СТРАНА ВЕЧНЫХ ЗОЛУШЕК

Половозрелые российские золушки из года в год делают все, как их учили: подстраиваются под других, заискивающе улыбаются и задвигают свои интересы

СТРАНА ВЕЧНЫХ ЗОЛУШЕК

Тут недавно сказку по телевизору показывали. Называется «Золушка», год выпуска сорок седьмой. Я посмотрела — мать честная! Никакая это не сказка. Это же наша старая отечественная инструкция по выращиванию женщин. Это нас с детства учили быть послушными и трудолюбивыми. «Сидите тихо, — говорили нам. — Не шумите, будьте скромными, умейте прощать несправедливое к себе отношение. И тогда вас все полюбят за кроткий нрав. А главное: к вам приедут принцы и развезут вас по своим королевствам — править».

В итоге миллионы половозрелых российских золушек из года в год делают все, как их учили: подстраиваются под других и заискивающе улыбаются, задвигают свои интересы на задний план и молча проглатывают обиды, переживают за все на свете и очень боятся сделать что-то, по их мнению, «плохое» (но абсолютно нормальное, с точки зрения большинства мужчин).

Они хорошие девочки. Вот только не принцессы.

Никто не ценит их жертвы по достоинству, и они вынуждены жить больше надеждами, чем настоящим. Они редко добиваются того, чего хотят на самом деле. Мужчины командуют ими дома и на работе, а они лишь вопрошают в отчаянии: «Где же трон? Как насчет вознаграждения? Где хотя бы равноправие?» Милые, милые, милые...

Равноправие не для золушек. Равноправие принадлежит женщинам, которые его требуют.

«Я ВАМ НРАВЛЮСЬ?»

Настоящая золушка посылает этот сигнал всем, кто встречается на ее пути. «Я вам нравлюсь?» — мысленно спрашивает она у мужчин в лифте и у бабушек на скамейке. «Я вам нравлюсь?» — интересуется она у водителя троллейбуса, контролера, вахтера и начальника-самодура. «Я вам нравлюсь?» — хочет она выяснить у официантки, соседки и родственников мужа. Ей надо знать. «Вас устраивает мой внешний вид? Может, мне сесть как-то иначе? Поправить волосы? Одернуть юбку?»

Это самая большая женская проблема — быть желанной для всех, как американская валюта. Присмотритесь повнимательнее: женщины как будто всем своим видом убеждают мир: «Я мягкая и пушистая, я безобидна, я готова подчиниться каждому». Проявляется это даже в жестах и походке. Женщины делают более мелкие шаги, стараются занять как можно меньше места в пространстве. Если сидящий на стуле мужчина обычно широко расставляет ноги и откидывается на спинку, то женщина сидит прямо, смыкает ноги вместе, а руки плотно прижимает к телу. Еще и голову наклоняет чуть вниз.

Любопытно, что различие в позах детей обнаружить практически невозможно. Дети, как и взрослые мужчины, ведут себя свободно: сидят как им удобно, а не как надо, вторгаются на территорию соседей по дивану, потягиваются и занимают столько места в ширину, сколько им хочется. И только с началом полового созревания, когда взрослые начинают одергивать представителей известного пола: «Девочки так не сидят, это неприлично», девочки постепенно меняют свое поведение. Они стараются вести себя так, как прилично. Они становятся зажатыми, боязливыми. Они сидят выпрямившись, стараются не привлекать к себе внимание и любезно улыбаются. Превращаются в золушек.

Женщине также положено краснеть, когда кто-то рассказывает соленые анекдоты. Ей нельзя стучать кулаком по столу и кричать: «Дерьмо!» — не дай бог, кто-то догадается, что она не такая уж милая, какой хочет казаться.

Женщине положено быть дружелюбной. Если она встречает другую женщину с младенцем в коляске, то ей обязательно надо сделать умильную физиономию, наклониться над коляской и обсюсюкаться до полной потери человеческого облика. А то вдруг та, другая женщина подумает, что ей не понравился ее ребенок. Что он показался ей похожим на вареную брюкву, хотя так оно и есть.

