ОСОБЫЙ ЯЗЫК РЕКТОРА

Мякзум Салахов недавно избран новым ректором Казанского государственного университета, уже тридцать третьим по счету. Ректорами не становятся люди, которых в университете вообще не знают. В свое время он окончил этот университет, затем возглавлял одну из кафедр, со временем стал проректором

ОСОБЫЙ ЯЗЫК РЕКТОРА

Гуляя по коридорам главного здания Казанского университета, я почему-то вспомнил слова своей мамы, которая, вернувшись впервые из Неаполя, сказала, что в том городе буквально хочется дотронуться до каждого дома, чтобы в полной мере ощутить историю Италии и попробовать сохранить воспоминание о ней хотя бы на кончиках пальцев своих рук. Подобные ощущения появились у меня и в КГУ, когда директор Музея истории Казанского университета Стелла Владимировна Писарева любезно водила меня — единственного посетителя в тот час — по залам, которые, как сейчас, помнят известия и о переходе армии Наполеона через Неман, и о декабрьском восстании на Сенатской площади.

— В 1979 году, когда сам университет праздновал свое 175-летие, в помещении студенческой Крестовоздвиженской церкви мы открыли Музей истории КГУ, — рассказывает Стелла Владимировна. — В этой церкви раньше проходили службы, венчались профессора. Лобачевского здесь отпевали в 1856 году. Но после 1917 года в этом же помещении был физкультурный зал, позднее, в годы войны, было общежитие Академии наук, затем — читальный зал физико-математического факультета.

Переходя из зала в зал, я слушаю эту женщину, увлеченно рассказывающую мне и о том, что Казанский университет является одним из самых старых университетов России, и о том, что в свое время, оказывается, существовал большой Казанский учебный округ, куда входили и Поволжье, и Приуралье, и Сибирь, и Кавказ. А сам я смотрю на обилие портретов известных ученых, писателей, государственных деятелей...

— Перед тем, как создавать экспозицию, — продолжает Стелла Владимировна, — мне пришлось многое обдумать, чтобы в полной мере представить научную школу университета. Здесь свои открытия делали и Лобачевский и Бутлеров. Был также известный ученый Симонов, который участвовал в открытии Антарктиды в составе экспедиции Беллинсгаузена и Лазарева. Здесь же учились Аксаков, Лев Толстой (он был студентом-юристом, но, как сам говорил, плохим), композитор Балакирев, Велимир Хлебников, Мельников-Печерский и многие другие. В XX веке нашим выпускником, а затем и академиком Евгением Завойским здесь был открыт электронный парамагнитный резонанс. По идее, ему можно было бы и Нобелевскую премию дать, да вот судьба распорядилась иначе.

— Ну а как же вождь мирового пролетариата Владимир Ильич Ленин? Ведь университет до сих пор носит его имя.

— Раньше здесь все было подчинено истории, связанной с Лениным. Ну а сейчас мы как-то не очень гордимся этим студентом, который всего три месяца проучился в нашем университете. Но, как бы там ни было, все это — история, и этот человек — великий государственный деятель. От этого все-таки не откажешься.

Мы проходим в актовый зал, где в наши дни часто даются концерты классической музыки, а в воздухе, будто навсегда, поселилось ощущение некоего торжественного ожидания. Стелла Владимировна снова обращает мое внимание на многочисленные портреты на стенах:

— Раньше вон там, где сейчас висят портреты известных выпускников, были портреты царского семейства. В центре при этом висел портрет правящего на тот момент царя. А сейчас в планах к 200-летию университета повесить портрет Александра I, при котором университет и был основан. При нем, кстати, мы назывались Императорский Казанский Университет.

— Я слышал, что ваш университет славится не только причастностью к царским династиям, но и воспитал свои академические династии.

— Вы правы, наш университет славится академическими династиями. Например, есть династия Арбузовых. Это известные химики. В университете преподавали отец и все сыновья. И таких династий в университете много...

И каково, по-вашему, руководить таким университетом — легендарным вузом, успевшим вписать в свою историю не одну сотню лет? Этот вопрос я задал самому себе, входя в кабинет Мякзума Халимулловича Салахова, недавно избранного новым ректором КГУ, уже тридцать третьим по счету.

— Мякзум Халимуллович, говорят, что ректорами не становятся люди, которых в университете вообще не знают. Какие отношения с Казанским университетом были у вас до того, как вы заняли этот пост?

— В свое время я окончил этот университет, затем возглавлял одну из кафедр на физическом факультете, со временем стал проректором. Будучи проректором, активно занимался подготовкой к празднованию 200-летия университета. И вот совсем недавно, на последних университетских выборах, я был избран ректором этого вуза.

— Говорят, что ваша биография тесно связана с биографией Ленина, имя которого носит вуз, вами сейчас возглавляемый?

— Можно сказать и так. Я же с золотой медалью окончил гимназию № 1 в городе Ульяновске, именно ту, в которой учился Ленин. А в университете был ленинским стипендиатом. Так что действительно много совпадений получается.

— Что изменилось для вас в тот момент, когда вы стали ректором такого знаменитого вуза?

