Караул, грабят!
Из моих знакомых, слава богу, никого еще не убили. А мой сын 17 лет дважды был свидетелем убийств и один раз — потерпевшим (от грабежа). И он от меня (!) требует ответа, почему это происходит. А я ни у кого не требую, потому что бесполезно...
И еще. Меня в жизни обокрали три раза. Но страдала я при этом не от воров, а от милиции. Теперь, что бы ни случилось, в милицию не буду обращаться.
Ирина
Перспектива для пацанов
Чему удивляться — Ульяновскую область буквально насилуют уже несколько лет, агрессия должна была проявиться. Не обуздывать ее надо, а создать людям нормальные условия для жизни. Отопление, например, в квартирах держать выше 11 градусов, с безработицей что-то делать. Весь волжский склон — оползневый, между прочим, — застроили кирпичными особняками, а средняя зарплата у людей — 2000 рублей. У пацанов нет там перспектив никаких. От этого кто хочешь на стенку полезет. Надо заботиться о людях и решать проблемы жизнеустройства.
Сбежавшая в Москву
А где сейчас ваш ребенок?
Как правило, искать нужно взрослого дяденьку, которому это выгодно зачем-то. Не специалисты у нас подростки в организации группировок. Это дело довольно сложное, требующее определенных навыков. Что касается родителей, то это как в социальной рекламе: «А где сейчас ваш ребенок?»
Павел
Стайный рефлекс
Не так все просто: взрослые пришли и организовали. Программа «сбиться в стаю и загрызть противника» в человеческих особях мужского пола заложена изначально. В развитой культуре есть силы и механизмы, перестраивающие подростковую агрессию, дающие ей другое направление (зачем греки олимпиады придумали?) Это не ульяновская беда и не милицейская проблема. Это системная ошибка русской культуры.
Анна
Кого бережет милиция?
Жизнь длинная и чего в ней только не было. Так вот, не было случая, чтобы милиция помогла хоть раз. Мало того, я не знаю ни одного знакомого, кому милиция помогла бы. О себе. Один раз квартиру ограбили — милиция ничего не нашла. Но вот хохма, через год стало известно, что по нашему делу отчиталась как по раскрытому. Стало известно просто: знакомый, большой начальник, курировал это дело, просил им заняться городских ментов. Вот они и отчитались, что все украденное нашли. Второе — пару лет назад на мать напали во дворе, избили и отняли сумку. Ни слуху ни духу. И попросили еще дело не открывать, за ЭТО без проволочек оформили украденный с сумочкой паспорт. Угнали машину. Через пару месяцев ее нашли менты. Знаете зачем? С предложением переписать машину на начальника отдела. Не переписали. Тогда машина исчезла еще раз, уже с концами. Что еще сказать об этой системе? Что она бессмысленна? Вредна? У вас есть надежды, что эти люди способны на что-то? Вас удивляет произошедшее в Кондопоге? А что еще там могло произойти, если милиции реально нет? В стране вообще не работает система наведения внутреннего порядка. Зажгись где беспорядки, качнется где ситуация — и страшно подумать, чем это закончится.
Сергей
Школы закрыть
Вы люди или овцы?! Зачем посылать в такую школу своих детей, если прямо на уроке могут избить, убить или изнасиловать? Ведь это же Беслан в собственном городе! И ни губернатору, ни милиции нет никакого дела?! У ментов что, своих детей нет? Да не пускайте вы детей в школу месяц всем Ульяновском, тогда власть зашевелится — и администрация, и милиция, и прокуратура!
В. Красова
Что же это за поколение?
Конечно, пропащие. То, что милиционеры ничего не искали и потому не нашли, — не новость. То, что люди безоружны, незазищены никак перед подонками, — не новость. Но для меня всякий раз новость — страшная, ошеломляющая — падение человека, дно его. Как отец, пусть плохой, пусть приходящий, пусть неисправно платящий алименты, мог отдать свою дочь на ТАКОЕ? Как в народе рядом с добротой и святостью растет такая чернота? Это поколение ребят, которые росли и формировались в 90-е, когда все было можно, когда главное — заработать, когда человек — средство, товар, когда самое страшное (в их глазах, по их понятиям) — нищета.
Мария, Москва