Факт номер один: только под Москвой тысячи людей зависят от того, приедет ли к ним автолавка или нет.
Факт номер два: такая торговля весьма затратна для продавца.
Поэтому Мособлдума рассматривает проект, по которому «автолавочники» будут получать дотации — а корреспонденты «Огонька» поучаствовали в доставке платной «гуманитарной помощи» жителям подмосковных деревень
Первыми на сигнал автолавки выскакивают Барсик, Пират и хромоногая Принцесса. Хромоногая — это, конечно, мягко сказано: у нее всего три ноги. Особо не побегаешь, но Принцесса как-то приловчилась. Водитель Леша ее больше всех любит, всегда оставляет кусочек рыбки, бывает — даже сметану. Последним приходит Чубайс. Этот никогда ничего не просит, он контролирует хозяйку, Татьяну Павловну. Если она вдруг забудет купить еженедельное кило пикши, деликатно напоминает о себе мяуканьем. Коты усаживаются рядом с машиной и смотрят, как к автолавке подтягивается народ. Спешат на знакомый автомобильный призыв семь бабушек, три дедушки и человек неопределенного возраста Коляныч. Это и есть все население подмосковной деревни Парфенки. Летом, правда, прирастает деревня дачниками. Вот и сейчас пришла одна. «Ишь, фифа, — переговариваются местные, — сок купила. Совсем обалдела, деньги больше не на что тратить».
Старики оставляют в автолавке почти всю пенсию. Заплатят коммунальные, отложат сто рублей «на смерть», а остальное — на продукты. Больше в деревне не на что тратить. Да если бы и было - лишних денег все равно нет. Покупают самое необходимое: сахар, крупу, соль, спички, макароны. После этого могут себя и побаловать: курицу взять или колбаски немного. Особым спросом, видимо из-за названия, пользуется колбаса «Коньячная». Конфеты и шоколад берут редко: «А нашто оно нам, у нас и так сахар в крови». Коляныч небрежно бросает перед продавщицей горстку мелочи: «Дай мне «Приму» — оказывается, все остальное покупает его мать. На ее пенсию они и живут. Чем занимается сам Коляныч — неизвестно. «Курит и ворон считает», — объяснила нам его бывшая учительница (раньше здесь, оказывается, и школа была). «А я вот денег поднакоплю-поднакоплю, а потом ка-а-аак затарюсь на триста рублей!»
Мешками никто ничего не заказывает, берут всего понемногу — сейчас погода хорошая, можно не бояться, что на следующей неделе автолавка не приедет. То ли дело зимой. Татьяна Ильина, начальник организационно-кооперативной работы Московского регионального союза потребкооперации, рассказала «Огоньку», что зимой снегом так заносит дороги, что, бывает, без помощи МЧС в деревни не добраться. Даже на хорошей дороге водителям приходится часто останавливаться и вручную разгребать снег. Без лопаты ни один водитель никуда не выезжает. Однажды в Шатурском районе автолавка застряла в сугробах, и тогда бабульки навалились всем миром: «Сейчас мы тебя, милок, вытолкаем». Водитель не знал что и делать: «Хоть бы одна умела править — за руль бы посадил». Но пришлось управлять машиной самому, а бабушки — «Эх, девки, ухнем!» — толкали сзади.
После этого снова посылать автолавку в эту деревню боялись — дорогу занесло так, что даже пешком пройти было нельзя. Но местные жительницы позвонили с единственного мобильного в райпо: «Милок, приезжай. Ты, главное, до большака доедь, а мы там тебя встретим». Водитель приехал и чуть не расплакался: бабушки сидели на саночках и ждали его, маленькие, замерзшие, непонятно как добравшиеся сюда через километры снежной целины. «Ты, милок, помни — нам без тебя никак нельзя. Нам без тебя смерть».
НЕ БРОСАЙТЕ НАС!
Просто так компенсацию от Мосгордумы автолавочникам, конечно, никто не выдаст. «Нужно победить в конкурсе», — говорят депутаты. Смех. Ведь участник в конкурсе всего один — Московский региональный союз потребительской кооперации. Бороться за победу в жесткой конкурентной борьбе ему не с кем. И не потому, что конкуренты уничтожены наглым монополистом. Просто в «отдаленные и малонаселенные сельские поселения» ни одна коммерческая организация везти товары не желает. Невыгодно. Какой смысл тащиться по бездорожью, тратить время, бензин и разбивать машину, чтобы привезти трем бабушкам шесть булок хлеба?
