Про экс-главный театр страны — Большой — известно сегодня практически все: какие баталии кипят в его закулисье, что едят на завтрак-обед-ужин его балерины и много всякого-разного. Чего нельзя сказать о Мариинке — закрытом от досужих взглядов чинном имперском театре, победившем, похоже, Большой окончательно и бесповоротно. По крайней мере на только что прошедшей церемонии награждения национальной театральной премией семь «Золотых масок» достались именно Мариинке. А победителя надо знать в лицо, что и поможет сделать фоторепортаж из закулисья главного на сегодняшний день театра страны
ИЗ ЖИЗНИ ПОБЕДИВШЕГО ТОБИКА
Главному театру империи фатально не везло. Первое его здание — Большой, или Каменный, театр — сгорело за несколько часов в новогоднюю ночь с 10-го на 11-й год позапрошлого века. Прибывшему на пепелище с целью полюбопытствовать государю Александру Павловичу некто Нарышкин бодро доложил, что уже нет, дескать, государь, в вашем императорском театре «ни лож, ни райка, ни сцены — все один партер». В 40-м году того же века — новая беда. Низкопоклонничая перед Западом, император Николай I Палкин принимает решение о замене русской труппы, в веках прославившей себя первым исполнением первой русской оперы про героя Сусанина, на итальянскую. Отечественные исполнители, уязвленные августейшей неблагодарностью, в поисках куска хлеба перебрались в Первопрестольную.
Вернувшись из десятилетней ссылки, русские артисты выступают уже в новом здании — театре-цирке, возведенном архитектором Кавосом. Главной достопримечательностью нового театра являлась круглая сцена, специально обустроенная для «конских представлений акробатов и вольтижеров». В афише театра изящные итальянские оперы и куртуазные балетные действа перемежались патриотическими перформансами с ружейной пальбой и джигитовкой. Существовали и гибридные постановки, как, например, знаменитая драма-опера «Блокада Ахты» с участием «двуногих и четвероногих артистов». На вопрос проезжавшего мимо по своим императорским делам государя Александра II Освободителя: «Что нынче дают на театре?» — городовой, не рискуя даже в контексте оскорбить высочайшее ухо вульгарным «ты», бодро ответил: «Блокада Ах Вы», Ваше Величество!»
Русский Колизей, простояв почти десять лет, сгорел. Строя новое здание, решили-таки, что «мухи отдельно», и с цирковым прошлым было покончено. С целью пресечь возгорания и другие беды, преследовавшие театр и труппу, были предприняты поиски высочайшего покровителя. Изыскания увенчались сокрушительным успехом: опекать театр вызвалась Ее Императорское Величество императрица Мария Александровна, с 1860 года театр называют Мариинским. С тех пор — как бабка пошептала — ни пожаров, ни наводнений, ни мора, ни глада — почти триумфальный марш от одной творческой победы к другой. Проводимая главным дирижером театра Направником, сделавшим ставку на молодых способных авторов (Бородин, Даргомыжский, Мусоргский, Римский-Корсаков, Чайковский), репертуарная политика обеспечила театру любовь столичной театральной общественности. 1625 кресел зрительного зала не вмещали и малой доли желающих. Очередь за билетами на премьеры выстраивалась с вечера. Полиция, обеспокоенная ночными сборищами «фанатов», пресекла безобразия оригинальнейшим способом — за полчаса до открытия кассы появлялся городовой и вне зависимости от занимаемого в очереди места, а исключительно из соображений приятствия наружности и опрятности платья выдавал собравшимся талончики на покупку билета. Столь вопиющее попрание социальной справедливости сделало ночные стояния бессмысленными, по каковой причине они и прекратились.
В 17-м году театр национализировали, в 20-м назвали академическим. В 35-м переименовали из Мариинского в Кировский, после чего в народе за Мариинкой закрепилось имя ТОБИК (Театр оперы и балета имени Кирова). Будучи флагманом советского искусства, находясь «в области балета впереди планеты всей», Кировский театр никогда не отличался благонадежностью. Почти после каждого зарубежного турне труппа недосчитывалась артистов. Как-то Темирканова в бытность его художественным руководителем театра вызвали в Смольный и строго спросили: «А что, мол, от вас так много артистов уезжает?» — «Это они не от меня, это они от вас уезжают», — ответил Маэстро... Еще рассказывают, что после отъезда Барышникова остряки взяли себе за моду в антракте подойти к буфетной стойке и заказать конфетку «Мишка на Западе».
Мариинку любили, Мариинкой гордились, в Мариинку водили девушек и родственников из провинции... Мариинка была всегда, как Медный всадник и Эрмитаж. «Невский торгует, Мариинка танцует, Зимний стоит, Романов правит».
О сегодняшнем дне Мариинского театра, пронизанного магнетизмом Гергиева, рассуждают искусствоведы и критики. Лишенный музыкальных слуха и образования, я ничего не понимаю в опере, равно как и в балете. Некоторые даже думают, что как фотограф я более состоятелен, чем театровед. Так что о нынешнем Театре пусть говорят мои фотографии.
Сергей МАКСИМИШИН
«Известия», специально для «Огонька»