THE ROLLING STONES приступали к празднованию круглой даты, как и положено. В день славного сорокового юбилея группы Джеггер и Ричардс забронировали столик в легендарном лондонском клубе «Марки», где ровно сорок лет назад дали свой первый концерт в качестве The Rolling Stones. Поминальный ужин-ланч посетили избранные друзья и подруги, травяной чай с медом лился рекой, за воспоминаниями великих подвигов бойцы возбудились и стали требовать пива, но Мик Бессмертный молодеческий порыв старцев пресек: «Похороны таких больших и таких больных людей — дело хлопотное. И потом, не надоело вам хлебать пиво?!» Обслуживавшие праздник официанты запомнили и эти слова, и возникшую после них неловкую паузу: сортовые завсегдатаи «Марки» не то что пиво — ацетон с кокаином за серьезный напиток более не держат. А наперсники порока и разврата «роллинги» посидели вместе со своими гостями на «полтинник» евро, лакирнули чай теплым молоком и разошлись. Праздник души и атрофированной печени.
40 ЛЕТ В СТРОЮ С ЯЗЫКОМ НАГОЛО
Двадцатый век легко представить без Нобелевского и Олимпийского комитетов, социалистического реализма, первого Интернационала и товарищей Ким Ир Сена и Ким Чен Ира. Можно также представить двадцатый век без Брюса Спрингстина, MTV, солнечных батарей и установок залпового огня «Град». Без чего двадцатый век определенно не состоялся бы как исторически безукоризненная временная капсула, так это без «роллингов». Установка «Град», г-н Спрингстин и ведущие MTV знают ответы на все вопросы, но историю делают не они, машины, издали похожие на квинтэссенцию прогресса, и люди, издали похожие на настоящих людей, — историю творят шальные и честные невежды, понятия не имеющие, что происходит вокруг, но очень желающие понять: что же именно? «Матери-истории» обычно дороги те, кто задает вопросы, — те, кто думает, что знает ответы, обычно не знают вообще ничего. Иначе не загромождали бы собой полезное пространство воображения. Мечта, о которой пытался рассказать первый менеджер «роллингов» Олдхэм, и мечта вообще — это неточно сформулированный вопрос, не нуждающийся вообще ни в каком ответе: как только появляются варианты ответа, мечта тут же превращается в цель. А мечта и цель — между ними столько же общего, как... Примерно как между неземной красоты феей и инкубатором по промышленному производству людей: при удачном стечении обстоятельств «на выходе» может получиться одно и то же. Вот только мечта не требует никакого результата.
Самые противные вопросы всегда задают самые противные и вызывающе гадкие граждане — как правило, в их вопросах уже содержатся ответы и общество никто не призывает напрягаться со своими версиями. Однако лучшие представители человечества тут же бросаются демонстрировать свою осведомленность и нечеловеческую эрудицию и в конце концов исторгают очередную благоглупость. Вот только гадкие и противные уже забыли, что же именно было так интересно совсем недавно, и потому контакт их с обществом всегда сопровождается взаимными недопониманием и неприязнью.
У нас принято считать, что «битлы» и «роллинги» были не просто антиподами, а чуть ли не смертельными врагами, и уж точно «чистенькие мальчики» не имели ничего общего с гадкими забияками и циниками. Заблуждение такое же нелепое, как мысль о том, что Земля круглая: вы что, с нее когда-нибудь соскальзывали? Вас что, хотел побить Кит Ричардс, но Ринго Старр заступился и теперь вы прекрасно спите и больше не ходите под себя? «Роллинги» были и остались палачами глупого народа, «битлы» милостиво позволили жить и дуракам — «битлов» у нас боготворят, «роллингов» или не любят, или предпочитают не замечать. Отсюда миф о добром царе и проклятых декабристах. Вопросы же и те и другие задавали почти одинаковые, вот только интонация была разная, да и время, которое требовалось народам, чтобы припереться к барьеру со своими ответами, не всегда совпадало.
Формальное утверждение I can't get no satisfaction содержит в себе очень даже откровенный вопрос: а как насчет тебя, наш сладенький? Тебе здесь нравится? Точно такой же фундаментальный вопрос, как примерно тогда же, в середине 60-х, поставили всем «битлы»: Are you ready for love? На который если и требовалось отвечать, то никак не бравым: конечно, сэр! Койки разобраны, бабы построены! Вопрос — это не то, о чем спрашивают, а страх узнать, что страхи совпадают, и значит — всем должно быть по-настоящему страшно. Знаете, что такое «Революция № 9»? Это когда среди бела дня крадут людей, а после возвращают их родственникам по частям в течение нескольких месяцев. Когда спрашивалось насчет готовности к любви, имелась в виду готовность к такой вот перманентной революции. Они вообще многое знали о нас, сегодняшних и завтрашних.
