ДРЯННАЯ ДЕВЧОНКА

В Англии она стала чуть ли не классиком — эта самая настоящая литературная хулиганка. — Хулиганка? Ха! Да ничего подобного! — открещивается она. Даффи называют «английской Донцовой» не только из-за закрученности сюжетов. Несколько лет назад Стелле был поставлен диагноз «рак», но и она смогла побороть болезнь

Стелла ДАФФИ

ДРЯННАЯ ДЕВЧОНКА

Но по-другому и не назовешь. У нас пока вышли ее «Сказки для парочек» и готовится к печати «Непорочный выбор». И в каждом есть все, что нынче продается на книжном рынке. Незатейливая притчевость — привет от популярного Пауло Коэльо. Лихо закрученный сюжет, но без крови и жестокости. Правда, Дарьей-Донцовой-на-аглицкий-манер ее называют не только поэтому. Несколько лет назад Стелле также был поставлен диагноз «рак», но и она смогла побороть болезнь. Еще ее романы густо заполнены откровенными любовными историями, причем не только о натуралах, но и с пикантностями из жизни гомосексуалов. Да, завлекательный момент из личной жизни Стеллы! Она не скрывает, что сама лесбиянка. Правда, тут же оговаривается, что, мол, на продаже книг эта подробность ну никак не сказывается. Ни черта! Еще как сказывается...

Не нам объяснять, что такое литературное хулиганство. Сейчас куча отечественных писателей работают в этом «виде спорта» и имеют зашибенные по нынешним временам тиражи. Правда, лидируют в этом негласном списке отчего-то именно женщины... Что трудно понять в первую очередь мужчинам, которые, грубо завидуя, не придумали ничего другого, как лишь обвинять конкуренток в распоясанности, бесстыдстве, словом, во всех смертных грехах. Вообще-то женщины всегда бывают особенно смекалисты и хватко реагируют на жизнь в моменты кризисов, всяческих социальных и политических пертурбаций. А может быть, нынче стали просто откровенно сильнее и без страха бросаются в жизнь, желая получить с нее все, чем были обделены прежде...

— Боже мой, о чем вы тут в России думаете? Не понимаю! — выслушав меня, вставила Даффи. И громко расхохоталась. Она умеет в одну секунду сделать из себя леди. В другую — заржать площадным смехом. Стелла — бывшая комическая актриса. В составе труппы «Невероятный Театр» объехала Британию, Австралию и США. Так что у нее блестяще поставленное произношение и лицо, которое знает, что его любит объектив.

— Та серьезность, с которой относятся к писательству в России, меня откровенно удивляет! — продолжила она. — У вас что не писатель — обязательно гуру. Да с какой стати?! Писатель находится в таком же положении, что и читатель. Он также многого не понимает. А как можно думать, что писатель важнее врача, медсестры, учителя?!

— Стелла, это ваша личная позиция и типично английский такой прикол?

— Все зависит от того, с кем ты это станешь обсуждать... Но большинство придерживается такого же мнения. Возьмем, к примеру, меня. Я комфортно сижу дома, что-то там себе печатаю на компьютере, в общем, развлекаюсь. И в это же время моя сестра — она работает медсестрой в реанимации — спасает человеческую жизнь! Тут и сравнивать нечего...

— А когда в первый раз вот так решили развлечься?

— Первую книгу я написала в 25 лет, после смерти отца. Но так ее и не закончила.

— Отчего же?

— Даже стыдно признаваться... Я такая ленивая, что не могу долго писать от руки. Компьютера же у меня тогда не было. А вот когда стала жить с Шейли, откопала у нее древний компьютер. И — на спор — написала роман.

Шейли Сайлас — известный в Британии драматург и по совместительству Стеллина семья, именно так обтекаемо сама Стелла и выражается. Они вместе уже 13 лет. По признанию Стеллы, мужчины ее совсем не привлекали. До тех пор, пока она не приехала в Россию и не встретилась... с нашим Димой Быковым. Именно после встречи с ним в задушевных разговорах с близкими по цеху Стелла стала ронять фразы типа: «Вообще-то что-то есть в больших мужчинах», или «Интересно почитать Быкова, а его переводили на английский?», или «Еще приехать в Россию, что ли?».

Она и меня тихо, на ушко, спросила: «Знаешь Быкова?» Я кивнула, но она с легкостью перевела разговор. Она вообще очень легкая. Только диву даешься. Зная ее историю... Четыре года назад, в декабре 1999-го, она как раз закончила свой очередной роман — «Непорочный выбор». О девушке Софии, стриптизерше, которая после ночи любви с архангелом Гавриилом беременеет новым мессией...

— А знаешь, что подтолкнуло меня написать этот роман? — нетерпеливо обрывает она попытку вопроса. — Я в детстве жила в Новой Зеландии. Училась в католической школе. Как-то на уроке нам рассказали историю Иисуса. Я была потрясена! Потому что мгновенно подсчитала — Мария забеременела им, когда ей было всего 14 лет! И я тогда подумала: «А что, если прийти в школу и сказать, что я тоже беременна мессией?.. Вот шороху-то наведу!» Правда, быстро оставила эту затею, ведь и так было ясно: во-первых, меня тут же обзовут лживой сукой, а во-вторых, выставят из школы ко всем чертям! Зато спустя много лет эта история стала основой для книги...

