Всю прошедшую неделю — каждый вечер в восемь часов — в клуб «911», точнее, в обгоревший подвал, где он еще недавно располагался, приходят красивые высокие девушки. Кто-то ищет свои вещи — вдруг что-то уцелело при пожаре, кто-то пытается получить расчет, кто-то просто никак не поверит, что привычной жизни больше нет.
Сидя в коридоре, в стены которого, кажется, навсегда въелся запах больницы и гари, они обсуждают, как найти новую работу; оставаться в Москве или уезжать; где сейчас остальные.
Эти девушки работали стриптизершами. В ночь, когда в клубе случился пожар, им повезло. Кого-то просто не было на работе. Кто-то успел выскочить на улицу. Что произошло с остальными — до сих пор неясно. В смене — более 60 девушек. У всех псевдонимы, кто-то приехал не в свою смену… Следствие разбирается, но даже следствию тяжело искать привидения.
Дело в том, что все городские трагедии — пожары, обрушения и аварии, произошедшие в Москве за последние пять лет, уносящие зараз жизни десятков людей, — имеют одну схожую деталь: жертвами таких «производственных» трагедий чаще всего оказываются те, кто приехал в столицу России из других городов, стран, даже континентов. Эти люди составляют ту огромную, подводную и подземную, невидимую часть любого мегаполиса, которую можно по аналогии назвать «сферой обслуживания»: они строят, охраняют, лечат и развлекают Москву и в этом нет ничего необычного. Необычно другое: и при жизни, и даже после смерти эти люди — призраки. От них не остается ничего в прямом смысле: о них не знают родственники, они нигде не числятся, от них подчас не остается даже имен и фамилий. Этих людей словно бы никогда и не было — ни телевидение, ни газеты о них не пишут, о них не скажет прощального слова городская власть, и даже в церкви за них некому поставить свечку. Москва, словно огромный Молох, перемалывает и проглатывает их — чтобы назавтра набрать новых невольников.
«ДЫШАТЬ БЫЛО НЕЧЕМ»
По основной версии прокуратуры Центрального административного округа Москвы, причиной пожара стали танцы на барной стойке. Бармен наливал в пепельницы спирт и поджигал его, девушки красиво перешагивали через огонь. Было самое «жаркое» время ночи: час, когда много клиентов, когда все веселятся, когда кажется, что настоящий праздник еще впереди.
Но впереди был только кошмар. Неосторожным движением бармен проливает спирт. Спирт вспыхивает. Пламя попадает на одну из девушек...
Огнетушители оказались муляжами.
В ближайшем пожарном гидранте не было воды.
Окон в подвале тоже не было.
В ту ночь все, кто находился в клубе, оказались в самой настоящей огненной ловушке.
— Я стояла у выхода, когда вспыхнул огонь, — вспоминает одна из девушек. — Через шесть минут уже ничего нельзя было разглядеть. Дышать нечем, все кричат, выбегают голыми на улицу.
Правда, пожарные приехали очень быстро.
— Пока они ехали, я успел вывести четырех девушек, — вспоминает охранник клуба Женя. — Все четверо остались живы.
Женя здесь каждый день: встречает девушек, успокаивает, помогает найти вещи.
Вещи там раскиданы повсюду. В общей куче лежат закопченные сапоги на 10-сантиметровой платформе, помады, юбки.
Мимо снуют нарядные актеры «Ленкома». Соседняя дверь ведет в театр, где в полном соответствии с афишей — «Юнона и Авось». У стриптизерш «авось» был каждую ночь.
Сгоревший клуб растворяется в повседневности.
— Это все, что осталось от Нади, — говорит одна из девушек, показывая всем розовую косметичку. — Остальное или в прокуратуру забрали, или… Кто-нибудь сходит со мной на второй этаж? Одна не могу.
«УЗНАВ О ЕЕ СМЕРТИ, ОН ПОКОНЧИЛ С СОБОЙ»
По сообщениям информагентств, помимо четырех девушек-танцовщиц во время пожара в клубе «911» погибли еще 7 человек. Среди них 47-летний посетитель Никматула Канзитдинов и 26-летний Николай Фролов, предположительно бармен клуба. Двое погибших — 64-летний Алиман Исмет Шукри и 39-летний Александр Илков — оказались гражданами Болгарии. Тело последнего нашли в кабинке для приватных танцев, там же обнаружили и погибшую танцовщицу Оксану Курманаеву.