Самое интересное, что все эти любезности и сюсюканья не заложены в нас генетически, а навязаны культурой. Значит, в принципе от них можно освободиться, если захотеть. Но беда в том, что не все из нас этого хотят. Почему? Мы боимся. Боимся, что общество нас не примет, если мы превратимся в «плохих девочек». Вдруг, если мы будем сидеть, положив лодыжку одной ноги на колено второй, нас депортируют из страны? Вдруг, если мы перестанем заискивать перед свекровями: «Ах, Клара Захаровна, как вы мудры! Ах, Инесса Павловна, как вы экономны!», наши мужья променяют нас на каких-нибудь покладистых таджичек? Вдруг, если мы перестанем по собственной инициативе заваривать чай для всего отдела, нас уволят за профнепригодность? Вдруг, если мы прервем скучного болтуна, нам, как евреям в гетто, наклеят на грудь особый знак: «Отпетые хамки»?

Страх. Страх не угодить, не понравиться окружающим — это то, что отличает золушку. Вместо того чтобы сшить себе платье и поехать на бал, золушка лишь кротко вздыхает и продолжает тупо перебирать свою фасоль.

«ЧЕМ ВАМ ЕЩЕ УГОДИТЬ?»

Все золушки твердо знают, что высшее проявление женственности — это жертвенность. Добрые люди уже рассказали им про декабристок. И то, что почти все эти декабристы-декабристки поспивались и в конце концов развелись в своей Сибири, золушек волнует мало. Факт был? Был. А это, товарищи золушки, главное. Все в Сибирь!

И знаете, едут. Едут, даже не пытаясь выяснить своих собственных желаний. Отказываются от своих карьер ради карьер мужчин. Отказываются от своих интересов ради интересов детей. Как безумные носятся со своими жертвами, ища подходящий алтарь. «Вы слышали, Марья Ивановна уже сорок лет живет с мужем-алкоголиком!» — «Да вы что? Вот это настоящая русская женщина!»

Но правда в том, что никому эти жертвы не нужны. Никто их не видит и никто их не ценит, кроме самих женщин.

Все домохозяйки знают, что их труд никто не заметит, пока в доме чисто и есть обед. Но стоит только раз не приготовить еду и не навести порядок — домашние непременно выскажут свое удивление. И той же Марьиванне стоит только раз не пустить на порог пьяного мужа, как весь ее сорокалетний имидж «стопроцентной женщины» рухнет, словно карточный домик. И мать, которая год просидит с младенцем дома, а потом решит выйти на работу, будет втихую, а то и открыто осуждаться обществом: «С ребенком надо сидеть минимум три года... Не хочешь? Ну, милая, ты же женщина, надо идти на какие-то жертвы».

Между тем исследования показывают, что дети не особенно страдают, если мама не принадлежит им безраздельно. Работающие и неработающие женщины проводят со своими детьми примерно одинаковое количество времени. (Речь, безусловно, идет только о качественном времяпрепровождении: чтение, игры, беседы, куда не включаются стирка, готовка и просмотр сериалов.) К тому же дети работающих мам гордятся своими родительницами гораздо больше, чем дети домохозяек.

Мужчины тоже не особо ценят женские жертвы. Да, редко кто из них откажется от чистых рубашек и супруги, которой можно диктовать свои условия. Но все же, если у мужчины все в порядке с самооценкой, он будет искать себе равную партнершу.

А уж работодатель и подавно не оценит лишенную амбициозности сотрудницу. Безусловно, она будет ему удобна — кто еще, кроме нее, предупредительно заправит ксерокс бумагой и безропотно останется на сверхурочные?

«Я СТЕРПЛЮ НАПРАСНЫЕ ОБИДЫ»

Традиционная общественная мораль учит женщину не решать проблемы, а всего лишь терпеть их. Во-первых, это приводит к тому, что проблемы налипают одна на другую как снежный ком, а во-вторых, разрушается личность самой женщины. Ведь агрессия и недовольство никуда не уходят. Они либо выплескиваются сразу, либо загоняются внутрь, чтобы, достигнув критической точки кипения, в один прекрасный момент вырваться наружу наподобие Везувия. Тогда женщина срывается буквально из-за какой-то мелочи, а окружающие недоумевают: «Истеричка! Разве можно так кричать из-за того, что кто-то случайно наступил ей на ногу в автобусе?»

