Ирвин Кершнер — самый нетипичный среди типичных голливудских режиссеров. Он начинал еще в 1950-х как документалист, но широкую известность приобрел в 80-х, сняв вторую часть «Звездных войн» про империю, которая наносит ответный удар. Снимать «Звездные войны» режиссера пригласил его ученик — Джордж Лукас. Взяв за основу Вселенную и героев Лукаса, Кершнер снял свой, очень авторский фильм. Он всегда снимал коммерческое кино как авторское.
От коллег Кершнер отличался и еще одним качеством: каждый его фильм нес зрителю определенную идею. В современном кино, которое часто обвиняют в безыдейности, это выглядит как-то старомодно. Но Кершнер уверен: нет идеи — нет фильма. А еще режиссер вполне серьезно верит в то, что кинематограф может изменить мир. Именно об этом он и рассказал «Огоньку».
Вы много работали в жанре фантастики. Может ли фантастический фильм приблизить будущее или, наоборот, отдалить его?
Научная фантастика берет то, что уже существует в науке, и делает следующий шаг. Сейчас мы посылаем зонды на Марс. А в научной фантастике строим там города. Так что на самом деле я не снимал научно-фантастические фильмы. «Империя наносит ответный удар» — это сказка.
Вы, конечно, можете назвать научной фантастикой «Робокопа», но я с вами не соглашусь. «Робокоп» — это политическая метафора. Это фильм о политике, о корпорациях, которые начинают управлять миром. Корпорации хотят контролировать людей, потому что таким образом можно больше заработать. Так что меня заинтересовал в этой истории именно политический аспект.
И все же, может ли кино, пусть даже не фантастическое, изменить мир?
Я увидел, что могу изменить мир, когда работал в документалистике. С тех пор все свои фильмы я стараюсь снимать так, чтобы зрители узнали что-то новое о самих себе, об обществе.
А что нового о себе смогли узнать зрители «Звездных войн»?
Обратите внимание на персонаж, которого зовут Йода. Йода — настоящий дзен-буддист. У него очень простая философия: узнай самого себя перед тем, как пытаться узнать других. Вот чему он учит. Когда кто-то говорит Йоде: «Я попробую это сделать», Йода отвечает: «Не пробуй — делай». Это важный урок для любого молодого человека.
Джордж Лукас выступил как продюсер этого фильма. У вас были какие-нибудь разногласия?
Нет, с ним очень легко работалось. Когда Джордж попросил меня стать режиссером, я отказался. Первая часть «Звездных войн» была очень успешна, и я считал, что второй фильм с ней не сравнится. Тогда Джордж пригласил меня к себе домой, рассказал о своих планах и объяснил, что не сможет их воплотить, если второй фильм провалится. «Ты снимешь его лучше меня», — сказал он. Джордж пообещал, что будет заниматься только административными вопросами. «Я не буду стоять у тебя над душой. Это твой фильм», — сказал он и не обманул. Джордж ни разу не давал мне никаких указаний.
То есть в Голливуде не существует диктата продюсеров?
В Европе режиссер считается боссом. В Америке босс — это продюсер, а если имеешь дело с большой студией, то над продюсером есть еще пара боссов, так что режиссер не имеет полного контроля над картиной. Но такова система.
Что вы ответите тем, кто обвиняет кинематограф в пропаганде насилия?
Психологи проводили серьезные исследования на этот счет, одни говорили, что насилие в кино делает зрителей более жестокими, другие считали, что насилие в кино, напротив, помогает зрителям выпустить пар. Вспомните сказки: волк съедает бабушку и тому подобное. Это очень жестоко, но ведь дети не становятся хуже, прочитав их.
Опасность не в так называемой жестокости. Опасность — в оружии. Я прекратил снимать фильмы, потому что в каждом сценарии, который мне присылали, оружие становилось все больше и больше. Это то, что меня беспокоит, потому что молодым людям обычно нравится оружие. И я бы хотел, чтобы оно как можно реже появлялось на экране.