Еще один погибший посетитель, 29-летний Луи Джикрипа, оказался итальянцем.
Другой погибший — 29-летний Лаврентий Гиенко. Он был консьержем одной из московских гостиниц. Сообщалось, что в клуб Лаврентий заглянул ненадолго — к 7 утра нужно было на работу…
Через несколько дней после трагедии скончался и один из пострадавших. 32-летнего Михаила Митюкова доставили в реанимацию НИИ им. Склифосовского с сильнейшим отравлением угарным газом и термическим поражением легких. К сожалению, спасти его не удалось.
В прокуратуре Москвы «Огоньку» назвали имена погибших танцовщиц: это Оксана Курманова из Орска Оренбургской области, Надежда Данова из города Уварово Тамбовской области, Екатерина Вищипан из подмосковного Домодедова и Марианна Аристова из Перми.
В отделе загс города Орск «Огоньку» рассказали, что фамилия Оксаны на самом деле Курманаева и подтвердили, что она действительно погибла.
Отец погибшей девушки не смог разговаривать и передал трубку ее крестной.
«У нас сейчас поминки в узком кругу — всего несколько человек. Мать Оксаны в больнице, ей должны делать операцию, и Оксана хотела помочь деньгами, — рассказала крестная девушки Дарья Мауленбердина. — У нас небогатая рабочая семья, поэтому Оксана и старалась сама работать, помогать матери деньгами. Вот хотела младшему брату компьютер купить.
Когда у нас открылся ночной клуб, она стала подрабатывать там в баре. Мы ее не хотели отпускать, но она пошла. Заняла там первое место на конкурсе красоты. Мы и в Москву не хотели ее отпускать, но она поехала…
Училась она хорошо, техникум окончила с отличием, хотела в институт поступать. Спортсменка была, в баскетбол играла. Дома висят ее медали, грамоты. На похороны пришли все ее учителя, тренеры. Даже не заходя в квартиру, плакали: не верили, что она погибла.
Ей должно было исполниться 20. 28 марта — день рождения. В этот день мы и получили гроб с телом».
Оксана была на первом месяце беременности. Летом она собиралась выйти замуж.
В разговоре с нами крестная Оксаны спросила, известно ли, кто «сбил девушку». Мы не стали говорить ей о том, что это был пожар в стрип-клубе. Родственники говорят, что она работала в столице в супермаркете вместе со своей подругой. Мы не знаем, так это или нет. Мы не знаем, скрывала ли Оксана от родных свое настоящее место работы. Остается маленький шанс — доля процента, — что это не та Оксана и мы или прокуратура ошиблись. Но, скорее всего, это именно она. Мы просим прощения у ее родных и близких за то, что рассказываем здесь правду.
Другая погибшая девушка, Надежда Данова, была из города Уварово. В паспортном столе города подтвердили, что девушку, которую звали Надежда Данова и которая действительно погибла во время пожара в Москве, похоронили на прошлой неделе. Более того, выяснилось, что хоронили не ее одну: молодой человек Надежды, узнав о ее смерти, покончил с собой.
Год назад в семье Дановых случилась еще одна трагедия: в Москве погиб брат Надежды. Мы не смогли дозвониться родственникам погибшей девушки, чтобы подтвердить или опровергнуть эту информацию, — в семье нет телефона.
Про третью погибшую девушку, Екатерину Вищипан, удалось узнать, что она училась в Московском педагогическом государственном университете на четвертом курсе филологического факультета, специальность — журналистика. О том, кем она работала, никто из ее однокурсников не знал. Узнали только после смерти.
Жила она с родителями в Москве, и это единственная москвичка (была прописана в Домодедове) среди погибших. Общительная, веселая. Единственный ребенок в семье. Подруги Кати отказались говорить с корреспондентами «Огонька».
Информацию о четвертой погибшей девушке, Марианне Аристовой, уточнить не удалось.
«РОДИТЕЛИ ДУМАЛИ, ЧТО ОНА ОФИЦИАНТКА»
Надежда — стриптизерша, она работает в другом стрип-клубе, тоже в центре столицы. Одна из девушек, погибших во время пожара, была ее лучшей подругой. Других она тоже знала. Они вообще знакомы друг с другом — эти девушки, которых можно увидеть на сцене ночных клубов.
