ДЕЙСТВУЮЩАЯ МОДЕЛЬ ПАРОВОЗА В НАТУРАЛЬНУЮ ВЕЛИЧИНУ

В конце сезона «Спартак» провел в Лиге чемпионов два матча. Один привел в восторг всю страну, другой ее же вогнал в тоску. Два этих результата (4:1 с «Арсеналом» и 0:3 с «Лионом») четко отражают отношение к нашему футболу: от восторга до ненависти. От любви — до полного отрицания. И дело тут не только в победах и поражениях...

ДЕЙСТВУЮЩАЯ МОДЕЛЬ ПАРОВОЗА В НАТУРАЛЬНУЮ ВЕЛИЧИНУ

Долгое время я не мог понять одной вещи: а где мы вообще живем? Как ни странно, вопрос этот я себе задавал не относительно политики или экономики — тут, понятное дело, сам черт ногу сломит. Нет, вопрос этот — где мы, на каком мы свете вообще? — взволновал меня, не поверите, по поводу нашего отечественного футбола! И мучил, причем довольно долго. Сейчас попытаюсь объяснить почему.

Общепризнанно, что после распада СССР наш футбольный чемпионат свалился куда-то глубоко в пропасть. Когда-то я беседовал с вице-президентом футбольного клуба «Динамо» Валерием Драгановым на эту тему, и он выразился довольно резко: «Вы посмотрите на этих игроков! Да это же вообще никакие не футболисты! Животы, бедра, да просто у них развиты другие мышцы... Им штангой, может быть, надо заниматься. А они за мячом бегают!» О временах своей футбольной юности, помню, Драганов вспоминал тепло: да, это был настоящий, профессиональный футбол, хотя назывался он тогда «любительским», но уж точно чемпионат Союза по уровню игры был в Европе в пятерке лучших! Мы бывали вторыми в финале чемпионата Европы! Мы выигрывали Кубки кубков!

...Меня такая однозначность суждений в устах признанного эксперта, честно говоря, задевала. Я возвращался от вице-президента грустный. Но, увы, примерно то же самое я и дальше продолжал находить на страницах газет и журналов: игроки, тренеры, журналисты — все признавали российский чемпионат никуда не годным. И сравнивали его с чемпионатом союзным — вот тогда, мол, была игра, были команды! А сейчас... Да что там говорить!

Рубрика в «Спорт-экспрессе», посвященная нашему российскому чемпионату, тоже называется очень красноречиво — «Российские клубы: рецепт выживания». Мол, какая уж тут жизнь. Выжить бы...

Я помню, что какого-то апогея все эти настроения достигли осенью 1998 года, во время последней, уже ничего не решавшей, безнадежной игры с «Реалом» на выезде. Недавно я стал проверять старые видеопленки и наткнулся на кассету с записью этого матча. Ради интереса включил. Отчаянно-надрывный голос комментатора Маслаченко, нынешнего обладателя «Тэфи», который уничтожал и высмеивал любое действие спартаковцев, заставил меня попристальнее вглядеться в ту старую и немного печальную игру. Открытие было поразительное: ни в одном из компонентов «Спартак» не уступал «Реалу»! Та же уверенная, резкая, в современном стиле, мгновенная и мощная распасовка. Те же наигранные комбинации. Та же техника. (Не верите, посмотрите тот матч сами.)

Я смотрел одну минуту, пять минут, десять — не было видно разницы в классе!

Да, у обеих команд не было мотивации, матч уже ничего не решал, бегали просто «на интерес». Да, «Спартаку», может быть, не хватало воли, и уж точно не хватало в составе звезд. Но холодным взглядом оценивая эту беготню, теперь, когда, как говорится, все уже отболело, я не мог не надивиться тому, как спартаковцы на «полуавтомате», чисто технически выдают четкую, грамотную игру европейского уровня. И спрашивал себя: это когда же такое было? В какие такие советские времена наши команды были ТАК обучены, так профессиональны? Или я брежу, или Маслаченко...

Я еще раз вслушался в занудно-депрессивный комментарий. И вдруг поймал пассаж, который многое мне объяснил. «Знаете, что я вам скажу? — вдруг совсем уж завелся Маслаченко. — Вы меня извините, конечно, но какая у нас жизнь, такой у нас и футбол!»

...И я вдруг вспомнил, когда все это происходило! Ну да! Конечно же! В разгар финансового кризиса! В октябре 1998-го!

Я остановил кассету с матчем «Реал» — «Спартак» и задал себе простой вопрос: а не переносим ли мы на футбол всю нашу боль, все наше раздражение, накопившуюся усталость, наши комплексы, нашу душевную черноту? Не отсюда ли все эти заштампованные оценки — мол, не может у нас сейчас быть хорошего футбола! Просто не может быть по определению!