К юбилею они всего-то и выпустили сборник своих лучших вещей Forty Licks (это и «Сорок аккордов», и «Сорок песен», и, имея в виду язык-логотип, «Сорок облизываний» — кому как больше нравится). Не так много у «роллингов» настоящих сборников, чтобы их можно было упрекнуть в выпуске одного честного и прямолинейного, — в конце концов и The Beatles («1»), и масса Пресли (30 №1 Hits), не говоря уже о The Who и Pretty Things, регулярно снабжают рынок своими хитами и антологиями, и не слишком тонкий расчет The Rolling Stones заключался именно в том, что их «лучшие вещи» упали на уже солидно унавоженную почву. Не было у «роллингов» такого количества хитов № 1, которых хватило бы на двойной альбом, зато были вещи, которые, не забираясь на вершину, перекраивали образ мышления целых поколений — все эти вещи здесь есть (Brown Sugar, Sympathy For The Devil, Gimme Shelter, Beast Of Burden, Fool To Cry и It's Only Rock'N'Roll). Имеются и четыре новых: Don't Stop, Keys To Your Love, Stealing My Heart и Losing My Touch, и все они классические «роллинговские». Ни в коем случае не подменяя собой студийные альбомы, Forty Licks в целом — своего рода резюме творчества The Rolling Stones (жаль, правда, что здесь не нашлось места для As Tears Go By, 2000 Light Years From Home, We Love You и Lady Jane).
В свое время Status Quo отмечали какой-то очередной страшный юбилей и, забыв о природе праздника, целых два года колесили по миру с концертами — по окончании турне ни группа, ни ее поклонники уже понятия не имели, что это, блин, было. Оззи Осборн встречает памятные даты неизменным обещанием «уйти к чертям собачьим из музыки» и никогда никуда не уходит. «Роллинги» давно уже не делают громких заявлений о природе успеха и смысле своей музыки, но сегодняшний их праздник особый, и проходит нестандартно. The Rolling Stones отправились в турне, которое, ясный пень, подгадали под сорокалетие — но это первые в истории группы гастроли, во время которых не происходит раскрутки нового альбома! Происходит, однако, как говорят наши телеведущие, «презентация» четырех новых песен. Песня, в общем, позвала в дорогу. Много это или мало, четыре песни? Целых четыре отличных песни «роллингов»? Если учесть, что ближайшие конкуренты The Rolling Stones (с точки зрения финансовой привлекательности лавочки) ирландцы U2 за свою почти четвертьвековую карьеру не создали ни одной песни, мелодию которой кто-нибудь удосужился запомнить настолько, чтобы насвистывать в ванной, это действительно много.
Правда, «роллинги» сейчас выпускают новый диск с новыми песнями раз в десять лет, и это очень низкая производительность. С другой стороны, чтобы новая песня материализовалась, ее надо не только сочинить, но и записать, то есть речь идет о процессе коллективного творчества. Следовательно, «роллингов» надо как минимум собрать в одном месте и, невзирая на настроение, стул и одышку пациентов, вручить всем инструменты и партитуры и заставить играть и петь. Если получится неправильно, играть и петь снова, как это они охотно делали сорок, тридцать и даже еще пятнадцать лет назад — до тех пор, пока не получится шедевр. Собственно, ничего другого у «роллингов» пока и не получалось. Но собрать вместе четверых не самых общительных и не самых приятных в общении людей — людей, которые уже смертельно осточертели друг другу и всем окружающим, — и заставить их творить — дело почти безнадежное. И вот поэтому четыре новые песни The Rolling Stones стоят иного репертуара пары сотен простых смертных. Нам невозможно представить, что люди, у которых есть и было все на свете, находят в себе силы и желание вести себя так, как будто у них нет ничего, — изображать голодных до успеха и признания. Быть такими, как мы. Это как небожитель, поправляющий похмелье в народном месте народным пивом: ширится и крепнет вера в счастливое загробное завтра всего трудового народа, и охватывает гордость за произведенный в нечеловеческих условиях веселящий напиток.
Сергей КАСТАЛЬСКИЙ
На фотографиях:
- «THE ROLLING STONES БОЛЬШЕ ЧЕМ ПРОСТО ГРУППА, ОНИ ОБРАЗ ЖИЗНИ. ОБРАЗ ЖИЗНИ, В КОТОРОМ ОТРАЖАЮТСЯ МЕЧТЫ АНГЛИЙСКИХ ТИНЕЙДЖЕРОВ».ИЗ АННОТАЦИИ ЭНДРЮ ЛУГА ОЛДХЭМА К ПЕРВОМУ АМЕРИКАНСКОМУ АЛЬБОМУ THE ROLLING STONES
- СЕСТРЫ АЛЕКСАНДРА (СЛЕВА) И ТЕОДОРА РИЧАРДС (СПРАВА) И ЛИ ВУД
- РОННИ ВУД С ДРУГОМ СЛЭШЕМ У ПОРТРЕТА ГЕРОЯ. НА ВЫСТАВКЕ В ЛОС-АНДЖЕЛЕСЕ ВУД ПРЕДСТАВИЛ 40 СВОИХ ЛЮБИМЫХ ПОЛОТЕН
- КОЛЛЕКЦИЮ FASHION AND LICKS 2002 ПОКАЗЫВАЛИ КИМБЕРЛИ СТЮАРТ, ДОЧЬ РОДА СТЮАРТА И ЛЮБИМЫЙ СЫН ОЗЗИ ОСБОРНА ДЖЕК (СЛЕВА)
- В материале использованы фотографии: East NEWS, Reuters