«В ту ночь мне позвонила одна из девочек, она смогла выбраться из клуба, — рассказывает Надя. — Позвонила в слезах, сказала: «Я в купальнике и сапогах, не знаю, что делать». Я поехала туда. Девчонки собрались в кафе, плакали, обсуждали, что теперь делать и как дальше жить. Многие хотели сразу же уехать домой, но это было нереально — в сгоревшем клубе остались документы, мобильные телефоны. Некоторых я забрала к себе, помогла им купить билеты. Сейчас все они уже разъехались по домам — в другие города».
Мы с Надей беседуем в клубе, где она работает. Сидим за столиком в пустом зале. Клуб уже открылся, но посетителей еще нет. Девушки переодеваются, наводят красоту: красят ногти, укладывают волосы.
Надя закуривает и начинает рассказывать про погибшую подругу. Она попросила не
указывать, про кого именно говорит.
«С Ирой (имя изменено) мы познакомились, когда работали еще в Краснодаре. Тоже в «911». Потом она перевелась в Москву, я — за ней. Стали жить вместе в одной квартире. Вместе ходили на работу. Вместе отдыхали.
Ира была очень влюбчивым человеком. Сегодня могла безумно влюбиться в парня, назавтра добивалась его и тут же бросала. Как в «Санта-Барбаре»! Однажды у нее был роман с женатым мужчиной. Ради нее он ушел от жены, стал жить вместе с нами. А через неделю надоел — и она его выгнала.
Больше всего на свете Ира мечтала выйти замуж, завести детей. Ее не интересовала карьера, хотя она и училась на менеджера. Ира хотела когда-нибудь бросить эту работу, забыть, как страшный сон, и зажить спокойной, размеренной жизнью.
Она много помогала родителям: ездила домой раз в два месяца, чуть ли не каждую неделю пересылала маме деньги. Мама, конечно, не знала, кем она работает. Думала, официанткой. Каждый раз, получая деньги, спрашивала: «Доченька, а как же ты их зарабатываешь?» Ира отвечала: «Вчера был такой клиент, оставил мне столько чаевых!» — «Что же ты сделала?» — «Не поверишь, просто раскурила ему кальян!»
«ЗАКРЫВАЕШЬ ГЛАЗА И ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ ЛЮБИМОГО»
У каждой девушки, которая работает в стриптизе, — своя история. Однако истории эти очень похожи, как осколки бокалов, разбросанные по полу клуба «911».
Почти все девушки, работающие в стриптизе, приехали из провинции заработать. Деньги им нужны для себя, для родных, для будущих и настоящих детей.
Надя вышла замуж в 19 лет, родила через несколько лет, практически сразу же развелась. Денег не было даже на детское питание. Пришлось идти зарабатывать. Пошла танцевать.
В Москве ей поначалу было очень тяжело. Впрочем, как и всем.
«Огромный чужой город, ты здесь никому не нужен, у тебя никого нет. Звонила маме, просила — забери меня домой. Подруги, конечно, поддерживали, но не в каждой ситуации могли помочь, — рассказывает Надя. — Вот Ира (ее подруга, погибшая в клубе. — «О») относилась ко всему с юмором. Да и то… Как-то раз ушла в аптеку, зачем — не сказала. Потом закрылась в ванной. Выходит с перевязанной рукой. Что случилось, не признается. Я захожу, смотрю — новокаин, шприцы. Оказалось, захотела порезать себе вены, но испугалась боли, решила сделать укол обезболивающего… И страшно, и смешно».
За то, что выдержала и осталась, Надя благодарна девчонкам и своему молодому человеку. Он тоже из этого мира — работал в клубе охранником. Они познакомились, полюбили друг друга, но скрыть от начальства не получилось. Молодого человека уволили. Она ушла сама.
Сейчас Надя получает высшее образование, специальность — государственное и муниципальное управление. Мечтает сделать карьеру или открыть свой бизнес — салон красоты. Но самая сокровенная Надина мечта — перевезти маму и сына в Москву. Она надеется сделать это в ближайшие месяцы. А летом — выйти замуж.
