Новое поколение пенсионеров выбирает митинг
Митинги против монетизации льгот — сегодня они идут в большинстве российских регионов, в них участвуют уже более ста тысяч человек — стали первой при президенте Путине массовой акцией протеста. И, похоже, власть готова идти на попятную, реализуя сценарий «наказать зачинщиков, но дать народу пряник»
Я нварский пенсионный бунт для власти стал такой же неприятной неожиданностью, как снег зимой для коммунальщиков. Очевидно, что если «неправильные» решения (а правильными они быть не могут по определению, так как лишают людей определенных гарантий и ухудшают тем самым их положение) еще и проводить неправильно, то социальный взрыв неизбежен.
Сложно поверить в то, что в Белом доме не отдавали себе отчета, что реформа сырая, что к ней не готовы не только реформируемые, но и сами реформаторы. Тем не менее рискнули — и запустили: вдруг пронесет. Не пронесло. Получили массовые акции гражданского неповиновения — не хочет народ нищать в стремительно богатеющей стране.
Похоже, власть подвела излишняя уверенность в своих силах. «В последнее время она впала в состояние, близкое к головокружению от успехов, — считает политолог профессор МГИМО Андроник Мигранян. — Одерживала победы на законодательном поле, в борьбе с олигархами, региональными баронами, коммунистической и либеральной оппозицией. И появилось ощущение, что она может все. Создав напряжение в отношениях с бизнесом, либеральной интеллигенцией, региональными элитами, власть затронула едва ли не единственную оставшуюся у нее опору и поддержку — льготников и пенсионеров. И явно переоценила свои силы».
Понятно, что ни одна власть не любит демонстрации, тем не менее она вынуждена их терпеть и как-то реагировать, чтобы сохранить лицо. Какие возможны сценарии дальнейшего развития событий? Мы насчитали их как минимум четыре: два радикальных, демонстрирующих либо жесткую силу власти, либо, наоборот, ее слабость и беспомощность. И два компромиссных, сочетающих в себе кнут и пряник. С помощью наших экспертов мы попытались выяснить, какое поведение власти наиболее и наименее вероятно, а какое — желательно и нежелательно. Итак...
Глеб ПАВЛОВСКИЙ, президент Фонда эффективной политики, подозревается в самых громких политических скандалах, не возражает, когда ему приписывают заслуги по операции «Преемник».
Алексей ТРУБЕЦКОЙ (Кошмаров), политтехнолог, президент информационно-аналитического центра корпорации «Новоком», участвовал в выборах Анатолия Собчака, считается автором идеи выдвигать на выборах конкурентов — полных однофамильцев.
Сергей МАРКОВ, председатель Национального гражданского совета по международным делам, руководитель программы «Политический менеджмент и PR» фило- софского факультета МГУ, участник последних выборов на Украине.
Борис МАКАРЕНКО , 1-й заместитель генерального директора Центра политических технологий, участвовал в президентских выборах 1996 и 2000 гг., среди клиентов Центра — администрации Тверской области и Красноярского края.
Максим ДИАНОВ , политолог, директор Института региональных проблем, участвовал в 14 кампаниях по выборам губернаторов.
Дмитрий ОРЛОВ , генеральный директор Агентства политических и экономических коммуникаций, участник выборов президентов России и Казахстана, губернаторов Красноярского края и Саратовской области, депутатов Мосгордумы.
Все позволять и пойти на уступки
Такое поведение власти все эксперты считают маловероятным. Власть не настолько слаба, чтобы публично расписаться в своей беспомощности и под давлением свернуть все реформы. «Это вариант капитуляции, — считает Глеб Павловский. — Правда, бывают такие ситуации: на капитуляцию пошел Кучма».
Всех разогнать и ни в чем не уступать
Почти все опрошенные эксперты единодушны в том, что это откровенно репрессивный — в жанре Пиночета — и потому тоже маловероятный способ решения проблемы. «Он был бы объясним, если бы режим: а) был беден; б) опирался на армию, — считает Дмитрий Орлов. — Причем армия была бы мощным ресурсом. Но это не так, во-первых, во-вторых, такая жесткость неоправданна и неэффективна. Потому как при таком сценарии недовольство загоняется глубоко внутрь, и для того чтобы ситуация не взорвалась, потребуются не точечные, а массовые репрессии. Это однозначно сегодня неприемлемо для власти». «Разогнать пенсионеров дубинками — это все равно как порушить церковь, ударить патриарха», — добавляет Сергей Марков.