— Появилась огромная ответственность, замечаешь, что ты становишься более дисциплинированным (например, в том смысле, что теперь каждый день я должен появляться на работе как минимум к восьми часам утра, а ведь профессора университетов к такому графику, как правило, не приучены). Но меня все это, если честно, не пугает.

— А не появилось ли у вас сразу множество знакомых, которые раньше даже не возникали на горизонте, а теперь постоянно напоминают о себе, например, с просьбами помочь своим родственникам с поступлением или учебой?

— Действительно, появляются такие люди, которых уже сто лет не видел, а тут они начинают звонить. Не зря же говорят, что у победы сто отцов, а поражение — сирота. Но я, если честно, привык к таким отношениям. Ведь нужно же уметь понимать людей, сопереживать их проблемам. Так что я спокойно со всеми общаюсь и даю понять, что я могу сделать для них, а что не в моих силах.

— Какие проблемы в первую очередь вам пришлось решать?

— С назначением ректором у вас появляется множество проблем, связанных не только с хозяйственными заботами, но и с формированием новой команды проректоров. Ведь нужно же в очень короткие сроки найти таких людей, которые умели бы успешно работать вместе.

— А вас можно назвать хорошим хозяйственником?

— Наверное, да. Приходится и в строительстве понимать, и в бизнесе немного, чтобы университет поддерживать на должном уровне. Но ректор все же не может быть только хозяйственником. Он и науку должен поднимать. Ведь главной проблемой сегодня является то, что многие страны просто отказываются от наших дипломов. Даже Индия и Чехия недавно отказались. Так что и эти проблемы приходится решать. Уже достигли договоренностей с турецкими, с немецкими вузами, со многими американскими университетами (к примеру, с университетами Чикаго, Техаса). Даже с японцами недавно договорились. Но все это приходится решать зачастую на личном уровне, между деканами или ректорами.

— Можно ли Казань назвать университетским городом?

— Конечно же, можно. В городе в настоящее время обучаются более 150 тысяч студентов. И это, я вам скажу, очень большой процент от общего числа жителей города. Кроме того, Казань в целом — научный, академический город. В Казани есть много вузов. И почти все другие университеты образовались от Казанского государственного университета, организованного в свое время указом императора Александра I (кроме, правда, ветеринарного). При этом наши ученые всегда были востребованы. Во время войны в Казань переехала Академия наук, дав толчок к дальнейшему научному развитию. Появились в городе Химико-технологический и Авиационный институты. Они получали тогда много заказов. Да еще и в советское время было такое положение, что все предприятия должны были выделять деньги на научно-исследовательские разработки. В общем, наши университеты уже во всем мире знают.

— С чего у вас начнется новый учебный год?

— С традиционных Дней первокурсника, со встреч на «сковородке» (так у студентов и сотрудников Казанского университета называется площадь перед главным корпусом, где обычно встречаются выпускники, потому что считается, что она похожа на сковородку).

— Вы со своими однокурсниками тоже там встречаетесь?

— Безусловно. К сожалению, именно в этом году не встретимся, поскольку встречи выпускников нашего года выпуска происходят каждые пять лет. Так что встретимся на будущий год. Это будет как раз тридцатилетие выпуска. Кстати, по поводу моего вступления в должность к нам в университет приезжали мои школьные учителя. Я и с ними встречался.

— Дети ваши тоже с Казанским университетом связаны?

— Да. Дочь окончила юридический факультет, а сын — физический.

— А чем нынешние студенты отличаются от студентов вашего выпуска?

— Время было другое. Но, как и раньше, те же 10 процентов идут в аспирантуру, такой же процент выпускников школ поступает в вуз. Но сейчас для студентов более остро стоит проблема денег. Приходится всем работать, впрочем, как и нам. Ведь, когда я был студентом, я и вагоны разгружал, и чем только не занимался (и мог, кстати, на 100 рублей съездить летом в Крым с семьей). Ну а сейчас ребята работают в основном в коммерческих фирмах, где на полставки очень-то не поработаешь. Так что приходится им что-то пропускать из учебного процесса. Из-за этого многие талантливые ребята не идут в науку. И даже если и идут в аспирантуру, так для того, чтобы в армию не попасть.

— А есть ли какое-то братство студентов — выпускников Казанского университета?

— Конечно. Есть даже ассоциации выпускников нашего вуза в разных городах. Есть специальные списки по всему миру. Есть специальные люди, которые их хранят. Например, непосредственно в университете этим занимается академик Коновалов, бывший ректор университета. В Москве тоже есть такие люди. Олег Морозов из Государственной думы — наш выпускник, говорит, что и в Москве они собираются. И я, кстати, общаюсь со всеми этими людьми на таком языке, что они почти обязаны мне помогать, просто не могут отказать университету, потому что они его выпускники... (Смеется.)

Выйдя из главного здания КГУ, я прошелся мимо той самой «сковородки», на которой сидели сегодняшние студенты Казанского университета. Интересно, с кем из них ректор будет разговаривать на «таком» языке лет через десять? Кто из них будет обзванивать своих нынешних однокурсников, перед тем как снова встретиться с ними здесь же, на «сковородке», с тем, чтобы, возможно, вспомнить этот беззаботный сегодняшний день?

Михаил ДОВЖЕНКО