P.S.

Пролетела очередная, пятнадцатая уже за свою историю «Ника» — национальная кинематографическая премия, обретшая в этом году аж всероссийский статус. На подлете «Золотой орел». Премии нынче пекутся как блины, буквально за месяц, церемония «Орла» — уже 29 мая. В общем, активно строим из себя кинодержаву. Но... та же «Ника», несмотря на юбилей, на то, что управители обещали «самое сумасшедшее торжество за всю историю существования церемонии», напоминала чуть подбитую, уставшую птицу, каким казался и сам Юлий Гусман. Кроме того, хоть киноведы и открещиваются от сравнения фестивалей со спортивными зрелищами — мол, творчество секундами не измеришь, — но в нынешнем году даже условной борьбы за главный приз не получилось. Все прогнозы оправдались на 100%. Семь главных номинаций — «Лучший фильм года», «Лучшая режиссерская работа», «Лучшая операторская работа», «Лучший художник», «Лучшая мужская и женская роли», «Лучший сценарий»-- достались фильму Александра Сокурова «Телец».

P.S.

Конечно, надо отдать должное когда-то первому флагману России, а теперь просто мужу-отцу-дедушке Б.Н. Ельцину. Его приезд явно оживил представление. Борис Николаевич вручал традиционный приз за честь и достоинство Алексею Баталову. Вдохновенная речь в защиту отечественного производителя подвигла всех на восторженные вставания и рукоплескания. «Сейчас вот время позволяет, — поделился Б.Н. — Я каждый день смотрю по одному фильму на канале «Наше кино». И наше кино — самое высоконравственное в мире! (Выкрики из зала.) Особенно на фоне примитивных... неумных... штампованных... американских боевиков! (Овации.) Американцы должны поучиться у наших артистов, режиссеров, художников... (Бурные аплодисменты.) Нам есть чем гордиться!..» (Скандирование зала.)

Гордиться державой хочется, очень хочется, особенно вопреки — уж слишком мало поводов сейчас для этого. И все же парад достижений нашего кино на той же «Нике» провоцирует совсем иные чувства.

— Странное ощущение, будто мы имитируем кинопроцесс, — прокомментировал Андрей Плахов, известный кинокритик и киновед, вице-президент ФИПРЕССИ. — У нас вообще вся постройка кинематографа вверх ногами. Премии, фестивали — это игры, украшение пирамиды. Людям хочется интересно, ярко жить. Только вот эти ритуалы хороши, когда существует базис, то есть кинопроцесс.

На самом деле есть такая историческая закономерность. В посттоталитарных странах после краха системы резко увеличивается число фестивалей, премий, они начинают между собой конкурировать. Так было, к примеру, в Испании после падения режима Франко. Тогда как грибы стали появляться бесчисленные киноторжества. Это дает иллюзию, будто в кино происходят какие-то глобальные процессы. И, в общем, это было бы нормально. Если бы прямо пропорционально росту количества фестивалей и премий не исчезало основное — само кино.

Наверное, поэтому церемония «Ники» оказалась скорее ностальгической. И запрограммированное хулиганство, включая откровенные пошлости, тоже стало данью пятнадцатилетней истории «Ники», которая всегда балансировала между «академическими» и светско-попсовыми задачами. Правда, теперь, чтобы выжить, ей придется искать новый стиль, от многого отказываться и многое изобретать заново. Но в сегодняшней ситуации кинематографисты склонны простить «Нике» почти все ее слабости, поскольку она остается одним из немногих объединяющих факторов после того, как Союз кинематографистов утратил эту роль.

Как ни грустно это признавать, последние 10 — 15 лет были малоплодотворны для нашего кино. Это не значит, что не появились интересные фильмы, но влияние их на мировой кинематограф было минимальным. Сейчас, безусловно, наметился прогресс. Улучшается качество фильмов. И среди претендентов на «Нику» были интересные картины. Например, «Коллекционер» Юрия Грымова или «В августе 44-го» Михаила Пташука. Но ни одна из них не обладала качеством некой глобальной убедительности. Конечно, «Телец» — это не «Властелин колец», и механизм его воздействия иной, тем не менее он тоже по-своему гипнотизирует. Гипнотизирует сам образ Сокурова — художника, который упрямо идет своим путем, от фильма к фильму наращивая изобразительную мощь, поражая воображение гигантоманией и темпом своих проектов. Даже многие оппоненты этого режиссера в конце концов оказываются парализованы нечеловеческой энергией, последовательностью и исступленностью этого опыта.

Не случайно Сокуров, сам не петербуржец, нашел свою Мекку именно на «Ленфильме». При всех трудностях, которые переживает студия, она еще не потеряла окончательно духа корпоративной солидарности и пиетета перед талантом. Именно экстраординарные личности — Герман, Сокуров — остаются там реальными авторитетами. Так что момент вручения Германом премии Сокурову (а их отношения, естественно, непросты) тоже может считаться символичным. Кроме всего прочего, очевидно, что если раньше репрезентативной фигурой для Запада являлся Никита Михалков, то сейчас такой фигурой стал Сокуров. И так уж сложилось, что именно через его взгляд Запад хочет видеть Россию. Подтверждение тому — выбор в конкурсную программу Каннского фестиваля от России как раз его «Русского ковчега».