...Я не буду погружаться в цифровые выкладки. Да и трудно сравнивать несовместимое. Но ведь никто (поверьте, никто, ни один человек) не удивлялся тогда, пятнадцать-двадцать лет назад, если наши клубы проигрывали немцам, испанцам или даже медлительным португальцам всухую: 5:0, 6:1, 4:0. А ведь именно с такими счетами советские клубы вылетали из европейских кубков! Да, бывали и у нас шумные успехи. Но успехов этих было за все эти годы два-три, а средний-то уровень был невыносимо печальным: «наши» очень невесело смотрелись на «их» фоне. Даже лучшие «наши»! Разница в классе была просто очевидна.

Возвращаюсь к итогам своего домашнего просмотра: разница в классе между «Реалом» (напомню, сегодня это официальный клубный чемпион Европы) и «Спартаком» показалась мне совсем неочевидной. Это — что касается той игры, в девяносто восьмом. Сегодня, осенью 2000-го, как мне кажется, эта разница больше не стала. Она стала меньше... Может быть, ее просто нет.

Как хорошо известно любому заядлому болельщику, «золотого» матча у «Спартака» в этом году не получилось. Ну что за «золотое» очко в игре со средненьким «Ростсельмашем»! Впрочем, если бы не Максим Калиниченко, который и гол забил, и мячик из своих пустых ворот вынес головой, — все бы решалось в последнем туре, в заочной дуэли с «Локомотивом», да еще на выезде во Владикавказе! Но нет, обошлось. Калиниченко прыгнул, и мячик, вроде бы уже побывавший на мгновение за линией ворот, отпрыгнул от юной головы прочь, в пустоту мокрого осеннего вечера, под восторженный рев фанов... Судья поднял руку. Спартаковцы бросились обниматься. Опять «золото».

Ошибки судей, жестокие драки болельщиков, порой со смертельным исходом, переходы из клуба в клуб подающих надежду игроков, увольнение старых звезд и, конечно, наши виды на футбольную Европу — вот все сюжеты, которые действительно с интересом обсуждает пресса и которые реально заставляют волноваться, когда открываешь утреннюю газету.

Полновесных дуэлей внутри чемпионата практически не получается. Вернее, они есть, но где-то в провинции. Когда какие-нибудь «Крылья Советов» рубятся не на жизнь, а на смерть с каким-нибудь «Факелом». Но... кому это интересно, кроме самарских и воронежских болельщиков? Несмотря на классный футбол, который показывает «Спартак» в Европе, наша российская футбольная сцена практически пуста. Парадокс.

Об этом парадоксе заговорили снова, когда этой осенью сразу пять наших клубов одновременно и безнадежно вылетели из Кубка УЕФА. И опять все хором вспомнили о добрых старых советских временах: мол, позор, позор, нет у нас клубного чемпионата, когда, мол, мы так проигрывали каким-то там норвежцам, болгарам и финнам! Да еще сразу. Никогда...

Однако позволю себе и с этим, вроде бы очевидным, тоже не согласиться. Вернее, попробую не согласиться, хотя чемпионат наш мне и самому очень не нравится. (Вот был скандал — почему не хотят показывать телеканалы наши внутренние матчи? Начали потихоньку показывать — господи, лучше бы уж не показывали!..)

Да, вопрос: почему же болельщик в прошлые годы и на стадион ходил, и к телевизору приникал, когда ЦСКА с «Динамо» встречались субботним вечером? Что, такую классную игру они творили? Ничего подобного! Дело было в другом. Отделенные «железным занавесом» от футбольной Европы, мы наполняли советские команды каким-то особым подтекстом, особым болельщицким смыслом. И вот этого действительно жаль. Смысла и подтекста.

За «Динамо» и ЦСКА стояло что-то легендарное, традиционное, какой-то таинственный футбольный воздух клубился на Песчаной и в Петровском парке. Туда тянуло просто так, по каким-то даже неизвестным причинам — порой и игры не было, но угадывалось что-то особое, что-то свое за неуклюжим Еврюжихиным или настырным Гершковичем...

«Спартак» обожали за особое футбольное вольнодумство, дурацкую, почти дворовую лихость.

Тбилисцев любили за старомодность, за кавказский характер, за медленную кружевную игру.

Киевлян, а потом днепропетровцев — за их высочайший темп, за легкость и стремительность украинского футбола (он был наиболее близок европейскому из всех советских стилей).

