Как личное бесцеремонно делают публичным
В ноябре произошло немало телевизионных событий, включая ТЭФИ, но документальный фильм «Наталья Гундарева. Личная жизнь королевы», показанный по Первому каналу, вызвал значительный резонанс. Не мог этот фильм пройти незамеченным и для меня, хотя не сразу я решился на него откликнуться. Дело в том, что в конце минувшего года моя 83-летняя мама попала в неврологию № 1 — то самое отделение той самой больницы, где лежала Наталья Гундарева. И там же, в реанимации, мама скончалась. Личная трагедия — болезнь и смерть самого близкого человека — помогла мне ближе воспринять ситуацию, связанную с болезнью и смертью Гундаревой.
Ведь неважно, случается несчастье с простым человеком или знаменитым, медицинское обслуживание в нашей стране, в том числе бесплатное, требует от больного и родственников немалых денежных вложений. Однажды, уже в больнице, у мамы случился приступ — и с меня попросили дополнительную плату даже за укол обезболивающего…
Но больной № 1 этой клиники — ЦКБ Московской патриархии — была выдающая актриса. Заведующая отделением с гордостью говорила всем, что у Натальи Гундаревой круглосуточная сиделка, лучшая палата... Но, насколько я знаю, родным актрисы такие услуги обходились недешево. Как-то, встретив Гундареву, с которой был знаком еще в период работы в «Останкино», в больничном коридоре — она ходила, держась за перила вдоль стены, — я спросил, не лучше ли было бы ей отправиться на лечение за границу. На что услышал грустный ответ: «Алексей Григорьевич, у нас и так огромные средства уходят на лечение, а за границей это наверняка еще дороже…»
В ЦКБ Московской патриархии, что меня удивило, за пациентами ухаживали не послушницы, а обычные медсестры с весьма низкой зарплатой и алчущим дополнительных подношений взглядом. Но при входе висит освящение патриарха, все разукрашено иконами. Еще одной иконой стала Наталья Гундарева. В течение всего периода, что актриса там находилась, клиника и врачи пользовались моментом и делали себе рекламу: я читал интервью врачей в разных изданиях и видел на многих телеканалах (собственно, то, что больница учреждена Московской патриархией и там лежала такая знаменитая актриса, было для нас с мамой одним из аргументов при выборе клиники). Увидел я знакомых врачей и в упомянутом фильме.
Фильм потряс своей циничностью. Если при жизни популярных людей фотографируют без разрешения — в фильме о Гундаревой были показаны кадры, сделанные с крыши соседнего здания (а газетный фотограф не имел никаких прав снимать актрису без ее согласия, тем более в больничной палате), то после смерти используют без разрешения родных образ покойных знаменитостей в сомнительных воспоминаниях и документальных работах. Видно, что комментарии известных актеров в фильме были нарезаны из интервью и подобраны авторами картины так, что складывался образ напористой актрисы, которая решила во что бы то ни стало, даже истязая себя операциями, войти в новый век в привлекательной физической форме, чтобы удержать первые позиции на экране. Ради убедительности даже провели съемки в отделении, где лежала Гундарева. Думаю, не спрашивая на то согласия больных. А когда мы отпевали маму в прибольничном ритуальном зале, охранник ЦКБ Московской патриархии вырывал из рук нашего оператора, снимавшего прощание, видеокамеру.
Есть опасность, что фильм, прошедший на Первом канале, может стать одним из первых шагов в создании нового направления телеиндустрии, которое можно условно назвать «посмертные хроники». А схема создания таких «хроник» проста и по-своему эффективна. Умирает известный человек, формируется творческий коллектив, который берет комментарии у лечащих врачей, а также близких людей, не до конца раскрывая им, а то и вовсе не сообщая истинный замысел проекта. Потом подбирается хроника и редкие фотокадры, в том числе те, что сделаны незаконно. Монтируется материал под поставленную задачу, и появляется фильм, где герой или героиня, которых миллионы людей знали успешными и великими, представляются больным и беспомощным — как это необходимо для высокого рейтинга.
Если уж государство, получившее в свое время значительные средства от проката фильмов с участием Гундаревой, творческие организации или наши преуспевающие менеджеры от кинобизнеса не смогли помочь выдающейся актрисе поехать лечиться за рубеж, то хотя бы сейчас, после смерти, необходимо оградить ее имя от спекуляций. Может быть, стоит оказать юридическую помощь родным Натальи Гундаревой. Ведь у родственников известных персон, перенесших трагедию их смерти, часто нет ни сил, ни средств судиться с теми, кто оскорбляет имя их покойных близких.
Вообще, удивительно совпадает интерес разных людей — врачей, журналистов желтых изданий, телевизионщиков внешне солидных каналов... Этот интерес уже хорошо почувствовали в коммерческом секторе. Недавно я отдал в проявку пленку, отснятую в больнице. Там я сфотографировал маму, а также, с согласия Гундаревой, сделал пару ее снимков. В проявочной сказали, что пленку потеряли. Хотя за три года, что я пользуюсь услугами фотомастерской, ни одна моя пленка там не пропадала. Скорее всего, эти кадры вскоре появятся в очередном желтом издании и приведут к новым душевным страданиям родных актрисы, а наша семья потеряла частичку памяти о близком человеке навсегда.