Что же делать? С одной стороны, если женщина копит недовольство, то наносит ущерб своей психике, если же проявляет свою истинную реакцию на не устраивающее ее событие, то может прослыть вздорной и неудобной. Ответ прост: надо в первую очередь думать о себе. Надо не бояться своего гнева и не бояться осуждающих фраз:

а) «Посмотри на себя — ты же похожа на фурию»;

б) «С тобой никто не уживется!»;

в) «Ты должна была проявить женскую мудрость».

Все эти известные фразы, во-первых — полный бред, а во-вторых — сущая ерунда по сравнению с депрессией, усталостью, беспомощной яростью, беспомощными слезами, отсутствием сексуального влечения и кучей других проблем, которые зарабатывает женщина, предпочитающая годами сдерживать свои отрицательные чувства. Уж лучше сразу высказать свое фе обидчику и потребовать извинений, чем проглотить обиду, разрушить свое самоуважение и в конце концов превратиться в вечно внутренне недовольную и раздраженную даму.

В конце концов совершенных людей не бывает. И мы кого-то обижаем, и нас обижают. Но тут главное — извиниться. Признать свою неправоту. И от других требовать того же. Но если женщина как должное воспринимает хамское к себе отношение, а извинениями считает букет цветов, бриллиантовое колье или телефонный звонок: «Привет, как дела?» — можно с уверенностью сказать, что из нее получилась настоящая золушка. «Натирая пол, я очень хорошо научилась танцевать. За шитьем я очень хорошо научилась думать. Терпя напрасные обиды, я научилась сочинять песенки... И ни один человек об этом не знает. Обидно, правда?»

«УГАДАЙТЕ, О ЧЕМ Я ДУМАЮ?»

«Принц, а принц! — весело говорит золушка, обмахиваясь веером. — Теперь мы знакомы с вами гораздо лучше! Попробуйте, пожалуйста, угадать, о чем я думаю».

Вот суть золушки. Она не может и не хочет четко и ясно определять свои требования. И мужчине ни за что не догадаться, чего она действительно хочет.

Психологи замечают, что женщины в отличие от мужчин говорят менее прямо, в частности, чаще прибегают к косвенным просьбам. Если мужчина говорит: «Включи обогреватель и принеси мне второе одеяло», то женщина выражается более загадочно: «Что-то у нас прохладно». — «Да, — соглашается мужчина, — прохладно». Поворачивается на другой бок и засыпает. А женщина страдает всю ночь: «Боже, за какого бесчувственного чурбана я вышла замуж!» И невдомек ей, что не каждый чурбан умеет читать мысли.

К тому же женщины очень часто считают, что решение за них должен принять кто-то другой. Они даже мысли не допускают, что, раз это их желания, значит, именно они и должны их исполнять. Что, скажите, мешает женщине встать и включить обогреватель, а мужу дать поручение принести одеяло? Что ей мешает найти хорошую работу, добиться карьерного роста, выбрать туристический маршрут для семейного отпуска, бросить откровенно использующего ее типа и перестать ныть на многочисленных подружкиных кухнях по поводу своего фатального невезения? Мешает золушка внутри нее. Добросердечная падчерица, которая боится принимать решения самостоятельно. Грязная замарашка в лохмотьях, которая в глубине души уверена, что ничем не сможет помочь себе. Она способна лишь терпеливо ждать спасителя: «Неужели этого никогда не будет? Неужели не дождаться мне веселья и радости? Ведь так и заболеть можно. Ведь это очень вредно не ехать на бал, когда ты этого заслуживаешь! Хочу, хочу, чтобы счастье вдруг пришло ко мне!.. Добрые люди, где же вы? Добрые люди, а добрые люди!»

Наталья РАДУЛОВА