Сушка-любовь

Художник пишет любимый город Москву, а ему говорят: «Не было такой» — его столица слишком необычна

Вячеслав Калинин — непоседа. То сидит в Прилуках под Серпуховом, то уедет работать в Лос-Анджелес. Там у него галерея, а в России — преданные зрители и читатели

Паломники. Холст, масло. 2003. 143х100 см. Публикуется впервыеКрупная феллиниевская дама чуть ли не в обнимку с еще одной тетей. Под одной сушилкой в парикмахерской в центре Москвы. Не гетеры и не лесбиянки. Обе спешат, поэтому решили сушиться вместе. А рядом под кривой лампой — настоящий полковник, нагромождение Кремля, дровяных сараев и прочей архитектуры. Похоже на Филонова и Ван Гога, Лентулова и Кирхнера. Похоже на все и ни на что сразу. Или в другой вещи — странное семейство: вроде бы бомжи, но с плеерами в ушах и образом. И у дамы под портянками — чулочки в сеточку. Выходит, интеллигентные люди. Так и написано — паломники.

Сегодняшний Калинин вот такой: очень веселый, очень современный, очень чувственный и чрезвычайно богатый на детали. Это Калинин Весенний радостный, до которого был Калинин Пьяный отчаянный. Напряжение его картин 60 — 70-х сравнивали с песнями Высоцкого и Галича. «Живопись Калинина — будто с порванными струнами, будто черная тоска», — писал про него белорусский поэт Василий Жук.

В парикмахерской. Холст, масло. 1997. 143х115 см. Публикуется впервые От Калинина старого в Калинине Весеннем остались только эрос да город — наверное, Москва, но какая-то совершенно необычная. Как-то Калинин стал рассказывать о своей Москве писателю Юрию Нагибину. А тот ему не поверил: не было такого, говорит, я же тоже коренной москвич, ничего такого никогда не видел. И ошибся — ведь Калинин не про столицу, а про свое маленькое Замоскворечье рассказывал. Такую красивую и, главное, удивительную Москву может увидеть только юный человек, живущий в древней коммуналке на Софийской набережной. Из окон видны купола Кремля. «Теперь уже не видны — дома нет, — добавляет художник,—снесли пару лет назад».

Паломники. Деталь

Калинин окончил Абрамцевское художественное училище, но главному научился сам, увлекаясь то графикой Дюрера,то живописью Врубеля и Кранаха. А в самом начале было Лианозово, барак с мастерской Оскара Рабина — главный очаг художественной жизни 1950 — 1960-х годов: «Я пропадал у Оскара, проводил там много времени и там же впервые показал свои работы». Первая официальная выставка состоялась в 1962 году, после которой Калинина исключили из училища. Через год, правда, восстановили, но первая полноценная персоналка случилась лишь в 1980 году. Сегодня картины Калинина находятся в престижнейших собраниях — от Третьяковки до нью-йоркского Метрополитен-музея.

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...