В том, что власть не пойдет по жесткому пути, уверен и Максим Дианов: если «загнать пар в котел, он взорвется. И последствия для самой власти могут оказаться непредсказуемыми. Одним из них может быть срыв выборов. Если губернаторы будут назначаться, то у людей останется единственная возможность высказаться против власти — проголосовать «против всех» на федеральных выборах и выборах президента. А ситуация с голосованием «против всех» уже вышла из-под контроля».
Действительно, такое чрезмерно жесткое поведение власти маловероятно. Недовольные пенсионеры — не лимоновцы, похулиганившие в приемной Зурабова, которых можно посадить за решетку на 5 лет, и не «чужие» антиглобалисты, которых просто можно не пустить в страну.
«Руководство страны может выбрать для себя наихудший сценарий: испугавшись, свернет все последующие социальные реформы, а вместо реальных действий просто зажмет информационные каналы, — не исключает Борис Макаренко. — То есть выберет вариант «разгонять и почти ничего не давать». Тогда мы не получим выхода из кризисной ситуации, а только ее усугубим».
Все позволять, но ни в чем не уступать
Это чуть более мягкий, но не менее циничный вариант поведения власти. И скорее так себя может вести сильное, уверенное в своей правоте правительство. С крепкими нервами. Но наша власть может все позволить только себе. «У нас все зависит от того, кто проводит митинги — оппозиция или действующая власть, — говорит Максим Дианов. — Если власть, то закон часто нарушается, например, заявка подается не за 10, а за 2 дня. Когда то же самое делает оппозиция, ее начинают прижимать. Если все позволить, то ситуация может выйти из-под контроля. А это опасно для власти».
«Президент не будет принимать никаких решений под давлением улицы, — уверен Дмитрий Орлов. — А если это давление усилится, то виноватыми окажутся Греф (министр экономического развития) и Зурабов (министр здравоохранения), которые могут лишиться своих постов».
|
Наказать зачинщиков, но дать народу пряник
Этот вариант поведения все эксперты считают как наиболее вероятным, так и предпочтительным.
«Кого-то надо наказать, а кого-то — нет, — советует Глеб Павловский. — Надо разделить тех, кто вышел на площадь, не давая им выглядеть сплошной революционной массой, и при этом понять проблемы каждой группы».
«Ситуация уже развивается по этому сценарию, — считает Дмитрий Орлов, — хотя такое поведение и нетипично для президента Путина. Но его команда впервые столкнулась с таким серьезным давлением и массовым протестом и попросту испугалась. Хотя уступки нежелательны, потому что они нарушают логику реформ. Другое дело, что саму реформу нужно корректировать. Суперзачинщиков не найдут, но пенсионеров могут озлобить».
«Наиболее желательное для власти поведение — управляемый кризис, — полагает Максим Дианов. — Чтобы всеми этими выступлениями можно было дирижировать — когда-то позволять, когда-то запрещать и держать ситуацию под контролем. Проблема в том, кого объявить виноватым. Найти зачинщиков можно, наказать сложнее — они действовали, по крайней мере в регионах, юридически грамотно».
«Власти будут разгонять митинги и одновременно идти на уступки, — говорит Алексей Трубецкой (Кошмаров). — А за непрофессионализм правительства ответит общество. Ведь Путин знал, что последствия монетизации льгот могут быть катастрофическими и для власти, и для народа. И если не прямо, то косвенно говорил об этом в своем послании».
В чистом виде ни один сценарий реализован не будет, уверен Борис Макаренко: «Власть постарается сделать все по минимуму: осторожненько разгонять и по минимуму давать. Только минимум нужно было давать с самого начала, а не штопать штаны после того, как зацепились за гвоздь. Гвоздь надо было сначала вбить по самую шляпку. Причем разгонять будут не дубинками, а путем давления на СМИ, показывая довольных жизнью пенсионеров».
