ЧТОБЫ НЕ ОПУСКАЛИСЬ РУКИ
Прочитала у вас в журнале, что гибель мужчин от разборок, катастроф, пьянства и наркомании сопоставима с потерями военного времени. Я пишу вам о самом больном — я мать наркомана. Больше семи лет мой Дмитрий употреблял все, что ему попадалось. Сначала скрывал, а когда мы с отцом узнали, было уже поздно. Наша жизнь и жизнь сына стали адом. Он воровал у нас деньги, вынес полквартиры. Что испытывает мать, когда ее сын живет от дозы до дозы и спасти его нет возможности? Думаю, вы понимаете. Как-то раз в доме обокрали квартиру, и, естественно, все подозрения пали на Диму. И хотя я его защищала, но, если честно, все-таки не была уверена, что это сделал не он. Каждый день я ждала известия, что сына нет в живых или его ждет тюрьма.
Куда мы только ни обращались, чтобы его вылечить. Но везде в основном выкачивали наши деньги. Все так называемые детоксы живут только за счет того, что у них постоянный контингент. Когда сын возвращался домой после детоксикации, он был раздраженным, агрессивным. Обычно где-то на вторую или третью неделю Дима опять срывался. Постепенно мы стали свыкаться с мыслью, что потеряли сына. Это страшно.
Как-то раз мне дали прочитать статью в «Вечерке» про благотворительный фонд, который помогает алкоголикам и наркоманам, там есть программа «12 шагов». Я решила, что это очередное выкачивание денег. Но мне показалось, что в ней есть что-то полезное. Позвонила, выяснила, что цены там существенно ниже. Пришли. Потом сын признался, что поверил в эту программу потому, что с ним беседовал не психолог, им он не верит, а консультант, у которой тоже были проблемы с наркотиками, она выздоравливает по этой программе более пяти лет. Мгновенного чуда не произошло, но постепенно Дима стал возвращаться к нам. Это было трудное возвращение. Естественно, наркотики даром не прошли, но сейчас он взрослый, ответственный парень. Он стал человеком с нормальными, адекватными чувствами, устроился на работу, женился, скоро родится дочь. Сейчас мы все ждем этого счастья. Я вижу, что сын счастлив, и слов нет, как счастлива я.
Почему я решила написать? Чтобы у других матерей не опускались руки, чтобы они верили, что можно помочь. Главное — не отчаиваться. Дорогие мои матери и сыновья, я называю вас так потому, что у нас общая судьба. Я даю вам телефон фонда, где можно реально вылечиться от наркомании: 151-18-87. Большая моя благодарность фонду «Возвращение ХХI век», они вернули нам сына. Простите за сумбурное письмо, но если хотя бы одному человеку оно может помочь, значит, я писала не зря.
Елена Михайловна КУЗНЕЦОВА
Москва
КАК НЕ ПЛЮНУТЬ В ГОЛЛИВУД...
Соцреализм в Голливуде! При чем тут соцреализм? Логически мыслящему читателю это непонятно. В статье «Разгул соцреализма в Америке!» идет речь о фильмах, представленных на премию «Оскар», однако они не обсуждаются и не анализируются. Объяснений не следует, а льется яд: «Траффик» — унылый, как осенняя степь, идиоты — члены жюри, не знающие (куда уж им?), кто такой де Сад. Жалкий Голливуд! И стоит ли парировать? Стоит ли доказывать, что существуют определенные параметры, делающие произведения искусства интересными или нет? Что «Траффик» — артистически сложная картина, политически смелая в лучших традициях именно европейского кино. Что «Эрин Брокович» — не о писаниях «телег в вышестоящие инстанции», а история о человеке, рассказанная занимательно, остроумно. Что Энг Ли — режиссер с большой буквы, создавший такой тонкий и глубокий фильм, как «Ледяная буря». Что Голливуд не «конвейер» и не «фабрика грез», а место серьезных и несерьезных артистических изысканий, фильмов интеллектуальных и развлекательных, со своими традициями и т.д.
Россияне умиляются и с гордостью бьют себя в грудь, когда говорят: «Иностранец... арифметика вместо души»... Как не плюнуть в Голливуд, зная, что у самих-то кинематограф в «расцвете». Жаль, что антизападная злоба въелась в русские культуру и ментальность, а интеллигенция молчит, за исключением Виктора Ерофеева, единственного, кто серьезно эту злобу вскрывает и атакует. В проигрыше же оказывается не Голливуд, а читатели, получающие вот таким образом знания о современном киноискусстве.
Марат ГРИНБЕРГ
Чикаго, США
МЕЖДУ ПРОШЛЫМ И БУДУЩИМ
Всегда читаю размышлизмы в рубрике «10 лет назад». Десять лет — это всего миг. Но какой? Судьбоносный — между прошлым и будущим... «Страна перетекала в другую...», это цитатка из № 15 о 91-м годе. Но для меня началось все раньше, есть даже точные время и место действия. А именно — апрель 1986 года, журнал «Огонек», № 17. Вся Москва рвалась к киоскам. Я не успел. Замотался перед диссертацией. И вот на банкете по поводу защиты жена протягивает мне ваш журнал. Храню до сих пор. На обложке Ленин рисунка Жукова, хитроватый, с телефонной трубкой.
Так вот, друзья мои! Хочу поздравить вас с юбилеем, о котором вы, может быть, и не помните. Пятнадцать лет назад, в самом начале достопамятной эпохи перестройки, «Огонек» в своем последнем апрельском, традиционно ленинском, номере открыл эпоху гласности. Впервые в одиозной советской печати была опубликована подборка стихов Николая Гумилева к столетию замечательного поэта. И сопровождена она была словами: «Жизнь Н.С. Гумилева трагически оборвалась в августе 1921 года». Сегодня эта фраза никому ничего непривычного не скажет, а тогда, особенно рядом с очередной ленинской годовщиной, она стала первым словом трагической правды.
Два слова о себе. Мне 43 года, небольшой компьютерный бизнес и умница дочь, обожающая стихи Анны Ахматовой, на которой в 1910 году женился Николай Гумилев.
В. КРАСОВСКИЙ,
Санкт-Петербург
Детский лепет
«КТО ТАКОЙ ГАД? НАЗОВИ КАКОГО-НИБУДЬ» — спросили мы у детей
САША, 10 ЛЕТ: «Гад — он и есть гад. Ужасное существо. Большое, с лапами и усами. Похож как бы на большую собаку, овчарку».
СЕРЕЖА, 11 ЛЕТ: «А вон бежит по лестнице, вон, белобрысый, любит изображать обезьяну, ходит в свитере, а под свитером — зеленое, гад, потому что он меня бесит».
НАСТЯ, 11 ЛЕТ: «Гад — это паршивый человек или змей, в общем, тот, кто плюется где попало».
ВИКЕНТИЙ, 10 ЛЕТ: «Он получает двойки, не уступает место в автобусе старым женщинам и младенцам подножки ставит. У него нос набекрень, один волосок на голове, рот зашит, и одет, как бомж».
МАРЬЯНА, 10 ЛЕТ: «Писатель какой-то. Но я его не читала. Точно — детский писатель!»
МАША, 9 ЛЕТ: «А, га-ад? Вон тот мальчишка паршивый, вон — бегает. Он сосет рукав на уроке, а в меня палку сопливую бросил. Все время пугает, дерется с девчонками, дразнит их».
Детей допрашивала Даша ЧЕРНОВА