«Труженицы секса против Саркози» — одна из свобод, за которые француженки готовы выйти на улицу
Гроздья гнева зреют в парижских эскорт-агентствах и массажных салонах. Ропот негодования слышен в лесопарках и на обочинах автострад. Раскаты приближающейся грозы уловимы и в мировой Сети — интернете. Дамы, практикующие самое древнее ремесло на свете, возмущены лицемерными законами против проституции.
ХАРТИЯ ПРОТИВ ОБЛАВ
Под лозунгами «Мы — путаны, и тем гордимся!» и «Больше нежности, меньше жандармов!» ассоциация Putes («Шлюхи») организовала серию манифестаций. Увенчались они Putes-прайдом — парадом проституток на площади Пигаль по образцу гей-парадов, нынче модных в европейских столицах. Гнев обращен главным образом против одной из статей закона о внутренней безопасности от 2003 года, известного как «закон Саркози» — нынешний президент занимал тогда пост главы МВД. Эта статья ввела понятие «пассивного приставания» к прохожим, которое наказывается двумя месяцами тюрьмы и 3750 евро штрафа. Как выяснилось за несколько лет, намеренная расплывчатость формулировки позволила каждому стражу порядка толковать гордую походку, настойчивый взгляд или глубокое декольте, как говорится, в меру своей испорченности.
Для начала полицейские в Булонском и Венсенском лесах на парижских окраинах обрушили на жриц любви, которые трудились в оборудованных под мобильные спальни автофургончиках, град разорительных штрафов — например, за неправильную парковку. «Составление первого протокола, — объясняет один из адвокатов, — означало штраф в 35 евро. Второго — в 90 и т д. Одна моя клиентка за полчаса набрала штрафов на 240 евро». «Такого не было с 70-х годов, — комментирует «Огоньку» белокурая Изабель, ветеран профессии. — 40 лет социальных завоеваний пошли прахом! Теперь нужно постоянно оглядываться по сторонам. Представляете, как это снижает качество услуг?»
В протестах участвовали только «независимые» (то бишь без сутенеров) и «традиционные» (проститутки-француженки), которым все трудней противостоять натиску «диких» конкуренток из Африки и Восточной Европы, организованных в мафиозные сети. Так, до 2002 года «традиционные» проститутки сохраняли монополию на Венсенский лес. Напуганные новым законом, многие из них покинули насиженное место, и туда сразу хлынули чернокожие конкурентки. Теперь под надзором головорезов-охранников здесь трудятся сотни едва достигших совершеннолетия девочек из Ганы, Нигерии и Сьерра-Леоне. А вот «традиционная» проститутка, чтобы работать в Венсенском лесу, должна уплатить камерунской «мамочке» 3 тысячи евро.
Пытаясь сепаратно договориться с полицией, парижские проститутки приняли Хартию пристойного поведения — обязались не выходить на улицы в выходные и по средам, когда у школьников сокращенный учебный день, не появляться возле лицеев, затемнить окна в микробусах и отказаться от вызывающих нарядов. «Вот пожалуйста, сейчас я в рабочей одежде», — говорит Изабель, одетая в свитер с высоким воротником и элегантный плащ.
Но хартия не спасла. Волна полицейских облав заставила ночных бабочек отступить и с парижских бульваров. Одни уехали в пригороды Сен-Клу, Фонтенбло, другие и вовсе в провинцию — в Кан, Лимож, Мец. Платный секс теперь предлагают в дешевых гостиницах и на обочинах железных дорог, в подземных паркингах и на свекольных полях. В Сен-Жермен-ан-Лэ, например, путь к плотским утехам указывают развешанные на деревьях полиэтиленовые пакеты синего цвета.
Жизнь девушек легкого поведения все тяжелей. Они все более беззащитны, что хорошо известно клиентам, полицейским и сутенерам. Не проходит недели без изнасилования или побоев. Проститутки вынуждены соглашаться работать и без презерватива. Что касается сутенеров, то от блудниц, взятых на учет в полиции, они избавляются, отправляя их в Арабские Эмираты или Косово — этого девушки боятся больше всего.
Так или иначе, Париж — витрина Франции — теперь очищен от продажных женщин: если в 2003 году на городских тротуарах их было 1700, то теперь 500. Но иллюзий никто не питает: закон лишь толкнул одалисок в лапы сутенеров. Приличия соблюдены, но проблема обострилась.
ЛИЦЕМЕРИЕ ЗАПРЕТА
Ситуацию во Франции можно описать так: закон не запрещает проституцию, но его стражи преследуют проституток. Более того, оказавшиеся, по сути, вне закона женщины не пользуются социальной защитой, но их доходы облагаются налогом, так как «порождающий налог факт не связан с законностью осуществляемой деятельности». «Все это — вопиющее лицемерие», — считает политолог Жанин Моссю-Лаво.