Ну, в вашем «Никогда не говори никогда» именно оружие — один из главных персонажей…
Если помните, американский генерал в фильме утверждает, что все вооружения прекрасно охраняются. И потом мы видим, как их крадут. Это была одна из идей, которые я хотел донести до зрителя.
Меня интересовала и другая проблема — проблема власти. По-настоящему большой бизнесмен не интересуется деньгами. Если у тебя есть несколько миллионов, ты можешь купить все, что угодно. Хочешь самолет — покупаешь самолет. У всех моих друзей есть самолеты: у Харрисона Форда, у Фрэнсиса Форда Копполы… Так что дело не в деньгах, дело во власти над людьми. Бизнесмены, которые ворочают миллионами, на самом деле хотят власти. Вот о чем фильм «Никогда не говори никогда».
А какова цена власти?
У вас меняется система ценностей. Люди становятся для вас не важны. У Орсана Уэллса есть фильм «Третий человек». Он снят после Второй мировой войны. Там рассказывается о человеке, который покупает пенициллин, разбавляет его водой и продает с большой выгодой для себя. Однажды он оказывается в кабинке колеса обозрения вместе с положительным героем. «Как ты можешь так поступать? Ты же убиваешь людей!» — интересуется положительный герой. «Взгляни вниз, — отвечает тот. — Видишь людей внизу. Они же как насекомые. Их можно просто раздавить». Таким его сделала власть.
Часто слышишь: «Я хороший человек, я жертвую на благотворительность». Он жертвует один миллиард долларов на благотворительность, но при этом зарабатывает 10 миллиардов и уничтожает другие компании, людей.
Вы как-то сказали, что Голливуд, который обладает безграничной властью в современном кинематографе, держится на двух китах: рекламе и звездах. Это все еще так?
Америка — единственная страна, которая тратит миллионы долларов на то, чтобы сделать звезд из актеров. Люди читают о звездах, компании вкладывают деньги в картины, где они снимаются, таким образом, все начинается с рекламы.
Я продюсировал кинокартину, над которой работал молодой режиссер. Картина стоила 1 300 000 долларов. Чтобы продать ее в США, необходимо от 6 до 10 миллионов долларов. Этот фильм показывали по всему миру, и только в Америке он вышел сразу на DVD: если люди не прочли о картине или не увидели ее рекламу по телевизору, они не купят билет.
Что же делать?
Сейчас начинается технологическая революция. У людей появляются домашние кинотеатры, которые становятся все дешевле. Вы можете снимать на цифровую камеру, делать монтаж на «Макинтоше» и бесплатно рекламировать свои фильмы через интернет. Зритель теперь может сразу заплатить вам за картину, минуя кинотеатры. Вы просто высылаете ему DVD.
Другой вопрос, что делать с общностью кинозрителей. В кинотеатре, когда вы смотрите комедию, то смеетесь вместе с остальными. Дома, когда по телевизору показывают тот же фильм, вам уже не так весело.
Как-то раз я смотрел дома фильм с Кэри Грантом. Я несколько раз улыбнулся, сходил за пивом и спокойно досмотрел до конца. Через пару недель Американская киноакадемия выпустила новую копию этого фильма и устроила торжественный прием. Нам показали его на большом экране… Я смеялся до колик. Люди вокруг покатывались со смеху. И вот это мы можем потерять. n
Ирвин Кершнер
Родился 29 апреля 1923 года в Филадельфии (США).
В кино дебютировал в 1958 году фильмом «Засада на Доуп-стрит» (продюсер Роджер Корман).
Снимался у Мартина Скорсезе в «Последнем искушении Христа».
Поставил фильмы «Рейд на Энтеббе» (1977), «Звездные войны: Империя наносит ответный удар» (1980), «Никогда не говори никогда» (1983), «Робокоп-2» (1990) и другие.
С 1994 года не работает как режиссер, хотя сообщения о новых проектах с участием Кершнера (в частности, о картине для детей «Принцесса и колдун») периодически появляются в прессе.