Даже при бледной игре клуба на него ходили и его смотрели все равно — ради отдельных солистов: Бышовца и Блохина, Гуцаева и Кипиани, Черенкова и Гаврилова.

Если уж говорить совсем честно: то была наша родная, самая вкусная на свете футбольная докторская колбаса, а салями никто тогда и не предлагал! Докторская, но восьми сортов!

Сейчас, когда мы с ностальгией вспоминаем тот, советский чемпионат, надо нам, старым болельщикам, сказать себе честно: конечно, футбольные стили исчезли! Но они исчезли не у нас! Они исчезли во всем мире!

Ну какой такой стиль у французских клубов (кстати, очень высоко котирующихся в Европе)? Да никакого! Хаотичный, жесткий, драчливый, отчаянный навал... Но с полной самоотдачей. Порой совершенно непонятно, откуда берется столько энергии у этих совершенно неизвестных французских ребят, способных перебегать и затолкать любую испанскую или итальянскую звезду. А что происходит с английским стилем, который казался вечным и неизменным? А с немецким? Не хочу выглядеть неграмотным и наивным, но, по-моему, они исчезают на глазах.

Интересно, что наш российский чемпионат как явление появился как раз в момент этой футбольной глобализации. Наши средние клубы со своими средними игроками были вынуждены как-то вписываться в эту общую европейскую картину.

...Скажу совсем уж странную вещь — они вписались! Парадокс? Да. Но жизненный парадокс. Попробую его объяснить, насколько это возможно.

Давайте представим себе невероятное — Союз не распался. Существуют в прежнем виде тбилисское и киевское «Динамо», «Днепр» и «Шахтер», «Торпедо» и ЦСКА. Стали бы ПРЕЖНИЕ тбилисцы и киевляне покупать игроков за границей? Да ни за что на свете! Национальная футбольная гордость никогда бы им этого не позволила. Разве что так, для экзотики... Как говорится, для разводу. Именно этим тупиковым путем «национального своеобразия» пошли болгарские, румынские или югославские клубные чемпионаты. В результате в этих странах игроки стоят очень дешево, дешево порой до неприличия. Впрочем, есть для этой гордости причина и попроще — элементарная бедность.

А вот средненькие российские клубы (даже порой не из высшего дивизиона) спокойно, пачками покупают то бразильцев, то югославов, то африканцев. Говорят, вредное это явление — легионеры. Вредит оно появлению новых местных талантов. А вот мне, как болельщику, оно чертовски нравится! Хотя покупают тренеры порой далеко не тех, и, разумеется, за небольшие по европейским меркам, доступные деньги. Покупают и молодых украинцев, белорусов, но не только, ищут и ребят из российской глубинки.

Если раньше игроков приходилось сманивать какими-то дурацкими машинами, квартирами — сегодня это убожество кончилось. О каком же выживании идет речь, если российский трансферный рынок с каждым годом все расширяется...

Значит, деньги эти есть! Если в наш чемпионат идет приток игроков, а не отток из нашего за бесценок, как в хоккее, — говорите что хотите, но этот чемпионат жив. Он именно жив, а не «выживает».

Если есть деньги на этом рынке — значит, появятся они и в других «секторах» футбольного стадиона России.

Кстати, о стадионе.

В 12 лет мама не боялась отпускать меня на стадион одного. Меня, домашнего мальчика. Ходил я без компании. С бьющимся от волнения сердцем сидел на трибунах. Слушал взрослые разговоры. Вместе со всеми ахал. Вскакивал. Однажды обнаружил, что после забитого гола бью по плечу какого-то дядьку лет сорока. Покраснел, но извиняться не стал.

...Выходили из «Лужников» в темноте, смотрели в лошадиные морды, по бокам стояла конная милиция. В теплом сыром воздухе, с моросящим дождем, с криками и песнями, качалась какая-то легкая странная радость толпы. Чуть-чуть похожая на счастье. Да, было страшновато — одному, в двенадцать лет. Но не страшно!

Сейчас — страшно. Страшно отпускать детей одних на стадион, хотя их двое и старшему уже 15. Даже с собою вести не страшно, но все же страшновато.

Это — после смерти болельщиков в Питере и на Арбате, после жутких драк в Раменском и на «Динамо». И после того, как сам несколько раз сходил на футбол — переполненный стадион, дикий рев трибун и какое-то одиночество в этой яростной толпе. Можно хоть чуть-чуть поспокойнее, менее агрессивно?

Впрочем, как болеть — это дело вкуса. А вот болезненное перевозбуждение людей после «общения» за пределами стадиона друг с другом и с милицией — это уже патология. И в связи с этим я хочу высказать одну мысль, которая пусть не покажется чересчур размашистой: отчасти в смертях болельщиков и в этих жутких драках виновато... телевидение.