В России есть личности, таланты. Лента дебютанта Александра Котта «Ехали два шофера» вошла в номинацию «Открытие года». Но что удивляет — она, как и многие другие картины молодых режиссеров, апеллирует к эстетике и мифам советского времени. Как ни странно, начинающие режиссеры выглядят крайне консервативными. Боятся интенсивно, открытыми порами воспринимать современную жизнь. В результате даже не пробуют дерзить. Идут по накатанному прежним поколением пути. Поэтому так мало радикально новых, свежих работ. Ну что ж, будем следить, что покажут следующие «Ники»...

Антонина МАКАРЕНКО

В номинации «Лучшая режиссерская работа» с Сокуровым явно конкурировал, пожалуй, лишь Александр Митта со своим «Таежным романом». Все-таки за ним — признание зрителей. Хотя основные претензии и критиков и академиков сводились к тому, что фильм напоминал лишь версию успешно прошедшего по ОРТ сериала. С чем сам Александр Наумович категорически не согласен. Однако обиды на Сокурова не держит. Да и побежденным себя явно не чувствует. «Как бы я ни относился к Сокурову, он — единственный из отечественных режиссеров, представляющих сейчас Россию в европейском кино. Поэтому понятно, что именно Сокурова тут же сделали знаменем «Ники». Ну и теперь вот у него образовалось семь машин... (победа в каждой номинации поощряется организаторами ключами от новенького «ВАЗа»). Но как говорит моя жена: «Никогда не считай, будто у тебя отобрали то, что не дали...» А потом, премия эта — абсолютно виртуальная. Ведь любая западная награда тут же влияет на судьбу: поступают новые заказы, увеличивается гонорар за работу. К примеру, благодаря тому, что когда-то я получил Гран-при Венецианского фестиваля, в Америке мне дали грин-карт, пожизненное право на работу. А на что может повлиять «Ника»? Да ни на что! Ну позвонят друзья, поздравят. И все. Кроме того, надо признать, что 15 лет назад церемония эта была в новинку и воспринималась в любом виде. А сейчас, когда уровень всех шоу так вырос... По-моему, «Ника» превратилась в провинциальное, какое-то самодеятельное зрелище». Алексею Учителю досталась главная «Ника» прошлого года — за фильм «Дневник его жены». Фактически сразу после этого он взялся было запустить аж два новых проекта: «Дом Черчилля» по сценарию Александра Рогожкина и «Предчувствие космоса» по сценарию Александра Миндадзе. Однако прошел год, а «воз и ныне там». Причем «Дом Черчилля» задумывался как фильм совместный, русско-американский. Но, признается Учитель, «Голливуд — сборище режиссеров из разных стран. Кроме России. Были попытки у Кончаловского. Он продержался несколько лет. Но сейчас он здесь. Пробует Бодров-старший. Но как поступают американцы с неизвестными режиссерами? Нанимают с потрохами. Запросто могут отобрать право монтажа. Поэтому я могу ответственно заявить, что пойду на совместное сотрудничество, только если российская сторона будет равноправной участницей проекта. И за это буду бороться. Кроме того, надо принять тот факт, что русскоязычные ленты — главный тормоз успеха нашего кино за границей. Мне могут возразить: если делать картины на английском или немецком языках, может потеряться вся аура русского фильма. Но взять того же Сокурова. Он выпускает фильмы на двух языках — немецком и русском. И у него все получается. Стало быть, другого выхода нет». На прошлогодней «Нике» фильм Сергея Соловьева «Нежный возраст» был выдвинут в главной номинации — «Лучший фильм года». Однако «Ника» фильму не досталась. Теперь Соловьев церемонии не жалует. Весь в работе. Снимает новую картину «О любви». Видимо, пытается реабилитироваться. И всячески опровергнуть диагноз, который он сам вынес нынешнему кинематографу: поллюционное кино очень-очень взрослых людей. Для «Ники» не новость, когда режиссеры снимают свои картины с соревнования, как в свое время сделали Никита Михалков и ныне удостоенный всяческих наград Александр Сокуров. Одни доводят дело до скандала. Другие — без шума — просто придерживают фильмы. И вовсе не из страха, что их могут обойти вниманием. Редко, когда награды определяются выработанной киноидеологией, чаще всего — случайными интересами и крайностями разброда. Вот и неудивительно стремление некоторых режиссеров сначала засветиться на фестивалях в Канне и Венеции. Может быть, оттого на нынешней «Нике» достойных фильмов было мало. Зато для участия в конкурсе Каннского фестиваля от России был выставлен длинный список, по мнению специалистов, весьма интересных картин. В том числе новый фильм Андрея Кончаловского «Дом дураков», «Копейка» Ивана Дыховичного. «Не надо лукавить, — высказался Иван Дыховичный. — У всех есть амбиции. Если бы моя картина получила «Пальмовую ветвь», даже «Нику» — да любую премию! — я был бы счастлив... Показать жлобам, что я — собака с медалью!»