Мемориал «Линия Сталина» под Минском рассказывает об обороне города, которой не было. Война за войну продолжается — бутафорский сталинский патриотизм одерживает победы над исторической правдой
У неосведомленного водителя, пробирающегося сквозь утренние туманы по трассе Минск — Молодечно, возникает жутковатое ощущение провала во времени, когда на обочине возникает указатель «Линия Сталина — 6 километров». Это ощущение усиливается с появлением по левой стороне дороги противотанковых «ежей» и противопехотных заграждений.
Экспозиция комплекса, раскинувшегося на площади в 26 гектаров, включает в себя артиллерийский и пулеметные доты, наблюдательные бронеколпаки, искусственный водоем с армейской переправой, партизанскую деревню, выставочные площадки инженерной и боевой техники, километры траншей и места огневых сражений.
Каждый день со всех концов Белоруссии привозят сюда автобусами школьников. Школам спущена разнарядка на количество учеников, которые обязаны посетить комплекс и отбыть «Урок мужества».
Одетые в военную форму 30 — 40-х годов экскурсоводы рассказывают школьникам о стоявших насмерть защитниках, задержавших вражеские полчища, о десятках и сотнях сожженных фашистских танков.
Увы, все это — и рассказы о былых сражениях, и мощные заграждения — вранье. Не было здесь ничего. И героических сражений не было — советские дивизии даже не успели занять оборонительные позиции. «27 июня 17-я танковая дивизия вышла на южную окраину Минска, установив связь с 3-й танковой группой, которая еще 26 июня ворвалась в сильно разрушенный город», — пишет Гудериан. Немцы пытались обойти защитников города с флангов. Чтобы не оказаться в «мешке», советским войскам приходилось стремительно отступать. Первые дни войны, скорее, горькие, чем героические страницы нашей истории.
Не было здесь и мощной линии обороны. Названия «Линия Сталина» нет ни в одном советском документе довоенного и военного времени. Была линия Мажино — во Франции, была линия Маннергейма — в Финляндии, а вот линии Сталина — не было. Это название системы укрепрайонов вдоль старой западной границы СССР использовали гитлеровские пропагандисты. Ну и сегодня оно пригодилось белорусским властям.
Сами заграждения были возведены в 30-е годы и даже считались непреодолимыми. Пока в 1939-м сюда не приехал с инспекцией Берия и не обнаружил, что большинство из укреплений никуда не годится. При возведении стен дотов бетон плохо утрамбовывался, и образовывались пустоты, а несколько сооружений из-за неправильных расчетов уровня грунтовых вод оказались затоплены водой. Не всегда был учтен рельеф местности, и из некоторых дотов вести огонь можно было не дальше 50 метров.
После того как в 1939-м советская граница отодвинулась на запад, и вовсе было решено, что оборонительные сооружения утратили свое стратегическое значение, они были разоружены и законсервированы.
И вот теперь на месте остатков Минского укрепрайона возник новодел — историко-культурный комплекс «Линия Сталина». За исключением подлинных четырех бетонных сооружений (двух дотов, дзота и артиллерийского полукапонира), в которых «держат оборону» манекены бойцов Красной Армии, вся остальная «история» написана с чистого листа — и она, конечно, внушает больше оптимизма, чем настоящая. Выкопаны траншеи и водоем, установлены противотанковые ежи и надолбы, построена армейская переправа и бутафорская партизанская деревня. Установлены бронеколпаки, один из которых — раритетный экземпляр времен Первой мировой. На выставочных площадках расположилась свезенная со всей Белоруссии всевозможная военная рухлядь. В основном это отслужившая свой срок современная техника, не имеющая никакого отношения к событиям тех лет, в том числе вертолеты и ракеты.
Спустившись в артиллерийский полукапонир номер 134, вы можете полюбоваться на заново установленную пушку и боевой расчет, состоящий из солдат-манекенов, одетых в форму 30 — 40-х годов. На выходе обратите внимание: на металлическом швеллере, укрепляющем крышу полукапонира, название фирмы-производителя на немецком языке. Немцы помогали строить оборонительные сооружения потенциальному противнику?
Бутафория и имитация вместо документа и истории. Правда о войне уступила место мифам о ней. Причем мифам даже не 80-х и не 60-х годов, а сталинского времени — в них советские войска сопротивлялись ожесточеннее, были лучше вооружены и имели более мудрых военачальников. Неудобная правда о войне, которую последние десятилетия примеривало к себе общество, изгнана. Даже белорусские историки не рискуют критически отзываться о патриотическом новоделе под Заславлем. О том, что боев здесь не было, и место исторической памяти на самом деле является местом исторического оболванивания, решаются говорить только местные старики, помнящие войну.
По красным датам календаря в историко-культурном комплексе «Линия Сталина» проводят театрализованные реконструкции схваток советских солдат с фашистами. Тогда тут, распугивая дачников и жителей ближайших деревень, свистят условные пули и рвутся условные снаряды, условно горят танки. Наши, конечно, всегда побеждают. Условно.
ЖИТЕЛИ ДЕРЕВНИ ЩЕРБИНЫ О «ЛИНИИ СТАЛИНА»
Виктор Коллонтай:
«Я часта смеюсь над этим, что перед нами, объектом. «Линия Сталина»! Я тебе клянусь Богом, никто оттуда ни разу не выстрелил. Где они были, кто их знает. Что они делали? Ничего тут не было. Говорю тебе честно и откровенно. Это смех. Отсюда ничего не было. После мы ходили, разбирали, что хотели. Никто на эти доты не обращал внимания. В 39-м году войска ушли. И все. Ничего не было. Никаких сопротивлений. Это все туфта. Я туда и ходить не хочу. Ну зачем людям муру на уши вешать. От Путников и туда эта линия ни разу не выстрелила. Никто тут никого не брал и не оборонял».
Сергей Альхимович:
«Выходим на дорогу, стоят танки. Я до мамы: «Что это такое?» Она: «Сынок, немцы». Дядька мне говорит: «Сергей, беги в Путники. Там дот стоит. Скажи солдатам, что немцы в Щербинах. Я побежал. Дот, колючкой обтянутый. Сидит часовой возле дота. Спит. Я его штурханул. «Что такое?» — «Чего ты спишь? Немцы в Щербинах». Он в этот дот забежал. Человек шесть их там было. Выходят с дота и как телята один за другим поперли вниз. А мне же семь лет, уже соображал. Дай, думаю, зайду в дот, патронов наберу. Захожу в дот — ни хрена. Ни одного патрона. Никаких боев тут не было. Ни одного выстрела».