Она благополучно сдала рукопись, издатели пришли в восторг. А через месяц, в начале нового, 2000, года она обнаружила у себя рак...

— Представляешь? По ходу романа в Софии рос ребенок. И в это же время во мне рос рак...

— Думаете, писательство — такая опасная профессия, что можно навлечь на себя беду?

— Не знаю... Но ведь это случилось?! Конечно, возможно и другое. Подсознательно я чувствовала, что со мной что-то происходит. И это провоцировало соответствующие образы.

— Но знать такое... Не было потом желания вовсе бросить писать?

— Ну нет! К тому же это в немалой степени помогло мне тогда выйти из болезни... Хотя, должна признаться, что только в самом начале книга может быть терапией — окрылять, увлекать. Но очень скоро работа превращается, как у вас говорят, в муки творчества. Когда не знаешь, как свести концы с концами... Зато сейчас я пишу роман о женщине, у которой все в порядке, и жизнь ее прекрасна: есть куча денег, карьера, она кинозвезда! Правда, в конце все будет плохо... А как было бы здорово написать книгу, где все хорошо!

— Кто мешает?

— А никто не будет ее читать... Все же хотят драмы, крови...

— Стелла, а что же тогда помогло справиться с болезнью?

— Я прошла все круги ада, по полной программе. Была операция, химиотерапия. Потом нетрадиционные методы лечения — акупунктура, гомеопатия, остеопатия, массаж, упражнения, диеты... Я делала все! В конце концов оказалась практически разорена. Но ведь жива!

Я очень долго не подпускала к себе мысли о смерти. Даже когда умер мой отец, потом сестра. А тут встала со смертью, что называется, лицом к лицу.

— Так что же такое болезнь — наказание, испытание?

— Не знаю... Пришло лишь неотступное ощущение, когда знаешь, что на тебя движется автобус, даже видишь водителя и только ждешь: сейчас попадешь под колеса или чуть позже... Стала больше бояться смерти. Даже так — не смерти. Боюсь не-ж-и-т-ь! Понимаешь, ведь 10 лет назад я еще не была писателем. Так, может быть, еще через 10 лет я буду... кем-то еще... королевой!

Пока хохотала, быстро выхватила из сумки ручку, лист бумаги. Что-то написала и всунула мне в руку.

— Есть одна мантра. Произносить нужно по-китайски: «Нам муохо ренге куо». Если перевести, значит: «Я посвящаю себя ритму вселенной...» Мне очень помогает.

— Главное верить...

— Знаешь, что еще поняла? Ничего не имеет значения — ни мой целлюлит, ни мои книги, как бы они ни были плохи или хороши. А с другой стороны, все имеет значение, все важно — этот день, эта минута... Вот теперь живу такими крайностями.

— Стелла, а после случившегося стали как-то по-другому писать?

— Нет... Писательство — это же бизнес. Нужно угодить издателю, читателю... Я написала одну искреннюю книгу, как раз тогда, когда болела, — «Картограф». О женщине, которая больна раком и в конце умирает. Но никто очень долго не хотел ее издавать! Мне говорили: «Уж больно это все серьезно». В начале этого года одно издательство все-таки выпустило роман, но расходится он плохо. Правда, мы с издателем так ее теперь позиционируем — «История о жажде жизни и любви...».

— Главное, значит, как подать?

— Конечно!

— А то, что афишируете себя лесбиянкой, — это тоже для продаж?

— Нет! В Англии это не возбуждает любопытства. К тому же у нас лесбийская аудитория очень мала и бедна. Мне на них рассчитывать нечего.

— Да и у нас это тоже настораживает. Одна моя знакомая сказала, увидев ваш портрет: «Какая очаровательная рыжая девушка! Ну почему она лесбиянка? Не буду ее читать...» Так чего тогда это афишировать?

— Да все не так! То, что я лесбиянка, для меня так же важно, как цвет моих волос и кожи, веснушки... Это тоже все я. А не говорить об этом — значит иметь секрет. Не нужны мне скелеты в шкафу... Да, из-за этого я постоянно напарываюсь на грубость, иногда — брезгливость. Это всегда страшно...

— Ну так и к чему себя обнажать?

— Потому что для себя, для души лучше все-таки жить в правде. Так благостнее, что ли...

...Мне было 25, когда умер мой отец. Буквально за несколько дней до смерти он узнал, кто я. Мне легче жить с этим ощущением. А потом, пережив рак, я очень требовательно стала относиться к своей жизни. Не хочу претворяться, ведь ложь, неискренность только загрязняют, потом это сказывается на здоровье. Уж теперь-то я знаю, что ничего дороже этого в жизни нет.

— Ничего?

— Ну, еще бокал шампанского, цветы, солнце... Вот что делает меня сейчас счастливой. Потом, я же влюблена. Иногда любовь затухает, потом вновь набирает силу. Сейчас именно период большой любви. Вот жизнь!

— А книги?

— Ну неужели не ясно?! Игра это все! Теперь понимаешь?..

Майя ЧАПЛЫГИНА