Шахтерка из Алабамы, стриптизерша из Лас-Вегаса и первая леди Америки стали героинями открывшейся на этой неделе в вашингтонской Галерее Коркоран выставки "Женщины". Ее автор — одна из самых известных сегодня в мире фотографов Энни Лейбовиц — предлагает взглянуть на своих современниц непредвзято.
Думается, что закрытый прием, устроенный в честь Лейбовиц в Белом доме четой Клинтон,— не только благодарность за то, что Хиллари Клинтон довольно удачно получилась на фото, но и признание социальной значимости "Женщин". Американский президент высказался в том смысле, что Лейбовиц умеет передать "самую простую правду о людях", и это, по его мнению, и есть самое интересное.
Семьдесят портретов американок разного возраста, физической формы и социального положения, включенные в вашингтонскую выставку,— только часть материала, отснятого Лейбовиц за три года. Всего она сделала около 170 фотографий, которые вошли в выпущенный к выставке альбом "Женщины". Вдохновительницей и теоретиком этого проекта стала знаменитый критик Сьюзен Зонтаг, сопроводившая фотографии Лейбовиц своим эссе.
По широте охвата женского населения Америки Лейбовиц побила все рекорды. Она специально ездила на угольные шахты Алабамы, чтобы снять представительниц редкой профессии, и плакала над историей Ширли Хич, поведавшей ей о том, что работает в шахте, чтобы оплатить учебу в колледже своих четырех дочерей. Она снимала женщин, инфицированных вирусом СПИДа, с покрытыми краской телами, чтобы скрыть болезнь или чтобы подчеркнуть ее этим покровом. Она фотографировала жертв домашнего насилия — тех, кто согласился предстать перед публикой в этом качестве. "Это был очень эмоциональный проект",— сказала Лейбовиц репортерам.
Но, возможно, что самые интересные ее снимки — это снимки знаменитостей. Знаменитости — специализация пятидесятилетней Лейбовиц, начинавшей свою карьеру в журнале Rolling Stone, а последние годы работающей для концерна Conde Nast, выпускающего Vogue и Vanity Fair. Критики отмечали, что в ее стиле есть что-то сюрреалистическое.
Детали, на фоне которых она снимает своих моделей, говорят сами за себя. Огромное колесо станка на заброшенном заводе, которое крутит на ее фотографии Мартина Навратилова, подчеркивает мужеподобные черты в облике знаменитой теннисистки. Актриса Сигурни Уивер, на экране эксплуатирующая имидж интеллектуалки, принимает томно-вычурную позу плейбоевской девушки, хотя ей за пятьдесят. И наоборот. Сьюзан Макнамара, вегасовская стрип-звезда, без грима, парика Клеопатры и золотого плаща, оказывается скромной бизнесвуман в очках и со стрижкой а-ля Хакамада.
Как пишет Зонтаг, альбом фотографий американских женщин и подтверждает существующие стереотипы о том, какие бывают женщины, и бросает им вызов. Главный мессидж проекта в том, что женщина сегодня может быть такой, какой она хочет. Вызывающе женственной или вызывающе неженственной, знаменитой или прозябающей в безвестности, играть в бейсбол в мужской команде, побеждать в родео или страдать от кулаков собственного мужа и демонстрировать свою беззащитность. Как говорит Лейбовиц, "я не узнала ничего нового о женщинах, но я была поражена тем, как нас много и какие мы разные".
Трудно себе представить, чтобы подобная идея сегодня пришла в голову кому-нибудь из российских фотографов — слишком уж свежи в памяти всякие "Образы нашей современницы", "Женщины-труженицы" и прочая пропаганда социалистических ценностей в лице знатных доярок, космонавток и строительниц БАМа. Однако Лейбовиц работает не в контексте развитого социализма, а победившего феминизма. То, что сегодня кажется само собой разумеющимся, еще пару десятков лет назад было проблематичным. Тем не менее Зонтаг настаивает на том, что подобные проекты нужны прежде всего самим женщинам — как еще одно доказательство отвоеванных свобод. И как пример для подражания.
Скоро у нас появится возможность увидеть ее фотографии: как сообщила директор Московского Дома фотографии Ольга Свиблова, в мае следующего года в Москве должна состояться ее персональная выставка. Энни Лейбовиц даст мастер-класс, и, может быть, тогда у нее появятся последовательницы. По крайней мере, мы сможем почувствовать тонкую грань между вырастающим из феминизма сюр- и соцреализмом.
МИЛЕНА Ъ-ОРЛОВА