Правоведы утверждают, что есть три подхода к проблеме. Так, в Бельгии, Голландии и Германии проституция легальна и регулируется законом. Франция, Италия и Греция проституцию пытаются вытеснить социальными и законодательными мерами, не объявляя, однако, правонарушением. Дальше всех пошли в Швеции: там закон наказывает даже мужчин-клиентов. Многие считают, что «закон Саркози» переместил Францию из второй категории в третью.
Власти, понятно, гнут свою линию. «Новый закон уже подорвал рентабельность сетей проституции», — уточняет комиссар полиции Фредерик Дюпюш. Но лес рубят — щепки летят. Монах-доминиканец Жак Арну, который ведет миссионерскую работу на улице Сен-Дени, убежден, что «закон Саркози» необходимо дополнить социальной составляющей: «Нельзя бросать этих женщин на произвол судьбы». «Риск — составная часть этого ремесла, — парирует комиссар Дюпюш. — Никто не заставляет их заниматься проституцией. Это их выбор».
По данным Центральной службы по борьбе с торговлей людьми, сегодня во Франции около 18 тысяч проституток, 70 процентов из них — иностранки (две трети — из Восточной Европы, треть — из Африки). Согласно Интерполу, европейский сутенер зарабатывает на одной женщине около 110 тысяч евро в год. В последнее время на континенте настоящий бум мужской и детской проституции.
Но с этим ли борются? Адвокат Жак Барийон и психиатр Поль Бансюсан в книге «Новый кодекс сексуальности» утверждают, что Франция изнемогает под гнетом лицемерно-пуританских нравов. Авторы описали 69 более или менее банальных ситуаций, чреватых для незнакомого с тонкостями закона ловеласа серьезными неприятностями. Оказывается, чтобы вступить в конфликт с законом, вовсе не обязательно быть педофилом или насильником. Вполне достаточно, например, прогуляться нагишом в собственной спальне при открытых окнах.
При этом в стране вовсю действуют так называемые эшанжистские заведений (свинг-клубы). А на телевизионных «круглых столах», особенно в летний сезон, известные писатели и актрисы в компании социологов и врачей невозмутимо делятся опытом достижения интенсивного оргазма. «Если сексуальная практика во Франции никогда не была до такой степени раскрепощенной, — констатируют Барийон и Бансюсан, — то закон никогда не был столь репрессивным».
СЕКСУАЛЬНАЯ СВОБОДА НА БАРРИКАДАХ
Как же докатились до такой жизни французы, славящиеся на весь мир вольностью нравов? В стране с долгой традицией свободы и столь же давним культом удовольствий институт фавориток веками существовал при королевском дворе, против абсолютизма Людовика ХIV дворяне протестовали распутством, а истоки Просвещения можно обнаружить в салонном либертинаже.
В стороне не остались и сильные мира сего. В 1899 году президент Феликс Фор скончался в Елисейском дворце во время акта прелюбодеяния, а ассистировавшая ему дама полусвета получила насмешливое прозвище pompes funebres (типично французский каламбур: выражение означает «похоронное бюро», а слово pompe — насос, ритмичные движения которого навевают вполне определенные ассоциации). В 70-е газеты печатали двусмысленные фотографии супруги президента Помпиду — Клод, которые, впрочем, были официально объявлены фальшивыми.
Да что там любовницы, если первые легальные дома терпимости открыл Наполеон в 1804 году! За крепкими стенами этих заведений казарменного типа были упрятаны путаны низших сословий, без которых, как считалось тогда, невозможно обеспечить «общественный порядок». Великосветская проституция, против которой у закона всегда руки были коротки, оставила свои вехи. Завсегдатаем борделя «Шабанэ» был принц Уэльский — будущий король Эдуард VII, а постоянным клиентом сети люкс-проституток мадам Клод — президент США Джон Кеннеди. Да что говорить: легендарная Сара Бернар заламывала за миг интимного обожания баснословные по тем временам 1500 франков.
Само понятие «проституция» обрело во Франции очаровательную относительность: ни у кого не поворачивался язык назвать женщин свободного поведения — танцовщиц и натурщиц, актрис и галантных дам — вульгарным словом «проститутка». Здесь всегда признавали права чувств и недалекость бытовой морали, а к неизбежной коллизии подходили с тактом, юмором и элегантностью.
Вместе с тем во Франции жива и строгая католическая традиция — достаточно вспомнить аскетический семейный уклад генерала де Голля. На самом деле в стране издавна борются две противоположные тенденции: за свободу и закрепощение чувств. Кстати, это не только история: побочной жертвой этой междоусобицы стал российский бизнесмен Михаил Прохоров, задержанный в Куршевеле по подозрению в причастности к организованной проституции (во Франции проституция разрешена, но ее организация и эксплуатация карается законом). Он провел в околотке трое суток. Что делать: при умелом использовании закон единства и борьбы противоположностей без труда преобразуется в двойной стандарт.