В потребсоюзе то и дело находятся реалисты: «Почему мы должны заниматься этой благотворительностью? Почему мы должны вместо правительства спасать село, да еще и уговаривать чиновников, что это нужно?» Председатель на этот случай раз и навсегда придумал ответ, после которого никто не рискует возмущаться: «Потому что там живут наши отцы и матери».
Это, конечно, благородная миссия. Но деньги на нее приходится изымать из других проектов. Может быть, в потребсоюзе и рады бы отказаться от этой миссии, но просто так это сделать не получится. Во-первых, старики, которым они везут продукты в отдаленные деревни, — это не просто невыгодные покупатели, а пайщики кооператива. Их в Московской области — 220 тысяч. И они на общем собрании имеют право решать, нужна им автолавка или нет. Во-вторых, «человеческий фактор» еще никто не отменял. Трудно отказаться от своей благотворительной миссии председателям райпо, когда они на каждом собрании слышат от стариков: «Вы уж нас не бросайте».
ГРОМОВ, ПРИШЛИ СЫРКОВ!
Положа руку на сердце, потребсоюз — странная организация. Вроде бы не государственная структура, но занимается социальными вопросами. Вроде не коммерческая, но налоги, все до единого, вынуждена платить как коммерческая. А покупатели и вовсе уверены, что это высшая сила и власть. «Ты там скажи, Людка, пусть нам колодец выкопают», — просят старики. «Где — там?» — возмущается продавщица автолавки. На нее смотрят как на ненормальную: «Да в Кремле, где ж еще?» Или вместе с заявками «Тетя Нина: хлеб — 2 бух. Молоко — 2 пак.» передают устные просьбы: «Пусть Громов нам сырков пришлет. И машину покрасивше».
Но в целом отношения местного населения и водителей автолавок очень теплые. Недавно комиссия приезжала: «Вы знаете, как вашего водителя зовут?» Старички расплылись в улыбках: «Это наш Володенька». В райпо стараются брать водителей, которые сами же и торгуют — это всем выгодно. Но иногда мужчины отказываются, очень материальной ответственности боятся. Тогда приходится нанимать еще и продавщиц. За день такой экипаж объезжает 8 — 10 деревень. Если кто из покупателей проспит или, не дай бог, заболеет, автолавка подъезжает к самому дому и продавщица сама заносит клиенту «сумочку». Очень часто выдают товары в долг, до пенсии. Еще ни разу не было обмана. «Нам доверяют, и мы доверяем, — объяснила продавщица Светлана Николаевна. — Потому мы и ездим сюда так давно».
ЛЕТО НАСТУПИЛО
В деревне Покоево зимой — девять домов, остальные заколочены. Но летом тоже приезжают дачники. Появляются на деревенских улицах дети. Увидев корреспондентов, активистка Нина Васильевна толкает речь: «Очень мы автолавкой довольны, все продавцы вежливые, если что забудешь — напоминают. Вы там скажите, что зарплату им надо добавить». На вопрос «А если перестанут к вам автолавки ездить, где будете продукты тогда покупать?» страшно пугается: «Да вы что? Как это — перестанут? Куда я со своей палочкой пойду? До магазина ближайшего десять верст».
Приезд автолавки для селян — это еще и повод посидеть на лавочке, обсудить новости. Все вместе они два раза в неделю только и собираются. Подходят к водителю, интересуются: «Путин, говорят, по 250 тысяч раздает матерям? Это сколько бы я за детей своих четверых щас получила?» Или судачат насчет огородных дел: «Я морковь-то в красивых пакетиках купила. Посеяла, а она не всходит ни фига». В Покоево тоже почти у всех есть кошки: «Пять усов дома, кормить надо. А что, пусть живут. Замурлыкают — уже весело. Жена не больно-то весело мурлыкает».
Выручка автолавки в Покоево составила 1200 рублей. Считается, что это неплохие деньги. «Слава богу, — радуется продавщица, — лето наступило». Это значит, что автолавка, скорее всего, выйдет в этом месяце на товарооборот в 100 тысяч рублей — этого хватит, чтобы оправдать зарплату водителя и продавца. Но не хватит на транспортные расходы и на ремонт. Но ведь впереди еще несколько теплых месяцев и заседание Московской облдумы, а значит, есть надежда.
Старики тоже улыбаются. Тепло. Продукты приятно оттягивают сумки. Скоро пенсия, тогда можно будет шикануть — купить валокордин или полкило «коровки» к чаю. «И чупа-чупсов захвати», — просят они продавщицу. Автолавка отъезжает и становится тихо-тихо. Даже не верится, что от этой маленькой деревни до Москвы — ультрасовременного, сверкающего благополучием города — всего полтора часа езды.