...Отсутствие телетрансляций «внутренних» игр как-то незаметно превратило российский футбол в удел лишь тех людей, которые собираются на стадионе. Игры, которые не являются (хотя бы формально) общенациональным событием, сразу становятся маргинальными, локальными по своей природе. Они автоматически теряют уровень. И по игре, и по судейству (неужели судьи стали бы так грубо и бездарно «засуживать» команды, если бы знали — на них смотрят!). И самое главное — по дикому поведению болельщиков. Я уверен, что и милиция, и сами фаны — не стали бы так себя вести, если бы знали — на них ВСЕ СМОТРЯТ.

То, что телевидение в одночасье лишило весь российский футбол не только прямых доходов от трансляций, а просто отрезало клубы от рекламного рынка (кого не показывают, тому и рекламу не дают) — вообще особый разговор. Не договорившись о копейках, боссы клубов и боссы телевидения шарахнули по башке всему футболу так, что он еще долго будет отходить от этого удара. Но и это — тоже не самое страшное.

Страшно то, что, как выяснилось, за понятием «рейтинг» начальники телевидения перестали видеть более тонкие материи. Перестали видеть, какую идеологию они вкладывают в свою «картинку». Каким содержанием наполняют экран, каким эмоциональным и нравственным воздухом. То, что мужикам не показывают футбол, значительно хуже, чем любой самый низкий рейтинг. Не понимать этого могут только тупые непрофессионалы.

Кстати, не противоречу ли я здесь сам себе — ведь чуть выше я говорил о том, что уровень игры пока такой, что смотреть больно? Нет, ничуть. Уровень игры и уровень внимания к игре, то есть сами телетрансляции, это вещи абсолютно взаимосвязанные. Но на сегодняшний день наше телевидение утратило не только интерес к футболу, но и технические, творческие возможности его показывать. Картинка из других городов, уровень звука и цвета просто шокирующие, в советское время такого позора не допустили бы никогда. Полное отсутствие режиссерской работы по сравнению с тем, что мы видим из Европы, это вообще какая-то дикость — ни правильных ракурсов, ни повторов, ни оригинальных точек, как будто футбольное телевидение отброшено на сто лет назад, когда и самого-то телевизора еще не было. Серые люди месят серое поле — ТАК показывать футбол действительно не надо. Стоит приложить хоть сколько-то ума и души — и сам уровень игры не замедлит начать расти. Появится главное — сильная мотивация. О сегодняшней победе ЦСКА и «Динамо» тускло сообщат в новостях, да и то не во всех. Если это увидят зрители в режиме реального времени — будет за что бороться даже клубам, у которых все пока не слава богу.

Перед глазами стоит яркий пример турецкого клубного футбола. Турки никогда не ходили в грандах. Но вот появились деньги, помноженные на свой местный патриотизм (который вовсе не возбраняет покупать за границей хороших менеджеров, игроков и тренеров), и клубы расцвели, и чемпионат заметен в Европе, а «Галатасарай» (ох, сколько раз мы его обыгрывали в прежние годы) вдруг выиграл Кубок УЕФА. Экономический прагматизм — тот самый путь, по которому уже пошел наш российский футбол, — оказывается на поверку единственно возможным. Но что же он означает в наших российских условиях?

Казалось бы, все просто. Для начала нужно заиметь губернатора, мэра или олигарха, который захочет увидеть у себя на родине лихую команду, способную дать бой москвичам и собирающую поэтому двадцать — сорок тысяч на стадионе (а это уже большие цифры для любой европейской страны). Вот тут-то и начинаются тонкие материи.

Во-первых, большого начальника, который много лет поддерживал команду, могут переизбрать (самый яркий пример — «Алания» из Владикавказа). У больших начальников могут кончиться деньги или терпение — тут в российском чемпионате примеров тоже немало, скажем Волгоград, Самара и так далее. И самое грустное — когда вбуханные в команду большие деньги, как это было с «Ураланом» из Элисты, просто-напросто не дают никакого результата! Просто «купить себе футбол», как считал Кирсан Илюмжинов, тоже нельзя.

Когда немереные деньги — беда, и когда их нет — тоже беда. Нет меценатов из начальства — плохо, есть они — и рождаются новые проблемы. Где же выход?