Власть себя скомпрометировала, не продумав и не просчитав все до конца, так что сохранить лицо в этой ситуации, по мнению экспертов, довольно сложно, но все же возможно.
Главное сейчас — сбить накал страстей. «Власти надо дать возможность людям выпустить пар, — советует Максим Дианов. — В Китае, например, руководствуются принципом «пусть расцветает 100 цветов». Потому как будут еще выступления и надо быть к ним готовыми». Первое, что должна делать в таких ситуациях власть: «не допустить объединения в одно целое реально протестующих и тех, кто манипулирует ими», советует Глеб Павловский. Оперативнее реагировать на ситуацию, чтобы сразу сбить «температуру кипения», советует Дмитрий Орлов. «Как Ельцин, которого никогда не смущали острые ситуации. А уж затем принимать качественные решения, исходя из поставленных задач. Если логика власти — сохранение высокого рейтинга президента, то политика должна корректироваться и становиться более социальной. И выстраиваться должна не ситуативная, а системная политика помощи малоимущим. А инициаторов монетизации нужно отправлять в отставку. Если же ставится задача оптимизации финансовых потоков в социальной сфере, то жестко придерживаться этой линии».
Рецепт «социальной терапии», позволяющий избежать революционных волнений, предлагает Борис Макаренко: «Сворачивать социальные реформы в стране нельзя. Только нужно, чтобы они не были откровенно асоциальными. И при этом нужно помнить: любая ошибка правительства в социальных вопросах будет вызывать бурную волну протеста. К этому надо быть готовым».
Правда, Алексей Трубецкой (Кошмаров) считает, что «уже ничего нельзя сделать. Доверие к власти подорвано, репутация президента подмочена. И я не исключаю досрочную отставку Путина», — заявил он «Огоньку».
О другой опасности предупреждает Глеб Павловский. В аналогичной ситуации президент Казахстана Назарбаев вывел жителей села, которые доходчиво объяснили горожанам, что они находятся в разном положении в отношении льгот. «В нашей стране тоже есть разные группы, правда, власть считает нужным показать одним группам, что они сидят на шее у других. Если же власть вообще перейдет в этот режим, то никому мало не покажется. Не надо испытывать терпение президента. Потому что если он почувствует, что от него действительно хотят откусывать «по краям и по кусочкам», он может просто обратиться к своим сторонникам. Тогда конфликт приобретет открытый гражданский характер. И тогда каждому придется делать свой выбор, а не просто участвовать в дешевых шоу, где платят кому по 200, кому по 500 рублей за выход».
Митингующие дебютировали с требованием вернуть бесплатный проезд, то есть с того, что ощущаешь на себе сразу. И это право им начали возвращать. Таким образом, экс-льготники, может быть, сами того не сознавая, создали прецедент — они заставили правительство начать пересматривать принятые решения и корректировать реформу.
На очереди — бесплатные лекарства, льготы по оплате ЖКХ, телефона и т.д. Мало того, «власть настолько недальновидна, что вслед за этой реформой планирует другие, не менее асоциальные: образования и здравоохранения», — добавляет Алексей Трубецкой (Кошмаров). Сергей Марков более конкретен: «Уже в начале февраля могут быть какие-то волнения, связанные с тем, что люди получат новые платежки с повышенной квартплатой. На майские праздники будут протестовать дачники, поняв, что за проезд в электричке надо платить. Следующим я ожидаю всплеск в среднем классе в связи с введением закона об ипотеке: он приведет к еще одному мощному рывку цен на жилье».
Плюс непрекращающиеся разговоры о реформе системы отсрочек от армии. А значит, следующие потенциальные кандидаты в демонстранты — школьники, студенты, родители... Далее везде.
Наверное, было бы опрометчиво считать январские выступления бывших льготников лишь выпусканием пара. Кто даст гарантию, что этот пар уйдет в гудок, а не раскрутит маховик давления на Кремль и Белый дом? Тем более если прав Глеб Павловский, утверждая, что «за этими протестами стоят и определенные группы во власти».
Кирилл ЖУРЕНКОВ
Оксана ПРИЛЕПИНА
Гузэль ФАЗУЛЛИНА