счастлив» — уже сложнее.
А. Роднянский: Конечно, это поколение, лишенное каких бы то ни было идеологических атрибутов. Они не объединены пониманием задач, целей, стратегии. На определенном этапе для них идея преуспевания, благополучия и успеха заменила всю идеологию. Может, это продолжается и сейчас. Только они столкнулись с проблемами, которые никак не решить никаким уровнем благополучия.
Сериал берет людей состоявшихся. Тридцатилетних, которые не вписались в эту жизнь, сериал не затрагивает?
А. Роднянский: Да я их не особенно и знаю. Я думаю, тридцатилетние в той или иной мере в жизнь вписываются. Они, собственно, и есть эта сегодняшняя жизнь. Просто кто-то работает руководителем компании, а кто-то у него юрисконсультом или офис-менеджером.
А. Акопов: Мы берем средний класс. Мы не про тридцатилетних абрамовичей рассказываем. У них есть машина, они регулярно ездят на отдых не в Сочи. Таких людей очень много. И есть огромное количество тех, кто к этому стремится. Можно сказать: «Я сначала все-таки разбогатею, а потом пусть на меня обрушатся проблемы, которые испытывают эти ребята». А можно сказать: «Ну и нормально, ну и чего? Зарабатываю я чуть меньше того парня. У него «Тойота-Камри», у меня «Пежо 106». Зато я на рыбалку езжу и пацан у меня растет хороший. И не парюсь я на эту тему».
Я имела в виду не тех, кто ездит на «пежо». Многие с «жигулей» еще не пересели.
А. Акопов: А где вы таких тридцатилетних видели? На «жигулях», кстати, это тоже уже средний класс. Они даже на метро ездят. Потому что достаточно прагматичны. Может, они машину не покупают, поскольку на метро быстрее.
Это поколение уверено в том, что завтра все будет не хуже, чем сейчас, — прошлое не вернется?
А. Роднянский: Им даже в голову такое не придет. Они это даже не обсуждают. Они вообще аполитичны.
А. Акопов: Они не знают и не помнят этого прошлого. И никаких подозрений, что оно может вернуться, у них нет. Больше того, они уверены, что, даже если оно вернется, они со своими профессиональными умениями всегда найдут место в жизни.
* * *
Как это ни странно, основа этой абсолютно нашей истории — абсолютно не наша: чилийский сериал «Тридцатилетние». Чили — страна, тоже пережившая диктатуру, а сейчас быстро развивающаяся, имеет с Россией много общего. Но в сериале пришлось поменять не только все реалии, но даже жанр.
Конечно, российские тридцатилетние — люди разные. В деревне не найдешь ни одного тридцатилетнего, который работает офис-менеджером. Хотя общие черты поколения выделить можно.
СТС уже не первый раз отражает в своих проектах социальные явления. Так, к примеру, офисная жизнь была представлена в сериале «Не родись красивой». Новый сериал, видимо, условно можно назвать «Не родись в середине 70-х».