Никто не сможет рационально объяснить, почему в маленьком (хотя и портовом) Новороссийске или, например, в Махачкале, где вообще один чуть ли не на всю республику стадион на несколько тысяч мест, существуют страшно зубастые, талантливые команды. А в богатейшем Сочи такой команды нет. Это загадка. «Анжи» и «Черноморец» доказали всем, что дело не только в «правильных» спонсорах. Как только у клуба появляется свое лицо — он начинает приносить гигантские дивиденды, если не денежные, то уж по крайней мере моральные. Люди начинают верить, что живут в нормальном городе. Футбол — один из надежнейших источников строительства местного патриотизма. Местный патриотизм — один из надежнейших источников стабильности в экономике и политике. Стабильность нужна, чтобы люди вкладывали деньги в команду не хамским образом «нате!», а разумно и бережно. Круг замкнулся.

...Поэтому самое отрадное явление прошедшего чемпионата — это весьма суровые, не на жизнь, а на смерть битвы со «Спартаком» в домашних матчах тех же воронежцев и самарцев и их, в общем-то, заслуженные победы. Но это чрезвычайно мало на общем сером фоне. Страшные по напряжению матчи нужны в первую очередь для того, чтобы люди почувствовали уверенность в себе. Причем сейчас я говорю не только о футболистах. Совсем не только о них.

Именно этой уверенности не хватает сегодня не российскому футболу. А вообще России. Не хватает, например, обычной, примитивной уверенности в том, что мы можем играть в ту же самую игру, что и «они». А зря не хватает.

Собственно, в этом и есть корень вопроса — на каком же мы свете? Мы на том же самом свете, что и весь остальной мир. У нас те же проблемы, те же тенденции, те же больные темы... Мы находимся не вне, а внутри всего остального мира. И во всей остальной не футбольной российской жизни, да и в футбольной — осознание этого простого факта и есть единственный путь к успеху. Пора научиться оценивать себя трезво. Тесто, из которого мы все сделаны, — точно такое же, не лучше и не хуже.

И когда я слышу о том, что «никогда у нас в России не будет нормального футбола», хочется схватиться за пистолет, хотя никогда его у меня не было и не будет. При чем тут «мы» и при чем тут «они»? Мы УЖЕ покупаем игроков. Мы уже влились в единый футбольный мир. Где значение имеют только энергия и желание что-то сделать. Например, создать команду. В новой модели футбольного мира эти новые команды и нужно создавать с нуля (как с нуля, кстати, несколько раз создавался «Спартак»).

Можем или не можем мы играть в футбол? — нет больше такого вопроса. Будем или не будем? — такой есть вопрос. Хватит ли у нас наглости, решимости, денег... По идее, да, должно хватить.

Тем не менее потеря лица — настоящий бич прошедшего чемпионата. Иногда кажется, что наши команды просто запутались в собственных комплексах, как какие-нибудь несчастные подростки. Просто больно смотреть на адские муки ЦСКА, «Динамо» или «Зенита», такое ощущение, что эти команды играют затылком вперед, постоянно на что-то оглядываются, на что-то озираются — как мы выглядим, неужели хуже, чем раньше? Хочется крикнуть: ребята, забудьте о вашей старой славе! Ее нет... Ее давно уже нет! Да, я понимаю, трудно принадлежать таким монстрам, как Минобороны, МВД или еще того хуже — целому городу Петербургу, с его огромным количеством проблем. Это значит не принадлежать никому. Но я считаю, эти команды и не должны никому принадлежать. Как только они пару раз «застрелят» более сильного соперника, все решится само собой. Вернется обожание, вернется слава, вернется кураж. Глядишь, и в клубах появятся настоящие хозяева. Рецепт «выживания» один — вырывать победу зубами.

Ждать, что на команду вдруг свалятся те деньги, которые есть, скажем, в эмпээсовском «Локомотиве» или лужниковском «Торпедо», бездарно. И глупо.

В этом году «Спартак» уже вошел в число 16 лучших команд Европы. (Надеемся изо всех сил, что это не предел.) Сегодня его поддерживает крупнейшее и богатейшее российское предприятие. В «Спартаке» играют украинцы и белорусы, бразильцы, камерунец и латыш, и много других хороших московских футболистов. Смотреть на «Спартак» приходят до семидесяти тысяч зрителей.

Это уже что-то. Но это — только начало. Это только модель. Правда, уже работающая. В натуральную величину. Грубо говоря, вопрос состоит в том, что такое сегодня «Спартак» — паровоз или только действующая модель паровоза. Да и другие вопросы возникают — нет ли там, например, впереди завалов и фугасов. Ответы — зимой, а не следующим летом. Уже зимой. Потому что мы уже едем. Слышите? Уже.

Пока в провинции запрягают, да, в Москве уже едут. Но ведь так и было всегда! Просто страна у нас большая... Доходит не сразу. И не до всех.

Борис МИНАЕВ