Они все мечтают об этом. Они уверены: появится тот, кто устроит их жизнь. И правда, одиноких здесь почти нет. У каждой — молодой человек или поклонник.
«Кто-то знакомится и заводит отношения с клиентами, очень многие девушки встречаются с парнями-стриптизерами, — рассказывает арт-директор стриптиз-клуба «Офис» Игорь Распорский. — Они часто ходят посмотреть друг на друга, их сближает общий ночной образ жизни, одна профессия».
Некоторым особенно везет: богатый ухажер снимает квартиру, дарит машину. Они уходят с работы. Купаются в роскоши.
И возвращаются очень скоро. Любовь в этом городе часто заканчивается с рассветом.
«Мужчина для нас — это прокладка между диваном и кошельком, — признается Надя. — Иногда приходится танцевать перед уродливым толстяком, при этом нужно ему говорить, какой он красавец. Легче закрыть глаза и представить на его месте своего любимого».
Впрочем, большинство девушек не склонны к сантиментам. Работа в этом бизнесе делает их жесткими, в чем-то циничными, по крайней мере внешне. «Это все ради денег», — утверждают они. Деньги и только деньги. Это деньги делают из провинциальных тихонь самоуверенных москвичек.
«В моем городе найти нормальную работу было невозможно. Вершина карьеры — работа педагога. Я так жить не хотела», — говорит подруга Нади, стриптизерша Алина.
К своим родителям девушки относятся очень трепетно: практически все помогают деньгами. Чаще всего родители не знают, чем они занимаются. Девушки говорят, что работают официантками или танцуют в шоу-балете. Конечно, родителей не обманешь, они зачастую догадываются. Однако, как правило, предпочитают не верить. А кто-то, может быть, просто закрывает глаза. В ночной Москве многие так и живут — с закрытыми глазами.
С закрытыми зарабатывать легче.
ТОЛЬКО ДЕНЬГИ
Незадолго до пожара фотограф ПОЛ ЭНГ делал для журнала Esquire съемку стриптизерш из московских клубов. О человеческой изнанке «голой жизни» известный фотограф рассказал «Огоньку»:
— Я давно знаком с этой средой: многие мои друзья в Нью-Йорке танцуют в стрип-клубах. Большинство - выходцы из бедных, неполных семей. Московские типажи от нью-йоркских практически ничем не отличаются.
Не верьте тем, кто скажет вам, что пошел в стриптиз, потому что «нравится эта работа». Им нравится относительная финансовая независимость, которую эта работа дает. Но они очень жестко чувствуют разницу между своей работой и любой другой. Почти для всех - это прежде всего бизнес, и пошли они туда не от хорошей жизни. Те, кто занимаются этим давно, весьма циничны.
Их личная жизнь часто замыкается на своем же сообществе, ведь люди за его пределами не одобряют занятия стриптизом. Поэтому, кстати, девушки часто скрывают, кем работают. Есть ли у этих девушек будущее? Оно и в Америке, и в России наступает в тот день, когда стриптизер уходит с этой работы. Лишь очень малая часть девушек хотят сделать карьеру танцовщиц. Я знал только одну.
ЧТО ЭТО ЗА КЛУБ?
Сгоревший клуб на Малой Дмитровке — лишь одно из заведений сети стриптиз-клубов «911», принадлежащей компании «Клаб Маркет». Владельцы компании и ее финансовые показатели неизвестны.
Первое заведение сети «911» открылось в Москве в гостинице «Орленок» в 2000 году. Летом 2005-го заработал клуб «911VIP» на Малой Дмитровке (это он сгорел), а в 2006 году два клуба сети появились в провинции — в Екатеринбурге и Краснодаре. Стриптиз-клубы с похожими названиями «911 эротик-клуб» и «FEVER911» работают в Санкт-Петербурге и Нижнем Тагиле, однако входят ли они в сеть «911», установить не удалось.
Клубы «911» задумывались как сеть доступных заведений для среднего класса. «911VIP» занимал на Малой Дмитровке помещение площадью около 350 квадратных метров и был самым дорогим и престижным клубом сети, рассчитанным на ВИП-клиентов.
Фото: SERGEY KARPUKHIN/REUTERS; АРМЕН АСРАТЯН/PHOTOGRAPHER.RU