«АХ, ЭТИ НЕМЦЫ!»
Подтверждение тому — хроника борьбы с проституцией, первый крестовый поход против которой начал в 1680 году еще Людовик ХIV, сам, между прочим, лишенный невинности профессиональной куртизанкой. Свои действия монарх мотивировал заботой о государстве: считалось, что маркитантки, распространявшие «неаполитанскую болезнь» — сифилис, ослабляли военную мощь державы. Для продажных женщин ввели наказания: брили наголо, а злостным нарушительницам нравственности отрезали носы и уши. Увы, привело все это лишь к очередной вспышке порока.
Но, пожалуй, самый жестокий удар по свободному сексу во Франции был нанесен после Второй мировой. Парижские люкс-бордели во время оккупации находились под неусыпным контролем абвера. «Ах, эти немцы! Немного холодны, но так элегантны! — с нескрываемой ностальгией вспоминали обитательницы заведений «Сфинкс» и «Шабанэ». — Разве можно их сравнить с мужланами-американцами, которые пришли после 1944 года!» Резко упали и доходы: красавицы были вынуждены падать в койку к освободителям из бескорыстного патриотизма.
Худшее, однако, было впереди. Обвинения проституток в «горизонтальном коллаборационизме» во время оккупации привели к заморозкам в общественной нравственности. Возобновилась позорная практика публичного обривания женщин наголо. Фольклор тех времен хранит язвительную реплику известной актрисы Арлетти, которая на суде в конце 40-х бросила: «Мое сердце — французское, а задница — интернациональная».
В этом суровом климате расчетливой авантюристке Марте Ришар удалось в 1946 году протолкнуть через парламент закон о закрытии всех 1500 французских публичных домов. Даже с точки зрения полиции это было ошибкой, так как «гнездилища порока» не только поддерживали «общественный порядок», но и поставляли органам лучших осведомительниц. Кстати, сама законодательница позже, одумавшись, призывала к созданию эрос-центров по германскому образцу...
Оттепель наступила через два десятилетия. После 1968 года по Франции прокатилась сексуальная революция со знаменитым лозунгом «Запрещено запрещать!»: начало ему положило изобретение противозачаточной пилюли в начале 70-х, а конец — распространение СПИДа в начале 80-х.
МАЯТНИК НРАВСТВЕННОСТИ
«Закон Саркози» ознаменовал как будто очередное ожесточение нравов, однако полемика отнюдь не завершена, и маятник качнется еще не раз. Из повседневной жизни нельзя исключить приличия, да и проститутки во Франции — не только светские куртизанки, но и опустившиеся наркоманки на тротуарах. Посему усилия МВД понятны. Как понятно и то, что сводить проблему до уровня борьбы с правонарушениями по меньшей мере несправедливо.
Все слышнее призывы сделать и второй шаг — вновь открыть дома терпимости. Ведь существует категория проституток, которые наотрез отказываются считать себя жертвами.
Вполне респектабельных проституток и их клиентов можно было услышать на днях на «круглом столе» франко-германского телеканала «Арте». «Далеко не каждая женщина может стать хорошей проституткой, — не без гордости чеканила труженица секса из Бельгии. — Как и в любой профессии, для этого нужно призвание. Иначе, не дай бог, впадешь в депрессию». «Да, я гиперсексуален! — признался один из клиентов, не назвав, понятно, своего имени. — И что теперь делать? Не бросать же любимую жену и детей?!»
В защиту женщин, свободно избравших путь проституции, выступили юрист Марсела Якуб, писательница Катрин Роб-Грийе, актриса Ариэль Домбаль. «Никто не имеет права диктовать женщинам, что им делать с собственным телом, — гласит подписанный ими манифест. — В демократии секс между двумя взрослыми людьми может стать предметом коммерции. Если сегодня сомнению подвергают эту свободу, кто гарантирует, что завтра под угрозой не окажутся и другие?»
Итог понятен: судьба проституток служит во Франции разменной монетой в политических баталиях. Слегка схематизируя, можно сказать, что левые радикалы-феминисты, взывая к женскому достоинству, требуют полного запрещения проституции, тогда как правые либералы, во имя прав и свобод личности, предлагают легализовать ее, вновь открыв публичные дома и предоставив «труженицам секса» законный статус. Очевидно, из общества нельзя исключить явление, против которого бессильны вековые репрессии. Но ответ на то, где тут разумная середина, вряд ли один на все времена. По крайней мере в стране, где одинаково ценят свободу и удовольствия.